Заколдовать учителя? Нет проблем! - Брецина Томас (читаем книги .txt) 📗
Лисси... ты могла бы себе представить, что я...?
Относительно тебя я многое могла бы себе представить, — перебила ее Лисси, мысли которой неотступно кружили вокруг пропавшего учителя. Она лихорадочно перебирала варианты, каким образом его можно вернуть, но — увы! — ее голова была как чердак после того, как его идеально вычистили, — абсолютно и безнадежно пуста.
Вполуха она услышала, что Тинка говорит что-то о мании преследования, но не придала этому значения и ничего не ответила. Повисла пауза. Лисси ускорила шаг, чтобы как можно быстрее приступить к поискам подходящего заклинания, способного вызволить господина Ваннэ.
— Эй, ты меня, кажется, совсем не слушала, — обиделась Тинка, — Между тем речь идет о моем здоровье. Я действительно хотела спросить тебя о чем-то важном.
Ну да... и о чем же? — Лисси рассеянно посмотрела на сестру.
Ты можешь себе представить, что я страдаю манией преследования?
Лисси склонила голову набок и с сомнением окинула Тинку взглядом из-под насупленных бровей:
— Манией преследования? Ага! Это означает, что ты немного сбрендила и все время думаешь, что за тобой кто-то следит? Ведь так?
Тинка судорожно сглотнула и кивнула головой. У нее вообще была склонность воображать у себя разные болезни, о которых она читала в маминых журналах.
— Самое большее, что у тебя может быть, это завихрение в мозгах! — внезапно выпалила Лисси. — Успокойся лучше и помоги мне!
Тинка возмущенно уперла руки в бока.
— Завихрение в мозгах? И это все, что ты можешь сказать? У меня, возможно, в самом деле очень серьезная проблема!
У тебя и вправду есть очень серьезная проблема, — ответила Лисси. — Твоя проблема — это я! Хотя именно я отправила господина Ваннэ неизвестно куда и он исчез по моей вине, но ведь и ты находилась рядом и, следовательно, тоже в этом замешана, Знаешь, как говорится: «Вместе попались, вместе в петле болтались». — И она изобразила рукой петлю, которая стягивается вокруг ее шеи, затем приподнялась на цыпочки, будто ее тащат вверх, и закатила глаза. При этом Лисси захрипела, словно ее душат. И вдруг очень серьезно сказала: — Помяни мое слово, Тинка, у нас обеих еще будет из-за этого столько неприятностей, что голова пойдет кругом. Это случится, если мы не вернем господина Ваннэ.
Очень для тебя характерно! Вполне в твоем духе! — задиристо возразила Тинка. — Ты, как всегда, думаешь только о себе.
В точности, как и ты! — фыркнула Лисси.
Все думают только о себе, и лишь я одна думаю обо мне! — с серьезной миной заявила Тинка.
— Эй... что ты сказала? Не смей делать вид, будто ты святая! — После некоторого размышления до Лисси все же дошло, что именно сказала Тинка. — Вечно ты со своими хитроумными фразочками, — проворчала Лисси и попросила красную входную дверь открыться.
Тинка, однако, не вошла вместе с ней, а вернулась к садовым воротам, вышла в переулок и долго-долго глядела налево, затем направо.
«Вероятно, я и вправду больна, — уныло пробормотала она. — Острая форма мании преследования». Девочка не могла отделаться от чувства, что кто-то постоянно находится рядом и следит за ней. Но сколько ни озиралась она вокруг, так никого и не увидела.
Тяжело вздохнув, Тинка вернулась в дом, где Лисси лихорадочно листала все новые и новые колдовские книги.
Однако пора наконец сказать, что Тинка вовсе не страдала манией преследования. Чутье не обманывало ее. Не прошло и минуты после ее ухода, как некто вынырнул у самого входа в сад, ловко вытащил из-за пазухи сложенную записку и воткнул ее между перекладинами ворот. Затем незнакомец исчез — так же быстро, тихо и незаметно, как появился.
Тинка уселась на пол возле Лисси и не глядя взяла первую попавшуюся книгу.
В прихожей раздался пронзительный крик коршуна. Это была не живая птица, а всего лишь деревянная резная фигура в виде коршуна, который, нахохлившись, сидел на короткой деревянной ветке, прикрепленной около входной двери, и исполнял роль дверного звонка.
Там кто-то есть! — сказала Тинка внезапно осипшим голосом и бросила вопросительный взгляд на Лисси.
Если это один из мальчишек, я наколдую ему ослиную голову, — пригрозила Лисси. Но как только Тинка напомнила ей то, что Лисси и без нее отлично знала, а именно, что они имеют право желать другим только доброе и хорошее, Лисси яростно выкрикнула прямо ей в лицо: — Ослиная голова — очень хороший вариант для баранов по сравнению с их прежними дурацкими мордами!
— Лисси, не надо! — постаралась урезонить ее Тинка.
Но Лисси не слушала, она встала перед деревянным коршуном, сосредоточила на нем пристальный взгляд и спросила, кто стоит за дверью.
Никто! — прохрипел коршун.
Зачем же ты кричал? — напала на него Лисси.
Деревянный коршун гордо вскинул голову и разразился клохчущим смехом.
— Если ты и дальше будешь так себя вести, я превращу тебя в опилки, — пригрозила разозленная Лисси, однако коршуна это, похоже, не беспокоило.
Огромными шагами Лисси поспешила к садовым воротам. Притаившись за кустами, Тинка следила за сестрой. Она видела, как Лисси вытащила торчавший в щели листок и развернула его.
— Тинка! — вдруг панически закричала Лисси и бросилась к дому.
Издалека Тинка могла различить только какие-то цветные пятна. Чуть не налетев на сестру, которая внезапно встала у нее на пути, Лисси молча сунула записку ей под нос.
Наклеив разноцветные буквы, вырезанные из журналов, на бумажный лист, кто-то составил анонимное послание:
Нам вСе изВеСтно! ЖиЗНь учитЕЛя — на
вашей Совести! Покиньте этоТ дом
Навсегда! ИНАче мы Сообщим в полициЮ I
Лисси крепко стиснула зубы и сделалась белой как мел, особенно вокруг носа. Ей стало страшно. Тинка бросила записку на землю и стала как сумасшедшая тереть уши, надеясь таким образом успокоить свое разбушевавшееся сердце.
Все вокруг девочек, казалось, замерло. Словно одурманенные, они нетвердыми шагами возвратились в дом. Их ладони были влажными от волнения.
«Жизнь учителя — на вашей совести!» Эта фраза, как железная пуля, стучала в головах обеих девочек все сильнее и сильнее:
Жизнь учителя -—на вашей совести!
...учителя — на вашей совести!
...на вашей совести!
— Кому-то очень хочется обвинить нас в том, что мы убили господина Ваннэ, — чуть слышно пробормотала Тинка.
Лисси ответила еле заметным легким кивком, как будто из ее головы могло что-то выпасть. Сердце ее не бушевало, как у Тинки, но удары его были настолько тяжелы и сильны, что, казалось, в любую минуту оно могло замереть и остановиться.
Это... действительно так и выглядит, — с трудом произнесла Лисси. — Господин Ваннэ в наш дом пришел, но никто не видел, как он отсюда ушел. Можно подумать, что мы его здесь укокошили и зарыли в подвале.
Но ведь мы не убийцы! — едва слышно прошептала Тинка. Мысли ее словно увязли и окаменели. В голове не мелькало никакой, даже самой нелепой идеи, что теперь следует делать.
Лисси растерялась. Она привыкла мчаться вперед, не разбирая дороги, и рассматривала любую проблему как барьер, который нужно преодолеть с наскоку. Но сейчас она чувствовала себя так, будто стоит перед стеной высотой с километр.
Девочки словно целую вечность неподвижно просидели на корточках возле софы, безмолвно уставившись в пустоту. Они почему-то надеялись, что время тоже остановится, но этого не произошло. Часы на запястье Лисси дважды легонько пискнули, и это означало, что часовая стрелка прошла полный круг. Было уже два часа пополудни.
Казалось, всего через несколько минут часы пискнули снова, на этот раз звук был только один и тоном ниже.
Половина третьего.
Половина третьего? Полчаса пролетели как одно мгновение.
Лисси медленно встала и взяла у Тинки записку. Неловко ступая на затекших ногах, она вышла в прихожую и показала ее коршуну.
