Последний хранитель - Колфер Йон (читать книги .TXT) 📗
— Что там на экране? — произнес Фоули тоном, который сам он считал повелительным, но который на самом деле походил на пронзительное ржание.
Мейн слегка попятился назад, потом взял себя в руки, удивляясь тому, что все окружающие реагируют на него именно таким образом.
— Помнишь те АРК-лайтс, которые ты послал в поместье Фаул?
— Разумеется, помню. Все они погибли. Я посылал их, а Артемис их находил и отключал. Это было у нас с ним чем-то вроде игры.
Мейн ткнул большим пальцем себе за плечо, в направлении экрана, где должен был находиться пустой квадрат.
— Так вот, один из этих жучков ожил. Это я и пытаюсь так долго вдолбить тебе.
Фоули замахнулся на Мейна, но тот уже успел отскочить на безопасное расстояние.
Поместье Фаул
Артемис закрыл за собой дверь кабинета и включил камеры и сенсоры наружного наблюдения. Ему нужно было убедиться, что в данный момент он и его друзья находятся в безопасности. Все было, как он и ожидал. Единственная активность отмечалась примерно в километре от дома, там, где раньше стояла башня Мартелло, а теперь был кратер, внутри которого находились Врата берсерков. В целях безопасности он установил на пульте режим «Осада», включающий защитные системы, которые не использовались в обычных условиях, такие, как подача напряжения на окна и активация флэш-бомб в тамбурах. Поместье Фаул перестало быть обычным домом с тех пор, когда Артемис решил спрятать в его подвале похищенную им эльфиню.
Убедившись в том, что дом надежно защищен, Артемис открыл запертый на кодовый замок ящик своего стола и вытащил из него маленький свинцовый ларец. Постучав по крышке ногтем, он с радостью услышал негромкое шуршание.
«Жива».
Артемис сдвинул крышку ларца. Внутри находилась присоединенная к трехвольтовой батарее маленькая биомеханическая стрекоза. Одна из игрушек Фоули, которые Артемис обычно пришибал мухобойкой, но эту стрекозку решил сохранить на тот случай, если ему потребуется секретный канал связи с кентавром. Он надеялся, что камера этой стрекозы зафиксирует их успешную атаку на Врата берсерков, но ей придется передать более унылое сообщение.
Артемис вытряхнул стрекозку на стол, где она покрутилась немного, затем идентифицировала Артемиса как главную цель и решила сосредоточиться на нем. В глазах АРК-лайтс неслышно повернулись крохотные линзы, а из усиков-антенн выдвинулась пара микрофонов.
Артемис наклонился к столу и начал тихо говорить, словно не желая, чтобы его подслушали, хотя сенсорные датчики утверждали, что ближайшее к нему излучающее тепло и достаточно массивное тело находится на расстоянии шести метров.
— Доброе утро, Фоули. Я знаю, что в этом маленьком создании нет ни единого атома, имеющего отношение к технологиям Кобой, поэтому теоретически сообщение должно дойти, и я надеюсь, что ты жив и сможешь получить его. Здесь дела плохи, дружище, очень плохи. Опал открыла Врата берсерков и работает сейчас над вторым замком. Если ей удастся его взломать, высвободится волна закодированной земной магии, которая полностью уничтожит человечество. Это, как мне кажется, не есть хорошо. Чтобы предотвратить катастрофу, нужно, чтобы ты прислал мне пару вещей в одной из твоих беспилотных горнопроходческих капсул. Сейчас нет времени на получение разрешений от всяких комиссий. Эти предметы должны быть в поместье Фаул в течение двух часов, иначе будет поздно. Сделай то, о чем я прошу, Фоули.
Артемис наклонился еще ближе к маленькой живой камере и убедительно прошептал:
— Две вещи, Фоули. Две вещи, чтобы спасти мир.
После этого он сказал, что это за вещи и куда именно их отправить.
Полицейское управление,
Хэвен-сити, Нижние уровни
Краска отлила от лица Фоули.
«Кобой взламывает второй замок».
Это было ужасно, хотя многие эльфы танцевали бы на улицах, празднуя уничтожение людей, но это неразумные эльфы.
«Две вещи».
С первой из них проблем не было. Это была просто игрушка.
«По-моему, одна такая есть у меня в столе». Но вторая вещь. Вторая.
«Вот это большая проблема. Главная».
Есть вещи легальные и запрещенные.
Стоит ему упомянуть о второй вещи в Совете, как они потребуют создать особую рабочую группу и подкомитет.
То, о чем просил Артемис, технически было выполнимо. В отделе испытаний у него есть один прототип беспилотной капсулы. Нужно лишь ввести координаты в ее навигационную систему, и капсула рванется вверх, к поверхности. Построенная для транспортировки шахтеров из провалов в породе, капсула выдерживала огромные давления и могла передвигаться по миру со скоростью три маха — втрое быстрее звука. Так что установленный Артемисом лимит времени не проблема.
Фоули пожевал палец. Должен ли он сделать то, о чем просит Артемис? Хочет ли он сделать это? Эти вопросы кентавр мог задавать себе бесконечно долго, но, по сути, ему нужно было ответить только на один из них:
«Я верю Артемису?»
За своей спиной Фоули услышал дыхание и понял, что в комнату вошел Мейн.
— Кто здесь еще был? — спросил Фоули у своего лаборанта.
— Здесь? — всхрапнул Мейн. — Ты думаешь, что сейчас кому-то есть время толкаться тут, когда в городе творится такое? Никого здесь не было, и никто не видел эту запись. Кроме меня.
— Хорошо, — сказал Фоули, меряя шагами комнату. — Юный друг мой Мейн, ты хотел бы перейти на полную ставку?
— А что я должен буду делать? — подозрительно покосился Мейн.
Фоули вынул из ящика своего стола предмет номер один и направился к двери.
— То же, что всегда, — ответил он. — Слоняться без дела по лаборатории и всем мешать.
Мейн сделал копию сообщения Артемиса на случай, если его начнут обвинять в чем-то вроде государственной измены.
— Это я могу, — произнес он.
ГЛАВА 18
СПАСЕННАЯ ДУША
Поместье Фаул,
девяносто восемь минут спустя
Артемис занимался в своем кабинете последними приготовлениями, собирая в кулак волю, пытаясь успокоить чувства и разогнать серую тучу уныния, грозившую затмить его решимость. Он знал, что доктор Аргон был против того, чтобы он сдерживал свои эмоции, поскольку это может привести к долгой психической травме.
«Слово „долгий“ здесь неуместно, док», — криво усмехнулся Артемис.
После многочисленных приключений он не мог не знать, что все происходит не в точности так, как планировалось, но все равно его поражала категоричность шага, который он вынужден предпринять, а также то, что он готов даже сделать его.
«Парень, похитивший несколько лет назад Холли Шорт, никогда и не подумал бы пожертвовать собой».
Но он больше не был тем парнем. Его родители вернулись к нему, и у него были братья.
«И дорогие сердцу друзья».
Теперь еще одно дело, о котором Артемис никогда прежде не думал.
Он подписал слегка дрожащей рукой свое завещание — сохранят ли ценность многие из указанных в нем вещей, Артемис уверен не был. Банковская система по всей Земле была фактически разрушена, и биржи тоже, а ведь именно туда поступают акции, облигации и долевые паи.
«Сколько времени было потрачено на накопление богатства, — подумал Артемис. — Сколько времени — впустую».
Затем его мысли потекли в другом направлении.
«Прекрати. Ты становишься сентиментальным и слезливым. Ты любишь золото точно так же, как Мулч Диггамс любит цыплят. Дай тебе еще один шанс, и ты, очевидно, опять примешься за то же самое».
Так оно и было. Артемис не верил в преображения на смертном одре, в этом было что-то беспринципное. Человек должен оставаться самим собой, какие бы божьи кары не ожидали его по ту сторону жизни.
«Если мне доведется повстречать Святого Петра, я не буду спорить с ним у ворот рая», — пообещал Артемис своему подсознанию, хотя на самом деле знал, что если его теория верна, то его душа воспарит в небеса так же, как души берсерков.
