Малахов курган - Григорьев Сергей Тимофеевич (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗

Проворный инвалид [23] бросился бежать и поднял черно-белое бревно. Тройка ринулась, промчалась по улицам столицы, птицей подлетела ко дворцу. Фельдъегерь через три ступеньки взбежал по лестнице мимо всех, прямо к дежурному свиты его величества генерал-адъютанту. Генерал засеменил по паркету к дверям царской спальни и стукнул в дверь. В испуге царь вскочил с постели и вышел. Генерал подал ему депешу. Николай I сломал печати, развернул бумагу.

У царя задрожали пальцы.

Первая победа

Наташа вышла из дома посмотреть, что это Веня притих на крыше, не случилось ли чего еще. А Веня сидит на гребне крыши и, уткнув голову в колени, спит.

Сестра окликнула его тихонько, опасаясь, что он встрепенется спросонок и скатится вниз.

– Заснул, сердечный! А гляди, что деется на море… Гляди!..

– И не думал спать вовсе!

– А что у нас деется, не видишь. Ты гляди, что на море-то, милый! – сказала Наташа и, зевнув, ушла в дом.

Грохнула пушка. Веня протер глаза и увидел, что это с Павловской батареи. Кольцо пушечного дыма убегало с батареи в море по-над волнами навстречу какому-то пароходу; кольцо растрепалось и полетело пушинкой по ветру назад. Веня сразу узнал, что пароход чужой – у нас на флоте нет такого фрегата [24] – длинный, трехмачтовый, двухтрубный, винтовой. Под всеми парусами и под парами чужой фрегат весело бежит, чуть вея из белых труб дымком. За кормой стелется белый шлейф пены. Пушка не остановила парохода. Он идет, не меняя курса, прямо ко входу в бухту…

– Берегись, наша! – закричал Веня в сторону рейда. – На брасах [25] не зевай!..

С рейда навстречу чужому пароходу выбежал наш с подобранными парусами.

Веня с первого взгляда узнал, что это «Владимир».

– Ага! Развел-таки Тришка пары. А говорил – «антрацит». Валяй, наша! Бери на крючья! Пошел на абордаж [26]! – поощрял Веня «нашу», притопывая по крыше ногами.

Ему кажется, что он стоит не на крыше, а на капитанском мостике парохода и держится не за печную трубу, а за холодный медный поручень.

Волна брызжет на бак «Владимира» пеной. Чужой фрегат все ближе. Веня видит, что там команда побежала по вантам [27]. Через минуту чужой скомандует «право на борт», обронит паруса, круто повернет и даст по «Владимиру» залп всем бортом. Веня уловил маневр коварного врага.

– Носовое! – кричит Веня комендору [28] носовой бомбовой пушки, приставив кулак рупором ко рту. – Бомбой пли!

Рыгнув белым дымом, мортира [29] с ревом отпрыгнула назад. На чужом пароходе рухнула верхняя стеньга [30] на первой мачте. Чужой фрегат убрал паруса, но не успел повернуться для залпа, как Веня скомандовал:

– Лево на борт! Всем бортом пли!

«Владимир» повернул и дал залп всем бортом. Веня приставил кулак к левому глазу зрительной трубой и увидел: чужой сделал поворот и, не дав залпа, пошел в море, держа к весту [31].

– А-а, хвост поджал! Струсил! Ура, братишки! Наша взяла! Ура!

И кажется Вене, что до него долетает после гула бортового залпа «ура», подхваченное командой «Владимира»… Но поручень мостика внезапно выскользнул из рук Вени. На крутой волне качнуло так, что «Владимир» зарылся носом, и Веня, не устояв на коньке крыши, кувырнулся и покатился кубарем вниз. Не успев схватиться за желоб, запутался в лозе, увешанной черными гроздьями винограда, и спрыгнул на землю…

– Во как у нас! Ура! – Веня вскочил на ноги и кинулся внутрь дома.

В прохладном сумраке у окна Наташа проворней, чем всегда, перебирала коклюшки; она как будто решила сразу доплести широкое – шире холста – кружево, а плела она его уже третий год!

– Чего это палили? – спокойно и тихо спросила Наташа, не поднимая головы от подушки, утыканной булавками.

– Чего палили?! Эх ты! – возмущенный равнодушием сестры, воскликнул Веня. – К нам на рейд чуть-чуть английский пароход-фрегат не ворвался!

– Ах, милые! – притворилась, чтобы угодить братцу, встревоженной Наташа. – Да ну?

– Ну-у?! Я приказал «Владимиру» прогнать его… «Владимир» как ахнет: пали левым бортом! Бац! Бац, бац!

– Ах, милые мои! – повторила Наташа и, подняв голову, улыбнулась брату: – А ты не убился, с крыши валясь?

– С какой это крыши? Я на салинге [32] у «Владимира» на фок-мачте [33] сидел со зрительной трубой. Я первый ведь и увидал чужого!

В оконнице от гула дальнего выстрела звякнуло стекло. Еще и еще… Три пушечных удара, похожих на деловитый успокоенный лай крупного пса.

– Пойти поглядеть, – сказала Наташа, бросив коклюшки.

Веня бежит впереди сестры на волю. Через крыши в море далеко виден чужой пароход, направляющийся поспешно к весту. А «Владимир», послав три снаряда вслед убегающему врагу, повернул обратно, закрыл пары, поставил паруса и, окрыленный удачей, возвращается в бухту.

– Вот как мы вас! – кричит Веня.

– Да уж от тебя попадет и туркам, и англичанам, и всем! – обнимая и целуя брата, говорит с улыбкой Наташа.

Отщипнув ягодку винограда с ветки, Наташа попробовала и сказала:

– Пора виноград резать… Пойдем-ка, милый, в горницу – я буду кружево плести, а ты мне сказку скажешь.

– Сестрица, я не хочу сказывать сказку, я сбегаю на Графскую пристань – посмотрю, не попало ли во «Владимир».

– Нельзя, батенька не велел!

– А ты ему не сказывай.

– Он и так узнает.

– А я сам убегу.

– Я тебе убегу! Идем, Венька.

Наташа хватает Веню за руку и тащит в дом. Он упирается, рвется, кричит…

– Что за шум, а драки нет?! – воскликнул, входя во двор, матрос в бушлате и высоких сапогах.

– Стрёма, здорово! – кричит Веня. – Ура! Вот как их «Владимир»-то…

Наташа отпустила руку Вени – он кинулся к Стрёме и начал его тормошить и дергать.

– Здорово, братишка!

Матрос отстранил Веню рукой, снял шапку и поклонился:

– Здоровеньки ночевали, Наталья Андреевна?

– Спасибо. Как вы?

– Благодарим покорно, ничего…

– По делу к батеньке или так?

– Дельце есть до вас самой, Наталья Андреевна.

– Какие же могут быть у вас до меня дела, Петр Иванович? – потупив взор, спросила Наташа.

Стрёма надел шапку, посмотрел на стену, увитую лозой, и сказал:

– Созрел у вас виноград-от. Пора сымать…

– Как маменька велит.

Стрёма посмотрел внутрь своей шапки, где на донышке написан номер «232» и фамилия «Стрёмин».

Наташа лукаво улыбнулась:

– Коли дело есть, говорите. Мне некогда: надо кружево плести… Пожалуйте в хату, – пригласила Наташа.

– Дело-то есть, – говорил Стрёма, не решаясь следовать за Наташей. – Шли мы мимо – в штаб нас послали, так по пути… Очень желательно взглянуть на вашу работу. Уж очень хорошо у вас выходит взволнованное море и корабли.

– Это дело маленькое… Да ведь вы уж сколько раз глядели. Посмотреть не жалко. За показ денег не платят… Веня, – обратилась Наташа к брату, – ты слазь-ка на крышу, посмотри чего еще…

Веню не так просто поддеть на крючок.

– Да, на крышу! А только что бранилась, что я упал…

Сообразив, что можно поторговаться, Веня прибавляет, подмигнув матросу:

– Я бы на Графскую вот сбегал, пока у вас тары-бары-разговоры, да ты не велишь.