Последний хранитель - Колфер Йон (читать книги .TXT) 📗
Беллико повезло меньше — едва она вынырнула из воды, как ее по лбу ударил свалившийся с неба собачий череп.
«Об этом лучше не думать», — сказала себе Беллико и поплыла назад, к берегу.
Артемис еще раз качнул дроссель, и двигатель глайдера заработал. Пропеллер на носу нехотя провернулся раз, другой, затем закрутился все быстрее и наконец превратился в прозрачный круг.
— Что случилось? — размышлял вслух Артемис. — Что это был за шум?
— Потом будешь гадать, — сказала Холли. — А сейчас веди глайдер.
Это была дельная мысль, поскольку ситуация по-прежнему была далеко не идеальной. Да, двигатель заработал, это так, но в солнечной батарее не имелось энергии, и они могли лишь какое-то время скользить на этой высоте.
Артемис потянул на себя штурвал, поднимая глайдер еще на тридцать метров, и чем шире открывался обзор, тем виднее становились разрушения, вызванные действиями Опал.
Дороги, ведущие в Дублин, были в огне — это горели брошенные на шоссе машины. Сам Дублин был погружен во тьму, из которой пробивались лишь отдельные пятна оранжевых огней — там, где уже успели починить генераторы или развели костры. Артемис рассмотрел два больших судна, столкнувшихся в гавани, и еще одно, выброшенное на берег и напоминавшее кита. Пожаров в городе горело столько, что не сосчитать, и поднимающийся от них дым завис над городом как грозовая туча.
«Опал желает унаследовать эту новую Землю, — подумал Артемис. — Я не позволю ей сделать это».
Эта мысль неожиданно превратилась в голове Артемиса в четкий план, способный остановить Опал. Окончательно.
Они летели над озером, но это был натужный полет, скорее похожий на затянувшееся падение. Артемис сражался с педалями и рычагами, и, по-видимому, успешно, потому что хотя они и теряли высоту, но очень медленно.
Глайдер пролетел над сосновой аллеей и направился прямо к Вратам берсерков, где работала Опал в своей магической короне. Холли занималась во время полета тем, что подсчитывала силы противника.
Опал окружало кольцо берсерков. Здесь были пираты, терракотовые китайцы и другие разномастные существа. Другие берсерки патрулировали стены поместья. Здесь, на стенах, преобладали животные — пара лис и даже несколько оленей. Они цокали копытами по камням и нюхали воздух.
«Нигде не проникнуть, — подумала Холли. — А небо вот-вот начнет светлеть».
На то, чтобы справиться со вторым замком, у Опал было время до рассвета.
«Может быть, она не справится, и тогда солнечный свет сделает всю работу за нас», — думала Холли. Но маловероятно, чтобы Опал промахнулась в своих расчетах. Слишком долго она просидела за решеткой, чтобы упустить хоть какую-то мелочь.
«Мы не можем полагаться на случай. Если план Опал вообще может провалиться, мы должны сделать так, чтобы он провалился».
Сидевший рядом с ней Артемис думал примерно о том же, с той лишь разницей, что уже в общих чертах представлял, как можно будет остановить Опал. Если бы сейчас он рассказал о своем плане, Холли была бы очень удивлена. Не тем, насколько гениален этот план — это она воспримет как должное — но самоотверженностью самого Артемиса. Он решил атаковать Опал Кобой тем единственным оружием, которого она никак не ожидает — гуманностью.
Чтобы выпустить эту невидимую торпеду, Артемису требовалось убедить двух людей признаться в их личных недостатках.
Фоули всегда вел себя как параноик, потому что был им.
А пышный нарциссизм Опал Кобой разросся настолько, что она уже не способна разрушить мир без того, чтобы рядом с ней не было ее врагов, которые засвидетельствуют ее славу.
Холли не могла больше сидеть и следить за неуклюжими попытками Артемиса строить из себя авиатора.
— Отдай мне штурвал, — сказала она. — Перед приземлением выпустишь все закрылки. Это случится очень скоро.
Артемис уступил ей штурвал без малейшего сопротивления. Сейчас было не до того, чтобы разыгрывать перед ней мачо. И пилотом, и мачо Холли была в десять раз лучшим, чем он. Однажды Артемис видел Холли в кулачном бою с другим эльфом, который сказал, что у нее красивая прическа. Холли приняла это за насмешку, поскольку именно в тот день сделала себе новую стрижку — короткую, мужскую. В конце концов, на службу она ходит гораздо чаще, чем на свидания.
Холли легко толкнула штурвал тыльной стороной запястья, и глайдер стал плавно опускаться на засыпанную гравием подъездную дорожку поместья.
— Дорожка слишком короткая, — произнес Артемис.
Холли встала на сиденье на колени, чтобы улучшить себе обзор.
— Не волнуйся. Шасси все равно забуксует или вообще отлетит.
— Большое спасибо, что предупредила, — проговорил Артемис и скривил губы, то ли пытаясь иронично улыбнуться, то ли от страха. — Полагаю, нам угрожает реальная опасность.
Холли сражалась со штурвалом так, словно проводила операцию по его задержанию.
— Опасность? Сажать искалеченные самолеты — нормальное дело для нас, Грязный мальчик. Рутинная работа.
Артемис посмотрел на Холли, чувствуя к ней огромную признательность. Ему бы хотелось закольцевать последние десять секунд, а потом, в более спокойной обстановке, еще и еще раз просматривать их, чтобы полюбоваться, насколько решительна и красива его лучшая подруга. Холли никогда не выглядела такой цветущей и полной жизни, как в моменты, когда она находилась на грани между жизнью и смертью.
Ее глаза сияли, а ум оставался ясным и острым. Там, где другие расклеивались или сдавались, Холли продолжала сражаться с энергией, которая буквально заставляла ее светиться.
«Она действительно волшебница, — думал Артемис. — Возможно, все эти ее качества стали для меня особенно заметными сейчас потому, что я решил пожертвовать собой. — Потом он понял еще кое-что. — Я не могу раскрыть перед ней свой план. Если Холли узнает, она постарается остановить меня».
Артемису было больно оттого, что его последний разговор с Холли по необходимости будет приправлен недосказанностью и ложью.
«Для высшего блага».
Артемис Фаул, человек, который некогда относился ко лжи как к чему-то само собой разумеющемуся, с удивлением обнаружил, что сейчас «ложь во благо» так ему отвратительна.
— Прибыли! — крикнула Холли, стараясь перекрыть свист ветра. — Пристегните ремни!
— Готово! — откликнулся Артемис, затянув свой ремень.
Земля, казалось, падала на них и быстро росла, закрывая все небо. Они приземлились со страшным скрежетом, подняв облако разлетающегося гравия. Цветки с длинными стеблями падали на лобовое стекло, как похоронные букеты, а лопасти пропеллера, противно заскрипев, разлетелись на куски. Артемис не зря затянул ремни по команде Холли — они удержали его и не дали завалиться влево, иначе его голова оказалась бы именно в том месте, где сейчас из подголовника торчал обломок пропеллера.
Скользя по дорожке, маленький глайдер потерял свои крылья, затем перевернулся на крышу и остановился прямо перед ступенями подъезда.
— Могло быть хуже, — сказала Холли, щелкая пряжкой своего пристежного ремня.
«В самом деле», — подумал Артемис, косясь на поцарапанный кончик своего носа.
И тут что-то похожее на гигантский разъяренный персик скользнуло по левой стороне того, что было лобовым стеклом, пролетело дальше и ткнулось в нижнюю ступеньку.
«Мулч. Он сделал это. Отлично», — подумал Артемис.
Мулч буквально пополз вверх по крыльцу дома, отчаянно мечтая съесть хоть что-нибудь, чтобы восполнить то, что потерял, сбрасывая балласт.
— Вы можете поверить, что супермодели проделывают с собой такое каждый месяц? — простонал он.
Артемис открыл бипером дверь, и гном исчез внутри дома, рванув знакомой дорогой через холл прямо на кухню.
Мулч скрылся, поэтому Артемису и Холли пришлось волочить Батлера по ступенькам вдвоем — в бессознательном состоянии его тело было тяжелым, как наковальня. Они дотащили Батлера до третьей ступеньки, когда необычайно смелый красногрудый снегирь спикировал Батлеру на лицо и сел, положив, как на жердочку, свои лапки на переносицу телохранителя. Это само по себе было весьма удивительно, но прикрепленная к клювику птицы записка сделала появление снегиря еще более зловещим.
