Диана, Купидон и Командор - Питцорно Бьянка (читать книги TXT) 📗
Что бы ты сделала на их месте, причем зная, что Аполлон – бог гневный и очень жестокий? Но эти греки, когда речь шла о женщинах, совершенно теряли разум и скорее дали бы содрать с себя живьем кожу, чем вернули похищенную девушку.
Агамемнон ужасно разозлился. Он заявил, что это несправедливо и что только он, военачальник над всеми, останется без рабыни.
«В конце войны мы найдем тебе другую», – предложил ему Ахилл.
«Нет. Я желаю иметь рабыню немедленно. И если уж ты так настаиваешь, то возьму твою».
У Ахилла тоже была рабыня по имени Брисеида. Агамемнон и Ахилл ужасно переругались, и лишь вмешательство богини Афины (невидимой) удержало Ахилла от того, чтобы он пронзил Агамемнона мечом. В конце концов он уступил, но сказал при этом: «Ты оскорбил меня. Я не буду больше сражаться на стороне греков». А вот это уже большое несчастье, потому Ахилл был самым сильным греческим воином, и троянцы трепетали, едва лишь завидев его издали.
Но этот нахал Агамемнон ответил ему: «А мне какая разница? У меня много воинов и посильнее тебя». И послал двух глашатаев к шатру Ахилла за рабыней.
Пока мы дочитали лишь досюда. Честно говоря, я не понимаю, почему они подняли столько шума из-за какой-то девушки. Может, эти рабыни отлично готовили и хорошо убирали в шатре. Но ведь даже моя мама не так уж и рассердилась, когда Грациелла, ее подруга в Лоссае, увела у нас кухарку, которая была до Аурелии.
Звева Лопес дель Рио, вот сплетница, настаивает на том, что Агамемнон был влюблен в Хрисеиду, а Ахилл в Брисеиду, и поэтому они так не хотели с ними расставаться; она даже принесла в школу другую «Илиаду», не школьное издание, а книгу ее деда, где есть строчки, которых в наших книг нет: «…иль ложе мое разделяя», – говорит Агамемнон о Хрисеиде. Я лично не верю, что речь идет о чем-то грязном, как утверждает Звева, ведь Агамемнон говорит так с отцом девушки и он ни за что не позволил бы себе так двусмысленно отзываться о ней. Может, он имеет в виду, что она просто заправляет его постель по утрам, и потом, и Агамемнон, и Ахил уже женаты: один на Клитемнестре, другой на Деидамии, у них еще был сын, маленький Пирр. Элиза говорит, что это просто опечатка и что там наверняка было написано «ложе мое убирая».
Ты, наверное, спрашиваешь себя, зачем я тебе все это рассказываю (краткое содержание, если честно, я почти полностью списала с переложения в прозу Приски Пунтони). Дело в том, что с тех пор, как существует средняя школа, каждый год во втором классе изучается «Илиада» и каждый год классы распадаются на греков и троянцев.
Здесь, в Серрате, сложилась традиция (тетя Лилиана рассказала мне, что в ее время было то же самое) играть в Троянскую войну. На улице во время обеденного перерыва и после школы на площади Францисканцев, где нет машин.
Для этого необходимы два тротуара и дорога между ними. Дорога – это Троянская равнина, один тротуар – лагерь греков, другой – город Троя. Участники находятся каждый на своем тротуаре и обмениваются дерзкими словами и жестами, но, пока они не двигаются с тротуара, им ничего не грозит, потому что на своей территории они в безопасности. После того как противники обменяются ужасными гримасами и вызовами, дается сигнал к бою и первые смельчаки спускаются на дорогу и начинают бежать, стараясь вызвать на себя преследование противника и заманить его на свою территорию. Дорога – это нейтральная территория, где противники лишь обмениваются дерзостями и провокациями. Пока ты на дороге, ты не можешь никого брать в плен, но и попадать в плен тоже.
Игра заключается в том, чтобы запрыгнуть на вражеский тротуар, скорчить пару рож и убежать, пока никто до тебя не дотронулся. Если противник схватит тебя, когда ты находишься на его территории, пусть всего лишь дотронется кончиком пальца – ты пленник. Пленников уводят подальше от поля противника, и они не могут больше принимать участия в игре.
Вот здесь и начинается самое интересное, потому что твои друзья могут освободить тебя из плена. Они должны отвлечь противника настолько, чтобы самим заскочить на его тротуар и дотронуться до тебя. Если им это удается, то ты снова в игре, но, пока ты находишься на вражеской территории, тебя снова могут взять в плен, поэтому лучше побыстрее уносить ноги.
Хотя самое главное в этой игре не скорость, а тактика. Необходимо решить, кто остается на защите территории и будет брать в плен противников, которые посмеют на нее ступить; кто спускается на равнину отвлекать врага, делая вид, что вот-вот запрыгнет на его тротуар либо заскакивает и отводит на себя погоню, спрыгивая в последнюю секунду, в то время как кто-то действительно бежит освобождать своих.
Часто об этом невозможно договориться заранее: нужно понять на месте, по взгляду или жесту, что именно в этот момент лучше.
И, конечно же, есть воины, которых все всегда стремятся освободить (обычно это девочки), и те, которых охотно оставляют у стены противника в течение всей игры (как Томмазо Гай). Выигрывает та команда, у которой в конце игры осталось больше пленников.
Я вхожу в состав греческого войска. Моя роль – Менелай, брат генерала Агамемнона. А знаешь ли ты, кто играет Агамемнона? Паломбо Лоренцо, представь себе! Он не такой надменный, как сам Агамемнон, но мы выбрали его генералом за то, что он отлично бегает и организовывает спасения. А я Менелай, потому что мы сидим за одной партой, и он защищает меня в игре.
Когда я рассказала за столом, кого именно играю, мама рассердилась так, словно я получила плохую оценку.
– Конечно, – сказала она, – тебе всегда нужно выставлять себя на посмешище! Неужели ты не могла выбрать женскую роль?
– Но из женщин там только Елена, эта предательница! Никто не хочет ею быть.
– Ладно. Но почему именно Менелай? Тебе что, нравится, когда над тобой смеются? Неужели тебе не стыдно?
Почему мне вдруг должно быть стыдно, Тереза? Менелай – великий воин, сильный, светловолосый, как Ахилл, и любимый всеми друзьями. Они же пошли из-за него на войну!
– Да, но он дал увести у себя жену! – с презрением бросила мама.
Ну и что? Она тоже дала увести у себя Манфреди. Неужели она считает, что виновен тот, кого обокрали, а не вор?
– Диана, твоя мать хочет сказать, что ты не должна быть на стороне рогоносца, – хмыкнул Командор.
– У Менелая разве растут рога? – немедленно оживилась Дзелия.
И Галинуча:
– Перестаньте говорить об этих вещах при детях!
Сколько церемоний! А знаешь почему, Тереза? «Рогоносцем» называю того, кому изменила жена. Вроде как «Ты полный дурак. Твоя жена изменяет тебе с другим, а ты не видишь этого, как олень своих рогов». Мне объяснила это Элиза, а ей – ее дядя Бальдассарре. Но даже она не может взять в толк: 1) почему вдруг «олень», если у множества других животных тоже есть рога; 2) почему люди высмеивают несчастных мужей, а не их предательниц-жен и их сообщников.
Я нахожу это презрение несправедливым и нисколько не собираюсь менять свой персонаж на другой. И если кто-то называет меня «рогоносцем», то я не жалею для него кулака и в придачу говорю об этом Лоренцо Паломбо, который мой брат и должен помогать мне в борьбе: мы с ним являемся «доблестными повелителями аргивян».
Генерал наших противников тоже мальчик, но не потому, что он самый смелый или быстрый, а потому, что первый в классе – Томмазо Гай. Мунафо? говорит, что более зрелые ребята все держат сторону троянцев, ибо они поняли истинный дух Гомера, и что лишь дети очаровываются Агамемноном и Ахиллом. Ну что ж, значит, мы и есть дети.
А вот Приска утверждает, будто это несправедливо, что главнокомандующими в обоих войсках являются мальчишки и иногда эту роль должны играть девочки. Но с тех пор как существует наша школа, такого никогда не было, если, конечно, речь не идет о женских классах.
Кроме того что я выбрала роль Менелая, маме вообще не нравится, что я играю в «Илиаду», потому что возвращаюсь домой вся вспотевшая после бега и растрепанная. Она говорит, что если бы я ходила в школу к монашкам, то не вела бы себя как уличный мальчишка. Позавчера, когда я упала и до крови расцарапала колено, она всего лишь сказала: «Вот так тебе и надо».
Но даже если бы мне не нравилась эта игра, как можно не участвовать, если играют все?
Вот видишь, Тереза, я опять настрочила на обе страницы. И мне уже пора бежать в кино. Я отправлю письмо по дороге!
Целую тебя в спешке, твоя
