Дети блокады - Сухачев Михаил Павлович (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

Сбежавшая со своего поста Клавдия Петровна оказалась очень проворной. Ребята еще не успели отдышаться, как на чердак прибежали две девушки отряда МПВО.

– Нам сказали, что здесь упала зажигательная бомба, – затараторили они с ходу.

– Вот она, – показала Эльза на бочку.

– Достаньте, – потребовала одна из них, видимо старшая.

Валерка пошарил клещами в бочке и вскоре вытащил наполовину сгоревшую, отливающую матовым алюминиевым цветом бомбу.

– Так, давайте заполним журнал учета, – продолжила старшая. – Адрес дома, когда упала бомба, кто дежурил, кто гасил…

– Все, – ответил Витька.

– Витька, я же… – опять хотела вмешаться со своей принципиальностью Эльза, но Витька перебил:

– А тебя спрашивают? Повесь ведро на место и поставь клещи! – приказал он ей.

– Ну все так все, – после паузы сказала девушка. – Называйте фамилии.

И опять Виктор подумал, что сейчас начнут смеяться над «огнеопасной» пожарной командой, поэтому решил «разбавить» сочетание фамилий.

– Пишите: Спичкин Валерий, Стогов Виктор, Пожарова Эльза.

– Галя, забери бомбу! – скомандовала старшая.

– Э-э, нет, бомбу мы не отдадим, – протестующе сказал Витька, – мы гасили – она наша.

– Как это – ваша? Полагается собирать их – это же не игрушка.

– Вот когда сами погасите, тогда и собирайте. Это нам на память. Не дам, – твердо сказал Виктор.

– Наташа, ну пусть останется ребятам. Напиши: «Сгорела полностью в безопасном месте», – вмешалась Галя.

– Ох, Галька, недисциплинированная ты! – посетовала старшая. – Ладно, с хорошим началом вас, ребята! – И они двинулись к выходу.

После полудня бомбардировки почти не прекращались. Одну стаю фашистских самолетов сменяла другая. Над городом уже в десятках мест поднимались огромные столбы дыма. Небо было сплошь усеяно разрывами зенитных снарядов. Воздух пропитался запахом горелого пороха, дымом пожарищ и извести. На глазах у ребят, где-то почти рядом, скорее всего на Днепропетровской, под вражеским самолетом вырвалось яркое пламя. Потом, оставляя за собой след черного дыма, он со снижением пошел в сторону Охты.

К вечеру несколько самолетов со свастикой стали бомбить фабрику имени Анисимова. Это было настолько близко, что ребята видели, как от самолетов отделялись бомбы.

Виктор велел Эльзе спуститься с крыши на чердак. И едва она оказалась там, как один из самолетов, развернувшись, взял направление прямо на школу. Мальчику даже померещилось, что летчик обнаружил его и следит, как он прячется за трубу.

Витька прижал Валерку к крыше и стал наблюдать за приближением фашиста. Но тот начал сыпать зажигательные бомбы на штаб речной милиции, примыкавший к школе. Десятки их, словно горох, падали из-под брюха самолета.

Вдруг Витька увидел, что несколько бомб упали и на их дом. Одна из них, скользнув по скату, вспыхнула и покатилась к карнизу. Там она уперлась в железный бортик.

Почти тотчас снизу раздался испуганный крик Эльзы:

– Витька, горим!

Мысли Виктора заметались. Он хотел было кинуться туда, где грозит опасность Эльзе. Но, глядя на пылающий факел, понял, что сейчас прогорит железо, бомба окажется на деревянной балке под крышей и оттуда ее уже ничем не достанешь.

– Давай вниз! – крикнул он Валерке, а сам, скинув стеганку, на животе пополз к краю крыши, забыв об опасности.

Уже на расстоянии метра от бомбы железная крыша была горячей, а еще ближе темно-коричневая краска побурела, покрылась пузырями, которые на глазах исчезали, обнажая чистое железо.

Витька обжег ладони, и это надоумило его засунуть их в рукава ватника. Теперь не жгло, но сильно пекло лицо и слепило глаза. Он прищурился, сколько мог, и попытался ухватить бомбу за стабилизатор. Ватник задымился. Поднять и перевалить бомбу через край невысокого бортика у мальчика не хватало сил. Тогда он решил сдвинуть ее на другое место. Это получилось. Там, где только что лежала бомба, уже образовалась дырка, края которой, быстро остывая, меняли окраску от ярко-белой до темно-рубиновой.

Виктор чувствовал, что от напряжения не может двинуться. Он отвернулся от нестерпимой жары и прикрыл голову ватником. Но под ребрами почувствовалось горячее железо. Мальчик вдохнул полной грудью, быстро откинул ватник и, собрав все силы, схватил бомбу за стабилизатор, приподнял ее на край бортика и резко толкнул от себя.

Сил уже не осталось. Он лежал у самого края крыши, не зная, как забраться наверх по крутому скату.

– Витька, ты где? – раздался сверху голос Валерки. В наступивших сумерках тот не сразу рассмотрел друга. – Ты что? – испугался он, обнаружив Витьку лежащим у края крыши.

– Помоги мне, – попросил Витька и хотел опереться на ладони, но боль от ожогов заставила его вскрикнуть и отказаться от этого намерения.

– Держись, я сейчас.

Валерка на четвереньках стал медленно сползать вниз. Он уцепился за ногу друга и, лежа на животе, оттащил его подальше от края крыши. В темноте стали видны искры на тлеющем ватнике Виктора, едко пахло жженой ватой. На безопасном расстоянии Витька развернулся, и теперь они уже вместе выбрались на самый верх.

– Ребята, мне страшно-о! – заныла в окошке Эльза. – Мама, наверное, беспокоится.

– Пошли. Руки обжег – болят, – тихо сказал Витька.

– Ты что, руками сбросил? – испуганно спросила Эльза.

– Ну чего ты глупые вопросы задаешь? – возмутился Валерка. – У него же клещей не было.

Пока спускались, Валерка с восхищением рассказывал, как смело действовала Эльза. Понимал ли Валерка, как приятно Витьке это слышать? Скорее всего, нет. Просто у него сейчас была потребность выговориться. А Витька думал о том, что Валерка настоящий друг.

Александра Алексеевна возмутилась грязным, оборванным видом сына, но, глянув на его страдальческое лицо, спохватилась:

– Ты что? Что случилось?

Витька протянул ладони, покрытые огромными белыми волдырями. На левой руке на пузырях остались даже бурые следы обгоревшей краски.

– Ой, мне плохо-о, – тихо простонала Эльза, увидев Витькины руки.

– Ну, ну, потерпи, сынок! Сейчас мы тебя полечим, – засуетилась мать.

И от внимания к нему вечно занятой матери Витьке сделалось легче. Даже как будто перестало жечь ладони.

Глава 8

Как-то Анна не пришла ночевать, но это никого не удивило: она и раньше по неделям не появлялась. Но на следующий день на санитарной машине приехал мужчина и рассказал, что в их госпиталь на Суворовском проспекте вчера попало две бомбы, погибло несколько сот человек.

Мать вскрикнула:

– Что с Анной?!

– Она ранена. Тяжело, в легкое, – поспешил тот с объяснениями. – Но мы сделаем все, что в наших силах. Понимаете, Аня… ну, она для меня… Она ассистировала мне…

– Мы поедем к ней, – снова перебила его мать.

– Простите, но к ней нельзя. То есть не только к ней – в госпиталь никого не пускают. Там страх что творится: еще не всех откопали, разрушения, пожар.

– Что же нам делать? – отрешенно спросила мать, опускаясь на стул.

– Ждать и надеяться на благополучный исход. При первой возможности я приглашу вас навестить Анну. И еще… мне, право, неудобно, но, сами понимаете, такой порядок…

– Карточки, что ли? – догадалась мать.

– Да, знаете, сестра-хозяйка требует. Ее тоже можно понять…

Перед сном Александра Алексеевна молилась дольше обычного. Витька насторожился. Сотни раз слушая ее молитвы, он почти наизусть знал слова, не вникая в их смысл. С тех пор как двое сыновей уехали на фронт, мать в молитве просила Бога сберечь их от гибели. После отъезда близнецов с эвакуированным заводом в молитвах стали звучать и их имена, и новые просьбы к Господу не оставить их без милости. Сегодня молитва добавилась просьбой спасти жизнь дочери Анны.

Наутро, чуть свет, мать ушла в церковь, но вернулась позднее обычного. Угадав причину ее задержки, Галя спросила:

– Как самочувствие Ани?

– К ней не пускают. Говорят, плоха. Одна надежда на Господа…