Увези нас, Пегас! - Сергиенко Константин Константинович (читать книги без регистрации TXT) 📗
– Я тоже не пойду, – говорю я.
– Да вы сумасшедшие! – кричит он. – Спятили!
– Давай, Моррис, – говорю я, – вместе так уж вместе.
– Что вместе? Пошли вон!
– Нет! – говорю я.
– А!.. – Он тянет рычаг. – Ладно…
«Пегас» трогается с места.
– Через милю я тормозну, и чтоб духу здесь вашего не было, – говорит он. – Возвращайтесь горами в Корону. Оттуда до форта и пароходом в Альбертвилл. Там меня ждите.
– А почему не вместе? – говорю я.
– Да как же вместе! – кричит он. – Мили запаса для Дэна не хватит!
– Но и пять миль… – начинаю я и замолкаю. Что такое пять миль для здоровенных, откормленных плантаторов? К концу дня они все равно настигнут неповоротливый Арш-Марион с его стариками, детьми и женщинами. Вот что я хотел сказать, но промолчал. Внезапно меня осеняет.
– Моррис! Пустим «Пегаса» своим ходом, а сами в горы!
Он поворачивает ко мне бледное, искривленное какой-то судорогой лицо.
– Умник! Без тебя не знаю! – кивает на трубку манометра.
Я все понимаю. Если притормозить и бросить «Пегаса» за несколько миль до «Страшилы», не хватит пара. Ведь здесь небольшой подъем. А кроме того, кто заклинит реверс? Нет, один должен остаться в будке.
Мы уже набрали порядочный ход. Подкидываю в топку уголь.
– Не слишком, не слишком, Моррис! – кричу изо всех сил.
А он свое. Хочет перехватить «Страшилу» пораньше и потому вовсю гонит «Пегаса». Правда, идем не больше сорока миль. Дорога здесь круто петляет, видимость вперед не больше, чем на триста—четыреста футов. Но опасно, опасно! Короткие отрезки, да еще двойное сближение…
Внезапно рев «Страшилы» где-то совсем недалеко.
– Сейчас придержу, – хладнокровно говорит Моррис. – Майк, Хетти, готовьтесь.
Сбавляет мало-помалу ход.
– Давай на подножку!
– Вместе прыгнем, Моррис! – говорю я.
– Управлюсь с реверсом, тогда и я за вами, – отвечает он.
– Я никуда не пойду, Моррис! – кричит Хетти.
– Прыгайте!
«Пегас» на малом ходу. Если прыгать, то сейчас. Но что-то удерживает меня. Хетти уцепилась за тормозную баранку. Моррис тащит ее. Короткая борьба.
– Майк, помоги!
Вместе с Моррисом пытаюсь оторвать Хетти от тормоза. Какое там! Вцепилась мертвой хваткой.
– Прыгайте! – дико кричит он. Рука уже на регуляторе. «Пегас» на дуге поворота, и – страшная картина. С другого конца дуги из-под навеса висячих деревьев на полном ходу вырывается черный лохматый «Страшила». Несколько сот футов между нами.
– Тормози!
– Поздно!
Его рука вспархивает и тянет за ручку гудка. Звонкий клич «Пегаса» рассекает испуганный вой «Страшилы».
– Прыгайте! – он пытается вытолкнуть Хетти из будки, но та обхватывает его обеими руками.
– Прыгай, Майк!
Краем глаза вижу, как со «Страшилы» в нелепом парении разлетаются те, кто преследовал нас. Они пытаются спастись. Но у полотна здесь сплошные камни.
– Прыгай!
Внезапно он изловчился, кинулся ко мне и сильно толкнул. Раскинув руки, я вылетел спиной из будки, но успел ухватиться за поручень. Я ухватился одной рукой и несколько мгновений висел, пока поручень медленно выскальзывал из мокрой ладони.
И в эти мгновения я видел, как Моррис одной рукой до отказа открыл регулятор, другой прижал к себе Хетти. Так они застыли, обнявшись. Она в белом платье, тоненькая. Он перепачканный сажей, углем. Они застыли, обнявшись. Их объятие было вечно. А длилось оно секунду-другую.
Потом я выпустил скользкий поручень и распластался в полете. И широкая, разлапистая ветка каньонской сосны мягко меня подхватила, спасая от смерти. Сосновый лес не хотел моей гибели. Он еще не все знал про Морриса с Хетти. И он принял меня в купель пахучей хвои, чтобы поведать всем историю их любви.
Еще я успел услышать страшный грохот. В небо взметнулся столб дыма и пламени. И мне показалось, что из этого пламени гордо выплыл белый скакун и легким перебором копыт, взмахом коротких могучих крыльев вознес себя в небо. Белесое, хмурое небо, такое непривычное для здешнего жаркого лета.
Глава 34.
Годы прошли
Давно это было, ох как давно.
Теперь мне уже не пятнадцать. Да, совсем не пятнадцать.
Часто я сижу вечерами на веранде своего маленького дома и смотрю на закат. Я люблю закаты. Осенние, зимние, весенние, летние. В каждом есть свои краски, каждый рассказывает о своем.
Вот так я сижу и жду. Закаты так же, как люди, все разные. Многие закаты я помню, как лица знакомых. Например, тот закат, когда я пришел впервые к Бланшарам. Он был темно-желтый, а небо над головой фиолетовое. Да, я хорошо это помню.
Или закат в тот последний вечер. На западе перекрещивались золотые и красные стрелы. Все кругом было красное. Он до сих пор еще светится в моих глазах, этот закат.
Чего я достиг в жизни? Не очень многого. И так сказать, я ничего не достиг, но ведь ничего мне и не было нужно.
С двенадцати лет я бродяжничал. И если вспомнить то, что было, когда я встретился с Моррисом, то ведь так оно шло и дальше. Всю жизнь я бродил и что-то искал, искал. Нет, упаси меня боже, я не хотел копить деньги, покупать свиней и сажать капусту. Ведь это делали все другие. Не знаю, кто уж мне вбил это в голову, но больше всего я любил таинственные вещи.
Взять ту же историю с Пегасом. Или с Белым Дымком. Я хоть и спорил со многими, но тайно верил, что все это правда. Во мне всегда сидела особая пружина, и эта пружина толкала к необычным поступкам.
Кто, например, заставил меня сбежать из дома богатого дядюшки и все детство, а потом и юность провести на опасных дорогах Америки?
В доме дядюшки ко мне относились совсем не плохо. Я попал туда малолеткой, когда, заразившись тифом, умерли мать и отец. Дядюшка дал мне хорошее воспитание. Приставил ко мне гувернера, учил языкам, музыке, танцам и надеялся, что я сменю его у конторки торговой фирмы.
Но ничего такого из меня не вышло.
Другой бы на моем месте, даже сбежав, хвастался иногда, что у него есть богатый дядюшка. Но я это скрывал. Дядюшка дал объявление в газетах и назначил несколько тысяч долларов награды тому, кто поможет меня отыскать. Он описал все мои приметы и добавил, что я хорошо говорю по-французски, а кроме того, играю на нескольких инструментах.
Вот почему я таился. Только иногда не мог сдержаться и до сих пор еще помню, как удивил Мари игрой на флейте.
На все, что случилось со мной в Гедеоне, я смотрю теперь, как в подзорную трубу. Все это далеко-далеко. Правда, нет-нет да и сжимается сердце. Быть может, Гедеон – лучшая страница в моей жизни.
Когда Моррис вытолкнул меня из будки, я упал на ветку сосны. Плавно так меня качнуло. Я даже сознание не потерял. Взрывом «Пегаса» и «Страшилы» меня шибануло куда крепче.
Но и тут я остался цел. Встал на ноги и вернулся к тропе. Через несколько часов я настиг Дэна с неграми, и еще через два дня мы перевалили Красный Каньон, и тут нас ждали парни с «подземки».
Вот так и было. Все газеты Юга судачили о случае в Красном Каньоне. Но скоро началась война. Север победил Юг, рабство исчезло с земли Черной Розы.
А что же я? Все так же бродяжничал. Там же на Юге я решил записывать истории, которые негры рассказывают вечерами. Я помнил некоторые сказки дядюшки Парижа, а еще много сказок мне рассказали другие.
Все эти мистеры Лисы и мистеры Кролики, мистеры Филины и Козодои, кукурузные мальчишки и табачные бродяжки – все они стали моими лучшими друзьями.
Я написал про них несколько книжек и некоторые издал. На это и жил. Но по правде сказать, мог бы обойтись и без денег за книжки. Много ли мне надо? Всегда найдется хозяин, у которого можно подработать.
Вечерами я сидел и разговаривал со своими друзьями. Если бы кто послушал, решил бы, что я сумасшедший. Действительно, сидит человек и вслух отвечает: «Да, да, мистер Кролик». Или: «Нет, вы неправы, мистер Лис».
Но я-то знаю, с кем говорю. Они не забывают меня. Нет, не забывают. Мистер Лис совсем постарел, вся голова седая. Но он такой же глупый и чванливый, а мистер Кролик все надувает его.
