Воспитание драконов - Дэвис Брайан (лучшие книги txt) 📗
Зверски ухмыляясь, убийца прицелился в приборную доску и выстрелил. Билли бросился вправо, уклонившись от линии огня. Каждый выстрел отдавался у него в ушах, как залп фейерверка.
Бух! Одна пуля угодила в ветровое стекло, проделав в стекле маленькую аккуратную дырочку, от которой во все стороны брызнули трещины. Чанк! Чанк! Пули врезались в приборную доску, гнули и корежили металл и пластик. Чпок! Четвертая пуля пробила ковер и застряла где-то в брюхе самолета.
Едва выстрелы смолкли, Билли бросился обратно к штурвалу, пытаясь выровнять кренящийся на бок самолет. Однако, сдав немного влево, Мерлин качнулся и продолжил заваливаться на левое крыло, постепенно теряя высоту.
— Па! — завопил Билли. — Я не могу его удержать! — Клуб серого дыма вырвался с левой стороны панели, пока он пытался справиться с управлением. — Мы разобьемся!
Отец сделал шаг в проход.
— Стоять, гадкий ящер! — велел охотник, принуждая врага обернуться, и ткнул дулом пистолета прямо ему в грудь. — Эта пуля для тебя, Клефспир. Двенадцатый из совета в конце концов найдет свой конец.
Снова раздался выстрел, и пуля ударилась в грудь бывшего дракона, отшвырнув его к стене.
— Папа!
— Джаред!
Ни Билли, ни его мать не смели тронуться с места.
— Ну, мне пора, — заявил охотник, сопротивляясь силе неуклонного движения самолета по спирали. — Конечно, придется прихватить с собой ведьму, чтобы она не смылась. Нельзя этого допустить.
Он подтащил Бонни к открытому люку. Прежде наклонившись и глянув вниз, он схватил Бонни под мышку и прыгнул. Они беззвучно исчезли за облаками.
Мама Билли вскочила с кресла, опустилась на колени рядом с мужем и положила ладонь на его тяжело вздымающуюся грудь. Голос ее дрожал, вместо слов издавая сдавленный скрип.
— О-очень плохо?
Глаза на его искаженном лице приоткрылись, и он мученически выдохнул:
— Очень…
Одним быстрым движением разорвав на его груди рубашку, она содрогнулась при виде раны.
Билли схватил микрофон, нажал кнопку связи и закричал:
— Экстренный случай! Если кто-нибудь меня слышит: самолет поврежден, пилот ранен и не может управлять. Мы быстро теряем высоту. Приборы отказывают. — Он отпустил кнопку и наклонился к рации, прислушиваясь, но услышал только треск. Отбросив микрофон, он простонал: — Все прострелено.
Билли подождал пару бесконечных секунд, с бьющимся сердцем глядя на рацию и быстро, по-собачьи, дыша. Ну давай же! Ну!
— Где вы находитесь? — прорвался сквозь эфирные хрипы еле слышный отклик.
Билли снова схватил рацию и нажал кнопку. Слова застревали в его распухшем горле.
— Я… т-точно не знаю. Мы летели… то есть мы направлялись в Хантингтон, из Ка… Кастлвуда. А это сто миль… — Спазм в горле прошел, и он скорее затараторил, боясь, что другого шанса не представится: — Мы летим в самолете «сессна-караван», двое взрослых и один подросток. Стрелял доктор Уиттиер, директор средней школы Кастлвуда. Он спрыгнул с парашютом, забрав с собой второго подростка. Ее имя Бонни Сильвер.
Билли замолчал, ожидая ответа, но опять кроме треска ничего не услышал. Тогда он оглянулся назад. Мать согнулась над дрожащим мелкой дрожью телом отца, зажимала рану полотенцем. Кровь уже пропитала полотенце и сочилась сквозь ее пальцы.
Папина кровь!
В горле у Билли снова встал ком. Он прикрыл глаза, борясь со слезами. Его отец… папа… лежал смертельно раненный. Слезы полились потоком. Не было никакой возможности сдержать их.
Голова и тело матери содрогались от всхлипов и самолетной тряски.
— Джаред, — плакала она, — я не знаю, что мне делать. Помоги мне.
— Пара… шют… за… креслом. Ты… и… Билли, — послышался слабый, похожий на журчание, шепот.
Она резко обернулась и закричала:
— Билли! Посмотри за креслом! Есть там парашют?
Билли, подскочив, сунулся за спинку пилотского кресла.
— Д-да, — буркнул он удушенным голосом, отчаянно пытаясь не всхлипывать.
Лицо матери смягчилось, и она попросила, сразу немного успокоившись:
— Принеси его сюда, пожалуйста.
Плотно упакованный парашют лежал далеко под сиденьем, но поддался с одного рывка. Не было смысла пытаться выравнивать самолет, так что он бросил штурвал и понес сверток маме. Придерживая одной рукой полотенце на ране мужа, другой рукой она стала дергать парашютные ремни.
— Ты умеешь его надевать?
Билли взял у нее парашют и распутал ремни сам. Сердце тяжело и часто билось.
— Я в-видел, как п-парашютисты надевают, — с запинками проговорил он, — которых папа возил. В-вот.
Его матери пришлось убрать руку с груди мужа и позволить Билли надеть ей рюкзак на спину и затянуть ремни.
— Это аварийный парашют, — заметил Билли. — Запасной к нему не положен.
— Что ж, обойдемся без запасного. Ты знаешь, что дергать?
Ее спокойствие помогало против спазмов в горле.
— Да. Нам нужно будет держаться друг за друга, но я смогу дотянуться до шнура.
Мать Билли наклонилась к мужу и нежно погладила его по лицу.
Он зашептал ей в ухо:
— Не время… прощаться. Я не могу… умереть. Пророчество… должно сбыться.
Две больших слезы шлепнулись ему на грудь, на бурую от крови рубашку. Она клюнула его дрожащими губами в мертвенно-бледную щеку. Билли помог ей подняться на ноги, и они вместе прошли несколько ступеней до открытого люка. Ветер, ударивший в лицо, мигом высушил ручейки слез.
Билли с мамой крепко вцепились друг в друга. Он чувствовал, как ее руки смыкаются у него на спине, пока сам нащупывал вытяжной трос правой рукой, а левой обнимал ее за плечи.
Он пытался унять дрожь, но даже крепкое объятие мамы больше не помогало. Был ли это страх за отца или страх перед прыжком? Он и сам не знал. Все, что было ему знакомо, на глазах разваливалось на куски, да так быстро, что он совсем ничего не понимал.
Мамин голос утешительно зашептал в ухо:
— Не бойся, Билли. У нас все получится.
Вместо ответа, он тоже крепче обнял ее и положил голову ей на плечо. Ему не хотелось обжечь ее, говоря что-то, поскольку лицом он уткнулся ей в шею. Да и потом, он понятия не имел, что говорить.
Билли оглянулся на скорченное болью тело отца. Слова не шли из горла, но под действием чувств его дрожащий от слез сдавленный голос скорбно произнес:
— До… до свидания, папа. Я… я люблю тебя!
Ответа не было. Отец лежал смертельно спокойный.
Только раз глянув вниз на медленно вращающиеся облака, они прыгнули.
— Отпусти! — визжала Бонни.
И хотя бешеный ветер сразу заглушал ее крик, ее руки и ноги, дрыгаясь и лягаясь, хорошо передавали смысл ее слов.
Охотник крепко держал ее сзади, прижав по рукам. Парашют уже раскрылся, и они пролетели насквозь серую стену облаков, как одеяло укрывшую землю внизу. Теперь были уже видны частые верхушки деревьев в густом лесу, который быстро приближался. Из-за переменного ветра трудно было определить, куда их в конце концов снесет. С каждым порывом парашют дергался, растаскивая Бонни и охотника под разными углами, и тому приходилось все время передвигать руки, чтобы удерживать свою пленницу.
Бонни решила несколько секунд передохнуть. Нужно было собраться с силами, чтобы со следующим порывом ветра отпихнуть его что есть мочи. Может быть…
Долго ждать не пришлось. Налетевший ветер швырнул парашют в сторону, и Бонни, почувствовав толчок, вонзила локти в ребра охотнику, одновременно впившись зубами в его правую кисть. Сразу затем она сильно пнула его обеими ногами и второй раз локтями, от чего его руки соскользнули, взметнувшись у нее над головой. Она была свободна… но падала.
Бонни безуспешно попыталась взмахнуть крыльями. Она была почти в нужном положении, лицом вниз, с горизонтально развернутым телом, но что-то случилось. Крылья где-то застряли. Свитер! Свитер до сих пор был на ней! Она схватилась за нижний край на спине, пытаясь освободить крылья. Вершины деревьев ринулись снизу ей навстречу. Из-за жгучего ветра слезы текли вверх, на виски. Еще чуть-чуть — и она напорется на острые ветки.
