Письмо на желтую подводную лодку(Детские истории о Тиллиме Папалексиеве) - Корнев Владимир Григорьевич (лучшие книги онлайн txt) 📗
Больше о необходимости ночной «прогулки с ритуалом» на древнее кладбище никто не спорил. Откладывать на завтра такое важное дело, от которого, в чем все уже убедились, зависела судьба челябинской сборной, тоже не следовало: счастливый исход был возможен лишь при срочном выполнении ультиматума потусторонних сил. Девочки твердо решили — только сегодня, пока не появилось еще какого-нибудь послания с новыми требованиями.
— Значит, так! — командным тоном заявил Матусевич. — Если с вами что-то случится, я себе этого не прощу. Именно я должен идти во главе, а вы должны во всем меня слушаться — в целях безопасности. В любом деле главное — единоначалие! От этого зависит успех.
Шурику не терпелось реабилитироваться в глазах сверстников, к тому же в нем говорило привычное диктаторское начало и артистическое желание постоянно быть в центре внимания.
Всем было понятно, что за Сашей «в ночное», конечно же, пойдет Оля Штукарь. Любительница «жутких тайн», староста Наташа тоже вызвалась участвовать в рискованной «прогулке». Никто бы и не подумал, что выдающуюся личную отвагу проявит трусиха и тихоня Лизочка Орехова, но именно она буквально упросила взять ее «в добровольцы». Наконец, в последний момент к компании присоединился Тиллим, которого разбирало любопытство — что это за кровожадное античное привидение, известное всей округе, и которому о походе на кладбище по давней безответной симпатии доложила Карина.
На повестку ночи встал вопрос о жертвенных сластях. Девчонкам не составило труда собрать целый кондитерский набор для того, чтобы «усахарить» «не ведавшую вкуса» конфет удушенную «матерью злобной» девочку-вурдалака. Оля, бросившая клич немедленно начать сбор, сама сделала первый вклад в общую корзину (у кого-то действительно оказалась плетеная корзина для ягод и грибов, в которую при отправлении на Юг заботливые родители упаковали курортные принадлежности) — это была большая коробка конфет-ассорти с разными вкусными начинками «Свердловский сувенир».
— У меня есть «Коровка сливочная» — тетя из Риги прислала, родители с собой сунули! — призналась Наташа. — Я хотела всех угостить в день варенья, но сегодня ночью она больше пользы принесет…
— А у меня московские — «Мишка на Севере» и «Гулливер». Кто же от них откажется? — приговаривала Гуля, высыпая любимое лакомство прямо в корзину.
— Тут в сумке нашелся зефир в шоколаде… Годится? — без особой охоты произнесла Ира Лукьянова, вертя в руках розово-белую упаковку, но Карина помогла ей принять нелегкое решение:
— Давай-давай, Ирунчик, как раз то, что надо! В послании было не только о конфетах. — И добавила от себя пакетик трюфелей.
— А «Раковые шейки» подойдут? — спросил кто-то неуверенно, но, судя по тону, очень хотевший участвовать в спасении земляков от жуткой напасти.
Матусевич сразу кивнул, заметив, что о карамели в письме тоже говорилось. Тут из комнаты мальчишек подоспел и Тиллим со своей «жертвой на общий алтарь».
— Вот! Тортик «Ленинградский», шоколадно-вафельный.
— О! Для благородного дела ничего не жалко — мертвая девочка оценит твою щедрость, Папалексиев, — с явным удовлетворением отметил Матусевич. — Но у меня есть настоящий сюрприз для вампирши — бычья кровь!
С этими словами он извлек из кармана батончик «Гематогена». Из восьмиклассниц никто и не знал, что мальчики любят иногда пожевать эти полезные, сладкие ириски, продававшиеся только в аптеке как средство от малокровия, поэтому редкую находчивость Саши на этот раз не оценили, только Тиллим уловил черный юмор, но не подал виду: пусть Шурик сам смеется над своими идиотскими шутками.
А между тем в корзину падали пряники, печенюшки, сосульки, шоколадки с орехами и изюмом… Кто-то даже бросил пару пластинок импортной жвачки, а Шурик все подбадривал:
— Еще! Нечего тут жадничать — на святое дело идем! Раз уж решились, нужно собрать полную.
Когда корзина наполнилась до краев, подошла стеснительная Лиза, которая в любой очереди пропускала других впереди себя. Проговорила тихо, виновато уставившись себе под ноги:
— Саша, у меня вот еще лукум есть. Я девочек угостила, всего полкоробочки осталось… Я знаю, мало, но…
Шурик снисходительно похлопал одноклассницу по хрупкому плечику:
— Ну ладно, Орехова! Смешно же стесняться, если больше все равно нет. А тут зато будет с горкой — достаточно… Ты лучше вот что: раз идешь с нами, будь добра разложить все дары точно, как там указано.
Лиза послушно кивнула, только спросила с нескрываемым любопытством:
— А о чем мы ее попросим?
— Кого «ее»? — не понял сначала Матусевич.
— Мертвую девочку из леса… — тихо уточнила Лиза, краснея и снова опустив глаза в пол.
Шурик задумался, взъерошив свои и без того вьющиеся черные волосы:
— А-а-а… Ну мы…
— О чем?! — эмоционально перебила его Оля. — Я-то знаю, о чем просить: если она и вправду может что-то исполнить, пусть накажет тех, кто испортил мне палитру! До сих пор успокоиться не могу… Кто-то думает, что так можно шутить, так вот пусть будет урок зловредам этим за издевательство!
— И пусть у них краски с бумагой не дружат! Ни одна! Представляете: был бы здесь Эскалоп-Лопаев, провел бы по листу кисточкой, а бумага бы ему краской ка-ак плюнула! — подхватила было Наташа Плотникова, но фамилия хулигана, которого многие в классе считали полным примитивом, вызвала у Оли настоящую аллергию.
— Дался вам этот Лопаев — сначала Юльке, теперь тебе! Влюбились в него, что ли? В Челябинске он!
— Сама ты влюбилась… — не растерялась Наташа и хотела даже сказать, в кого (Тиллим внутренне напрягся), только теперь Гуля перебила уже ее, спеша вернуться к главной теме:
— Нет, пусть у этих шутников с рисованием ничего не получается, пусть их даже карандаш не слушается!
Девочка знала, чего пожелать неведомым озорникам, потому что ей самой рисование давалось с большим трудом.
— Маловато будет… — с ехидной ухмылочкой заметила Карина, тут же зловеще отчеканив, будто и сама водилась с нечистой силой: — Пусть монстр заберет с собой всех, кто это сделал!!!
После такого «заклинания» девочки опять почувствовали страх, притаившийся в темных углах их спальной комнаты… Матусевич как неформальный лидер — «вождь» — сказал свои «последние слова»:
— По-моему, не стоит ни слишком озлобляться, ни слишком бояться. Нужно учиться контролировать чувства! Это закаляет волю — так всегда говорил мой африканский гуру и сэнсэй по карате. Я думаю, что мстительную лесную сладкоежку необходимо сначала угостить тем, о чем она всегда мечтала, задобрить, а тогда уж будем просить — нужные слова придут сами собой!
«Смотри какой! У него в Мозамбике даже гуру был. Может, он еще и йог?!» — чуть не захохотал Тиллим.
А Лиза, набравшись смелости, вдруг напомнила:
— Главное, не забыть попросить, чтобы она Юлю Григорович простила и от оспы избавила…
Тут уж тихоне никто и не подумал возражать.
Теперь к ритуалу на кладбище все были готовы. Девочки дождались, когда в преподавательской спальне погас свет, а затем, в половине двенадцатого ночи, все старались помочь маленькому отряду перебраться из спальни через открытое, заостряющееся кверху окно второго этажа в ночную тьму — на старый бук. С развесистого дерева Оля, Наташа и Лиза спустились уже по прислоненной к стволу ремонтной лестнице — ее, оставленную малярами во время весенней покраски фасада, отыскал в бывшем монастырском дворе Тиллим. Внизу пробравшиеся незамеченными через вахту администраторши Матусевич и Папалексиев, как истинные джентльмены, протягивая руки, подстраховали одноклассниц при мягком приземлении в траву.
— Фонарики не забыли? — полушепотом, озабоченно спросил Тиллим.
Три голоса в тон ему ответили:
— С собой!
Шурик важно, точно знаменосец, поднял над головой пакет с платками, тускло зеленеющими в темноте через полиэтилен, напоминая таким образом, кто тут главный, а заодно — цель похода.
— Скорее, каждая минута дорога! Идемте за мной, вдоль реки, а там…
