Мисс Супердевчонка. Большая книга приключений для самых стильных (сборник) - Иванова Вера (список книг txt) 📗
Наконец мы «отстрелялись», и все четыре листочка легли на стол перед дежурным. Пока тот проверял наши «сочинения», мы старательно боролись со сном — все-таки была уже почти ночь. Но вот наконец Денис Михайлович отложил последний листок и постучал ручкой по столу. Мы встрепенулись, открыли глаза и посмотрели на него.
— Годится! — сказал старший лейтенант и улыбнулся: — Хорошо поработали. Молодцы! Я давно уже не получал такого подробного и всестороннего описания нападавшего. Думаю, после такой наводки ему от правосудия не уйти!
Он встал, подошел к столу, за которым мы сидели, и спросил:
— Александра Андреевна, а у меня какой парфюм?
Я пожала плечами и принюхалась:
— «Лакоста».
— Точно! — обрадовался Денис Михайлович, а потом крикнул куда-то в глубь коридора: — Товарищ капитан! Можно вас на минуточку?
К нам подошли целых четыре звездочки и одна полосочка.
— А ну-ка, нюхните-ка! — попросил старший лейтенант, и я снова безошибочно определила: «Хьюго босс».
Одна большая звездочка предпочитала «Кашарель», а две — обычный тройной одеколон, как у моего дедушки.
— А я и не знал, что молодежь в таких вещах разбирается! — растрогался высокий седой милиционер. — Ведь у меня еще из старых запасов, с тех времен…
— Алеха у нас такая! — с гордостью подхватила Танюсик. — Настоящая Нюшка! Как в фильме «Парфюмер». И еще такая книга есть.
— А вас, Татьяна Игоревна, я тоже хотел похвалить — за то, что вы обратили внимание на часы на руке нападавшего.
— Это когда я его укусила, — зарделась Танюсик. — Часы-свачи, швейцарской фирмы «Swatch», я их увидела мельком в просвете между рукавом и перчаткой. Ой, вот еще что! Там же и наколка была — имя какое-то интересное, не то «Оля», не то «Катя»… Да, точно, «Лариса!» Или, вернее, «Лара».
— Отлично! — одобрительно кивнул старший лейтенант, записывая новые сведения. — Ну а вам, — он повернулся к парням, — я хочу объявить отдельную благодарность. Арсению Илларионовичу — за то, что вы запомнили марку стоявшего у дороги мотоцикла… — Милиционер сделал паузу, во время которой Брыкало выпрямился и окинул нас взглядом победителя. — А Михаилу Евгеньевичу — за то, что вы запомнили его номер! Молодцы! Настоящие сыщики!
Уау! Вот это было по-настоящему круто. Потому что мы с Танюсиком вообще не заметили никакого мотоцикла. Мы посмотрели на парней новыми глазами — все-таки и от «этих гадов» оказался какой-то толк!
Мы уходили из отделения весьма довольные собой. Тем более что старший лейтенант обещал не сообщать пока о ночном происшествии нашим родителям.
Уже в дверях Денис Михайлович сказал:
— Если после школы решите работать в милиции, милости просим! Для таких перспективных кадров двери нашего отделения всегда открыты!
— Нет уж, лучше вы к нам! — хмыкнул Смыш, и мы шагнули в темноту.
Приколы закона равновесия
Нет, все-таки, как ни крути, а законы природы работают исправно. И сколько бы ты ни пытался их нарушить — не получится. На следующий день я почувствовала это на собственной шкуре. Сработал самый могучий закон — равновесия, и после моего небывалого взлета последовало столь же небывалое падение. Платой за неожиданный приз, волшебный бал и умопомрачительные знакомства стали ровно четыре двойки — по одной на каждом уроке. К концу этого кошмарного дня они нагло выстроились в жирную колонку в моем дневнике, вынося приговор моим похождениям.
Такое случилось со мной первый раз в жизни и стало своего рода рекордом — что, однако, утешало меня слабо. Как-то в третьем классе у меня за один день было три пятерки, в шестом — шесть четверок, в седьмом — пять троек, а вот теперь я докатилась и до двоек.
А начиналось все вполне невинно, разве что после почти бессонной ночи соображала я не очень. Но все-таки у меня хватило ума вспомнить, что первым уроком идет физика, а не химия, не то пришлось бы мне зря карабкаться на третий этаж.
Я, конечно, и не подозревала, что меня ожидает. А все произошло потому, что именно на физике Смыш предложил идею — как вычислить автора письма. Идея была гениальной и называлась «Тест на интеллект».
— Я тут придумал один тестик, надо будет сегодня провести, — наспех объяснял нам Миша в последние минуты перед звонком. — Это поможет вычислить злоумышленницу. Разошлем всему классу эсэмэски, и пусть отвечают!
В тесте было всего три пункта: «Нюанс — это…», «Цунами — это…», «Боулдеринг — это…».
— Пусть ответят, что это такое, — объяснил Смыш. — Это позволит нам сразу сузить круг подозреваемых!
— А что это такое? — простодушно спросила Танюсик. — Я и сама таких слов не знаю. Разве что про боулдеринг. Ну, и еще про цунами немножко… То ли это смерч такой, то ли еда китайская…
— Тяжелый случай! — хихикнул Смыш, за что был удостоен крепкого подзатыльника. А уж рука у Танюсика тяжелая, будьте уверены! Не слабее, чем у вчерашнего бандюги.
— Ой, больно! Ладно, извини… Я ничего такого не имел в виду… Нюанс — это оттенок, тонкое различие, — скороговоркой выпалил сочинитель тестов. — А цунами — огромная приливная волна!
— Три вопроса — маловато, — подумав, сказала я. — Несолидно как-то для теста. Да и место в эсэмэске еще останется! Надо замаскировать этот самый боулдеринг получше.
— Боже мой! Неужели ты наконец-то выучила это слово? — Танюсик вскинула руки в театральном изумлении, за что была удостоена моего — не менее крепкого — подзатыльника.
— Дурной пример заразителен, — понимающе кивнул Брыкало. — Может, и мне на ком потренироваться в рукоприкладстве? — и он остановил сонный взгляд на мне.
Слава богу, Смыш вовремя пресек цепную реакцию.
— Ближе к делу, а то звонок уже через тридцать секунд! Если хотите что добавить, предлагайте!
— Пусть будут еще «рейтинг» и «риелтор», — предложила я.
— Подходит! — одобрительно кивнул Миша. — Все?
— Ну, тогда пусть будет еще и «прокурор», — буркнула Танюсик. На меня она не смотрела — все еще дулась из-за подзатыльника.
— А как мы будем итоги подводить? — поинтересовался Брыкала.
— Пять или шесть правильных ответов — гений. Три или четыре — нормальный. Ну, а если меньше — идиот. Все! Разбегаемся! — скомандовал Смыш, бросив взгляд на свой знаменитый хронометр: его «командирские» часы предсказывали звонок с точностью до секунды.
Танюсик и Брыкало едва успели ретироваться за свою парту, как в класс вместе со звонком влетел наш учитель физики, Леон Семенович Атаманис, по прозвищу «Атаман». Его всклокоченная борода топорщилась, очки съехали набок, на пальцах — пятна от чернил: он любил старомодные ручки. Ну и одеколон «Шипр», конечно.
— Практическое занятие! — объявил Атаман и выставил на стол четыре прибора. — Разбейтесь на четыре бригады по шесть человек. Будете записывать показания амперметров в таблицу, в конце урока я проверю. Да, и не забудьте выключить мобильники!
Это было просто подарком судьбы! По знаку Смыша мы четверо рассредоточились по четырем бригадам и начали проводить тестирование.
— Так! Тест на интеллект! Отвечайте на вопросы! Рейтинг — это… — услышала я голос Танюсика.
— А ну, не списывать, кому сказал! — донесся из другого угла бас Брыкалы. — А то так навешаю, мало не покажется! — Видимо, руки у него все еще чесались.
— Если не знаешь, ставишь прочерк! — объяснял кому-то в третьем углу Смыш. — И пишите кратко, одним словом, не размазывайте!
Некоторое время в классе стояла полная тишина — но все записывали не показания приборов, а ответы на тест.
Потом мы начали подводить итоги. И вот тут-то судьба и подставила мне подножку: Атаман подкрался сзади как раз в тот момент, когда я закончила таблицу с результатами теста. Учитель выхватил тетрадь, поднес к очкам и сказал всего одно слово:
— Два.
Спорить с Атаманом было бесполезно. Упрашивать его — еще хуже. А самое страшное — пытаться спрятать дневник. Рассерженный Атаман мог добраться и до моих родителей, и до директора, и вообще до кого угодно, поэтому мне оставалось только смириться с тем, что в дневнике напротив слова «физика» появилась жирная отвратительная двойка.
