Самый умный в 6 «Б» - Матвеева Людмила Григорьевна (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
И писательница смиряется, покорно отвечает на все вопросы. А постепенно разговор становится серьезным, откровенным. И дело не только в словах – глаза, интонации – все сближает их всех и рождает симпатию друг к дружке.
Аглая вдруг разоткровенничалась:
– Меня ненавидит одна старуха. Она выдумала, что я не здороваюсь. Жалуется моей бабушке. А я здороваюсь, просто бабка плохо слышит. Узнала бабушкин мобильный, номер и названивает: «Ваша Аглая опять не поздоровалась». И других старушек подговорила.
– Старух надо жалеть, – убеждена писательница, – они слабые, больные.
– А одна выдумала, что я сломала ее дверь! – Аглая справедливо кипела. – Бабушкина соседка, наговорила на меня. А я ничего не ломала.
– Аглая! Ты же знаешь – она перепутала, ошиблась.
– Путает, ей девяносто три года. Но ходит на высоком каблуке, без конца подворачивает ноги. Косметики на лице тонна, больше, чем у вашей Варвары.
– Видишь? – Саша хихикнула. – Человек не сдается, карабкается. Скоро сто лет, а она – молодец старушка.
– Саша, что же тут смешного? – писательница делает ошибку – хочет, не сходя с места, перевоспитать девчонок. – Вы же не злые.
– А бабка противная, пиковая дама, – Аглая и свою начитанность использовала в этом бесплодном споре.
Надо перевести разговор на другое:
– Аглая, я видела твою бабушку на бульваре. Такая она милая, доброжелательная и очень естественная. Какая есть, такая есть – со своими больными ногами, с палочкой, голос негромкий, глаза лучатся интересом к людям. И никакой хитрости, никакого притворства. За это ее все, я думаю, любят.
– А вот и нет, не все, – победно возражает Аглая, – моей бабушке некоторые завидуют.
– За что же? – недоверчиво смотрит писательница.
– За хороший характер и на красивые бирюзовые бусы. Вот, – твердо уверена Аглая. Писательнице приходится сделать усилие, чтобы не рассмеяться. Умница Аглая, тонкий и богатый чувствами человек, а вдруг выглянет дитя малое. Про бусы – прелесть.
Как говорил классик: «Прелестная женская глупость и отвратительная бабья дурость». Обаяние Аглаи бесспорно. Саша – другая. Сильный характер. Она умеет тяжело молчать, диктатор. Ведь почему Аглая взяла ее с собой? «Обижусь, если не возьмешь», – сказала Саша. Может, Ариша тоже дала понять, что обидится на Сашу, если Саша не возьмет ее с собой в гости к писательнице. Ее и привели.
Почему всем кажется, что писатели – интересные люди? Это вовсе не правило. Все самое ценное – энергию, внимание к людям, наблюдательность, образность мышления, тонкое понимание чужой души – все лучшее они отдают своим страничкам. И остается мало сил и всяких драгоценных качеств. А тут приходят к ней, да еще не по одному человеку, а целым коллективом и с собачкой. Окажите нам внимание, поговорите но душам, объясните, что к чему. И писательница старается, чтобы встреча прошла хорошо, чтобы все остались довольны.
Вопрос Саши:
– А про любовь в шестом классе – правда? Они обнимаются, целуются, ходят за ручку? – Саша требовательно смотрит в глаза.
Выкручивайся, автор книги, говори все честно.
– А у вас разве не так? – Пришлось притвориться удивленной. По видно – ждут ответа, а не вопроса. И она признается, – это мечта двенадцатилетних. Этого всего еще нет, но так хочется! Потому им нравится читать про любовь в шестом «Б», вечную и верную, на весь учебный год. А лучше – на всю жизнь.
Саша спросила:
– А Виртуала вы вернете?
Промолчала. Гости собрались уходить, но никак не уходили. Она намекнула:
– Мне еще надо поработать.
Они намека не поняли. Аглая сказала мечтательно:
– У вас хорошо.
Саша поддержала подругу:
– Вы, наверное, к нашему приходу специально убирались? Так бы сидели и сидели.
– Не надо сидеть и сидеть, – вырвалось у хозяйки, – у вас еще уроки не выучены. Английский не сделан, правда?
– Ну его, английский, – отмахнулась Аглая, – все время заставляют его учить. Мы у вас еще побудем.
– Надоело тонко намекать, – призналась хозяйка гостям, – идите домой.
Они нисколько не обиделись, не смутились. Ариша, правда, немного попряталась под диваном, но Агата показала ей конфету, и собачка вышла.
– Никакого Виртуала я возвращать не буду, – сердито объявила писательница, – почему вы командуете и распоряжаетесь в моей книге? Вы всего лишь персонажи, а я автор. Не хочу я его возвращать.
– Это почему же не хотите возвращать? – откуда-то сверху раздался голос. – Я не согласен! – и вошел сам Виртуал.
– Виртуал! Вернулся! – воскликнула Аглая.
– Я так и знала, – сказала Саша.
Ариша стала прыгать вокруг Виртуала и повизгивать от счастья, хотя не была с ним знакома.
Он обнял девочек за плечи, они все вошли в лифт, писательница осталась на площадке.
– Что хотят, то и творят, – возмутилась она и рассмеялась. Ей нравилось это приключение с Виртуалом. Если персонаж имеет свою волю и свой характер, а не только выполняет желания и замыслы автора, значит, персонаж живой и настоящий. Он не просто буковки на листе бумаги.
– Персонажи, главное дело! – крикнул Виртуал уже внизу. – А без нас и книги не будет! Автор – главнее! А мы, герои, тоже главные!
Клуб бывших обиженных собрался в своей комнате за спортивной раздевалкой.
Сильная заняла любимое место у столика. Сиреневая достала из сумки печенье с изюмом, еще теплое. А редакторша-Умница – мандарины, такие душистые, что все им улыбнулись. Раньше редакторша была вечно кислой, а теперь – не всегда.
Синеглазка была, как обычно, в синем костюмчике, он делал ее глаза еще синее.
В уголке скромно примостились Агата, Оля, Сфинкс и другие девчонки. Считается, что они приходят слушать истории семейной жизни, чтобы в будущем не делать ошибок. В душе все понимают, что это ерунда: никто не учится на чужом опыте. Только – на своем. А слушать все такие истории девчонкам просто любопытно.
– Мой рассеянный опять отличился, – начала рассказ Сиреневая, – он перепутал два важных предмета.
Все оживились, рассказы о рассеянном всегда удивительные. Прикольные, как называют их девчонки.
– Перепутал зонтик с кошельком?
– Ключи – с зажигалкой?
– Паспорт – с банкой нива?
И девочки пытались догадаться, хотя знали: то, что может выкинуть рассеянный, предвидеть трудно.
– Перепутал расческу с пирожным?
– Бумажник – с плеером?
– Ноутбук – с часами?
– Свой подъезд – с автобусом?
Все хохотали при каждом предположении. Сиреневая тоже смеялась. Когда все утихли, она вздохнула:
– Он свой портфель с документами оставил у приятельницы, она у него опять новая и хорошенькая. Портфель – у нее, а ее саму привел к нам. Ну как?
Бывшие обиженные молчали долго – оцепенели. Потом раздался такой смех, что прибежал охранник Серегин:
– Обвал? Взрыв? Нападение?
– Взрыв эмоций! – сквозь смех ответила Сильная.
Серегин махнул рукой и ушел на свой пост. Ему тоже хотелось бы посидеть в хорошей компании, поговорить и посмеяться, но у него работа – охранять вход в школу.
Сиреневая продолжала:
– Описывав все, как было. Открывается дверь, входит незнакомая женщина, за ней мой, вежливо пропустил ее вперед. Вошел и смотрит на меня ошалело, молчит. А она топчется посреди прихожей, поглядывает на меня с опаской. Быстро убедилась, что сковородкой по макушке не получит, хотя и заслужила. Сразу осмелела:
– Здравствуйте, рада с вами познакомиться. Меня зовут Шура.
– А я жена вот этого человека. Очень приятно познакомиться.
– А он? Он-то что? – закричала кассирша по прозвищу Кассирша. – Я бы его уже давно убила бы! А ты, Сиреневая, терпишь и распускаешь его!
– На свою голову! – добавила редакторша-Умница.
– Он? – Сиреневая помолчала, представляя себе недавнюю картину. – Он как ни в чем не бывало помог Шуре снять пальто, спокойно повесил его на плечики, хотя пальтишко так себе, можно и просто на крючке пристроить. Или даже на гвоздике. Но это к слову. Он нахально заявил:
