Солнечная магия - Новак Илья (версия книг TXT) 📗
Бобрик широко зевнул, запахнулся в плащ и прилег на солому, устилающую пол камеры, но тут же услышал громкий треск и вскочил. В первый момент ему показалось, что Кукса висит прямо на стене, а потом он понял, в чем дело.
Заноза, успевшая расковырять шпилькой широкое углубление в глине, схватилась за прут, изогнулась и, обеими ногами упершись в стену, пыталась согнуть его. Бобрик подскочил к ней, чтобы помочь, но Кукса уже справилась сама и спрыгнула обратно. Теперь в решетке образовалось более широкое отверстие. Заноза пролезла в него и уселась на окне так, что одна нога оказалась снаружи, а другая внутри.
– Плохо видно, – сообщали она, глядя вниз. – Сейчас много облаков, совсем темно. – Ухватившись за прутья, она наклонилась.
– Эй, осторожнее! – крикнул мальчишка.
– Тише ты, а то тюремщики прибегут. Так, вижу две другие башни… вижу стену… мостовую… – Она замолчала, а потом разочарованно добавила:
– Нет, ничего не получится.
– Я же говорил. Ну все равно, дай я посмотрю.
– Смотри пожалуйста. – Кукса спрыгнула обратно, и Бобрик, путаясь ногами в плаще, полез на ее место.
– Ты бы его снял, – заметила Кукса. – Он же, наверное, тяжелый. И вообще мешает тебе.
– Нет, совсем легкий, – возразил Бобрик, пристраиваясь между прутьями. – Даже удивительно, я его почти не чувствую.
Некоторое время он смотрел наружу, а потом, вздохнув, стал спускаться обратно.
– Да, тут не слезть.
Именно этот момент Госпожа-Луна избрала для того, чтобы появиться из-за туч. По крышам и улицам спящего города медленно разлилось ее серебристое сияние, озарило стену вокруг Улова, пристань, главную площадь, ратушу и таверну “Большой Клев”. Ее свет добрался до здания тюрьмы в форме трезубца и проник в окошко камеры под самой крышей одной из башен.
Бобрик как раз сидел спиной с окну и собирался спрыгнуть на пол, когда вдруг почувствовал, как что-то погладило его по спине. Это очень неожиданное ощущение, если кто-то гладит тебя по спине в тот момент, когда ты сидишь на высоте десятого этажа, в окне, за которым ничего нет. Мальчишка закричал не своим голосом, да так громко, что где-то внизу залаяли собаки. Он дернулся, зажмурил глаза и рухнул на пол лицом вниз. Кукса, стоящая неподалеку, прыгнула, чтобы подхватить его и не дать расшибиться, но в последний момент остановилась с разинутым ртом.
– Что с тобой? – прошептала она.
Удивляясь, почему ему не больно, Бобрик подождал немного и раскрыл глаза. Он увидел, что висит над полом, чуть покачиваясь.
– Твой плащ светится. Серебрится, как луна. – Заноза шагнула к нему и осторожно дотронулась пальцем.
Бобрик качнулся и немного поднялся над полом.
– Да ты же летаешь!
– Серьезно? – Мальчишка повернул голову, разглядывая полы плаща, которые вдруг стали жесткими и развернулись будто крылья какой-то большой птицы или летучей мыши.
– И вправду, – сказал Бобрик. – Интересно, я могу ими махать?
– Вы чего там шумите? – донеслось из-за двери.
Снаружи раздались приближающиеся шаги тюремщиков. Бобрик вытянулся в струнку – и полетел вперед. Изогнулся, отставил левую руку – и повернул влево.
В замке заскрежетал ключ.
– Будете шуметь, мы вас свяжем и кляпы в рты вставим, – произнес голос Главного Тюремщика, и тогда мальчишка выкрикнул:
– Хватайся за меня!
Он уже повернулся лицом к окну, когда дверь раскрылась и в проеме возникли три фигуры.
– Это что такое? – завопил Главный Тюремщик, увидев посреди темной камеры вытянутое светящееся пятно.
– Так они точно чудовища, – подал голос второй.
Бобрик взмахнул обеими руками так, будто плыл в воде, а Заноза в этот момент перекинула через него ногу и уселась ему на спину. Бобрик охнул от натуги, чуть опустился, замахал руками и опять начал подниматься, двигаясь при этом в сторону окна. Тюремщики бросились к ним, и один при этом замахнулся мечом, но пролетели уже вылетели в окно.
Мерцающий серебристым светом плащ затрепетал на ветру, развернулся еще шире. Бобрик опустил голову и сдвинул ноги, а Кукса прижилась к его спине и обхватила за шею.
Вслед им полетел меч, но тюремщик промахнулся. Они вошли к крутое пике, но потом Бобрик кое-как сумел вывернуться, и полет стал более плавным. Заноза оглянулась – трезубец тюрьмы был уже почти неразличим на фоне черного неба. Ветер свистел вокруг них.
– К пристани! – прокричала она прямо у ухо мальчишки. – Давай к пристани!
Бобрик наклонил голову, сворачивая в сторону океана. Под ними с огромной скоростью проносились улицы и крыши, озаренные светом Госпожи-Луны. Плащ шелестел, ветер свистел, в груди Бобрика ёкало от скорости и высоты.
– Только я не могу вверх подниматься, – пожаловался он. – Вдвоем тяжело.
Кукса увидела, что город постепенно становится ближе – они словно быстро скользили по очень длинной и пологой горке.
– Тяни сколько можешь, – прокричала она. – Здесь мостовая, расшибемся!
– Ой, а что это? – откликнулся мальчишка.
Они как раз очутились над ведущей к пристани широкой улице. Заноза разглядела что-то, что медленно двигалось впереди, в ту же сторону, куда они летели. Оказалось, что это Бой с двуколкой – вдоволь набегавшись по ночным улицам, страус наконец запыхался и теперь шел медленно, уныло переставляя ноги и опустив голову почти к самой мостовой.
– Точно, Бой!
Услышав какой-то невнятный возглас, Бой изогнул шею и глянул назад. В свете Госпожи-Луны, которая уже почти скрылась за облаком, он разглядел стремительно несущийся в его сторону силуэт.
Наверное, Бою они показались каким-то страусиным демоном, летящим на крыльях ночи. Он подскочил над мостовой так высоко, что его ноги начали двигаться еще до того, как страус упал обратно. Кукса с Бобриком, опустившиеся уже довольно низко и оказавшиеся прямо над страусом, увидели, что он побежал вперед, и в этот момент облако окончательно скрыло Госпожу-Луну. Сразу же стало совсем темно. Как только серебристый свет исчез, плащ погас, полы его потеряли упругость, опали, и путешественники кувырком полетели вниз.
Услышав, как позади него содрогнулась и громко затрещала двуколка, совсем ошалевший Бой развил такую скорость, что не вписался в поворот и ударился об стену. Он упал, а двуколка перевернулась и накрыла его.
Треск и грохот сменились внезапной тишиной. Дело происходило возле самой пристани, здесь уже начинались портовые постройки, а жилых домов не было совсем, поэтому никто из разбуженных горожан не выглянул, чтобы узнать причину ночного шума. Но с палубы корабля Мармадук прокричал, обращаясь к Амору Купидору, вместе со снежниками стоящему посреди пристани:
– Это они, я уверен! Немедленно организуйте оборону, немедленно!
Из-под двуколки донеслось приглушенное курлыканье, затем скрип. Она приподнялась и перевернулась – под ней, подняв над головой руки, стояла Кукса, я рядом сидел Бобрик.
– Хорошо полетали, – довольно воскликнул он.
Они находились возле одноэтажного домика с единственной дверью, закрытой на большой висячий замок. Рядом с дверью стоял пузатый бочонок, а на стене висел полотняный плакат. Шевеля губами, Бобрик прочитал:
ПОРОХОВОЙ СКЛАД (ДЛЯ ПОРОХА И ДРУГИХ ВЗРЫВЧАТЫХ ВЕЩЕСТВ А ТАК ЖЕ ФЕЙЕРВЕРКОВ ШУТИХ БЕНГАЛЬСКИХ ОГНЕЙ ГОРЮЧЕГО МАСЛА И СОЛЯРКИ) ОБХОДИТЬ СТОРОНОЙ!
Заноза осторожно выглянул из-за угла склада. Пристань озаряли фонари на горючем рыбьем жире, и засаду она определила с первого взгляда. Посреди пристани стояла деревянная платформа, на ней возвышалась большая изящная яхта, а под ней поблескивали глаза. Слева, в тени доков, темнели фигуры. Возле длинной насыпи виднелись очертания кораблей со спущенными парусами. Здесь, у берега, было холодно и порывами дул ветер.
Заноза вдруг присела и потерла колено. Бой посмотрел на нее и громко щелкнул клювом.
– Меня углом двуколки по ноге ударило, – пожаловалась Кукса.
