Дневник Толи Скворцова, путешественника и рыболова - Орешкин Борис Сергеевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
— Ты что? — подозрительно спросил я. — Все равно мы в воду тебя не пустим. И не думай!
Виктор невозмутимо продолжал свое дело. Он надел на забинтованную ногу полиэтиленовый мешок и поверх него шерстяной носок.
— Ну вот. Так будет ладно. Пошли, пора за работу!
— Никуда ты не пойдешь, — возразила Оля. — Тебе нельзя.
— Выходит, я должен сидеть и смотреть, как вы мучаетесь, да?
— Но ты же ранен!
— Вот чудачка! Вдвоем вам все равно не справиться. Так и будем жить тут, у запани?
И Виктор, решительно наступая на пятку больной ноги, заковылял вниз, к реке. Мы с Ольгой молча пошли за ним. Мы поняли, что иначе он просто не может. И больше не приставали к нему с уговорами. Потому что наступила такая минута, когда надо было напрячь все силы. Мы работали молча. Нам было не до разговоров. Мы насмерть бились с проклятыми бревнами. И даже раненый оставался в строю. Все было так, как и должно быть.
Вконец измученные, исцарапанные, но гордые своей победой, мы добрались наконец до запани.
— Который час? — устало спросил я Олю. Оказалось, что с начала штурма запани прошло два часа. Теперь предстояло самое трудное: перетащить челн через нее. Будь нас шестеро, мы перемахнули бы лодку запросто. Мы просто перетащили бы ее на руках. Но нас было только трое… Оля сказала, что прежде всего надо отдохнуть и поесть перед трудной работой. Это было разумно. Мы оделись, перенесли наши вещи к самой запани и тут же, на берегу, принялись закусывать. Мы ели хлеб с колбасой и запивали водой из реки, потому что разводить костер и кипятить чай было некогда.
После еды целых полчаса отдыхали. Потом опять подошли к челну. Он казался очень большим и очень тяжелым. Страшно было даже подумать о том, как мы его потащим по сухим бревнам запани.
— Ничего! — сказал Виктор. — Глаза боятся, руки делают!
Мы все втроем уцепились за нос челна, приподняли его и втащили на запань по крайней мере на метр. Потом, дружно навалившись, еще на полметра. После третьего отчаянного рывка челн продвинулся лишь сантиметров на десять. Мы разозлились и с криком: «Эй, ухнем!» — рванули еще раз. Но челн уже не продвинулся ни на миллиметр.
Тогда Оля залезла в него и села на самой корме. Нос челна приподнялся, и мы с Виктором, снова дернув, продвинули его еще немного вперед. Корма челна почти совсем ушла в воду, а нос высоко приподнялся над запанью.
— Теперь надо его вывешивать! — деловито сказал Виктор.
Я притащил с берега тонкое сосновое бревнышко, и мы стали его прилаживать к челну как рычаг. Тонкий конец бревнышка мы засунули в челн под среднюю скамейку так, чтобы толстый конец выдавался далеко за нос лодки. Потом размотали наш тридцатиметровый подпуск, обрезали на нем поводки с крючками и, сложив в несколько раз, привязали им к носу лодки этот рычаг. Затем я полез на животе на самый конец бревна, а Виктор и Оля навалились на него, стоя на запани.
— Вира! — тоненьким голоском крикнула Оля, и я почувствовал, как бревно подо мной пошло вниз и в сторону, а челн — вверх! В самый последний момент я не удержался и свалился с бревна в воду. А когда вынырнул, то увидел, что челн наш лежит боком на запани. Дело сделано! Оказывается, когда рычаг сработал и корма оторвалась от воды, а я начал падать, ребята успели отвести нос челна вбок, и он, развернувшись, лег на настил запани. Это была победа! Спустить лодку на воду по другую сторону запани уже не составляло труда: ведь теперь нужно было толкать ее вниз, а не поднимать вверх.
Мы отвязали бревно, развернули челн поперек настила и дружно столкнули на воду.
— Ура! — захлопала в ладоши Оля. — Вот видите, как хорошо, что я с вами осталась! Что бы вы без меня делали?
И хотя она сказала это явно шутливым тоном, я ответил ей очень серьезно:
— Да, это очень хорошо, что ты сейчас с нами.
А она, чудачка, после этих слов покраснела и отвернулась.
Плыть теперь было легко и приятно. Мы не очень спешили, потому что до вечера было еще далеко, а километров до дома не так уж много. Скоро мы проплыли под высоким деревянным мостом около Селища и еще через полчаса вошли в устье реки Тесёнки. Тут плыть стало труднее. Мы с Виктором сели на центральную скамейку и стали грести вдвоем, каждый своим веслом, а Оле доверили рулевое весло на корме. Мы гребли изо всех сил, а лодка почти не двигалась, потому что мы шли против течения.
Тогда я предложил вести челн бечевой. Тут нам опять пригодился шнур от подпуска. Виктор привязал его к носу челна, бросил его мне на берег, а сам снова сел на корму, чтобы рулить. Сотни, а может быть, даже тысячи лет назад люди изобрели способ передвижения лодок бечевой. Все об этом способе знают, все видели знаменитую картину Репина «Бурлаки», и тем не менее почти все привязывают бечеву к лодке неправильно.
На картине Репина бечева привязана не к носу барки, а к мачте. Зачем? Для того, чтобы она свободно проходила над прибрежными кустами. Это каждому ясно. Но немногие замечают, что мачта удалена примерно на одну треть от носа судна. А это очень важно. Если привязать бечеву к носу лодки, то она все время будет поворачиваться к берегу. А если закрепить бечеву к борту, где-то на расстоянии одной трети длины лодки, то она сама будет отходить от берега. В этом и состоит секрет успешной проводки лодок с помощью бечевы.
Но попробуйте кому-нибудь доказать, что привязывать бечеву надо не к носу лодки, а к уключине. Вас тут же поднимут на смех. Вот почему я не стал вмешиваться и решил подождать. И правда, нос нашего челна все время утыкался в берег, а Виктор, сидя на корме, измучился, пытаясь управлять с помощью кормового весла.
Тогда я молча перевязал бечеву. И дело сразу пошло на лад. Вода так и закипела под острым носом челна. Сидевшие в нем Виктор и Оля счастливо улыбались. Виктор вскоре даже отложил рулевое весло, так как в нем совсем не было надобности. Натянув бечеву, челн шел на заданном расстоянии от берега и строго параллельно ему.
Так мы преодолели протоку и вышли на простор Бережковского озера. Я продолжал тянуть челн, шагая по прибрежной отмели. Немного погодя Оля крикнула, что неплохо было бы поставить парус, потому что ветер попутный. Это была отличная идея. Я свернул веревку, забрался в челн, и мы принялись мастерить парус из легкого байкового одеяла.
Мы поставили вертикально два весла у бортов и укрепили их растяжками. Потом натянули между ними одеяло. Парус сразу надулся, и челн быстро потащило вперед. Виктор снова взял в руки весло, а мы с Олей сели на дно челна, чтобы придать ему больше устойчивости. Плыть теперь стало совсем весело.
Виктор из осторожности держался недалеко от берега, ветер был ровный, и все шло отлично. За бортом журчала вода, над головой голубело небо, а солнце светило так, что приходилось зажмуриваться.
Вообще, эти часы, когда мы плыли по Бережковскому озеру, были самыми приятными за все путешествие. Виктор сидел на корме с подвернутыми до колен джинсами и голый по пояс. На его светловолосой голове, на самом затылке, чудом держалась измызганная кепка с длинным целлулоидным козырьком. Вид у него был лихой и весьма экзотический. Он щурился от солнца и весело напевал. «Летят перелетные птицы в осенней дали голубой!»
Оля сидела, опустив за борт руку, и пропускала между пальцами журчащую воду. Я сидел на дне челна у другого борта и смотрел то на Витьку, то на Олю, то на высокий, проплывающий мимо нас берег озера… Вот так бы все время плыть!
На Бережковском озере в сильный ветер бывают даже волны с барашками. Но сейчас они были маленькие, веселые и все время отставали от нас.
Вскоре мы миновали деревню Байково, которую снизу, с воды, нам было почти не видно, и свернули правее, к реке Тесёнке, впадающей в озеро возле деревни Бережок. Парус пришлось снять, и я снова сел за весла. Немного погодя мы преодолели густые заросли камыша и, отталкиваясь веслами от неглубокого дна, вновь вошли в реку Тесёнку.
Чем ближе к дому, тем скорее нам хотелось попасть туда. Уже вечерело, мы проголодались, но об остановке даже и не думали. Я мерно взмахивал веслами, и наш челн легко скользил по тихой воде.
