Дорога ветров - Джонс Диана Уинн (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Митту посчастливилось поймать Сириоля, когда он садился на «Цветок Холанда». Сириоль стоял на причале и думал так долго, что Митт уже решил, что он пропустит отлив.
— А, — наконец сказал Сириоль. — Да. Значит, тебе следует действовать этой осенью.
— Значит, осенью! — согласился Митт, и от волнения у него задергались мышцы на икрах ног. — И слава богам! После трех горелых лет, я уже больше не могу ждать!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Морской фестиваль
6
Этой весной дули сильные ветры. Море в двух местах прорвало плотины, и даже в гавани яхты бросало в разные стороны, и мачты ломались, как щепки. Сириоль две недели не мог выйти в море, и жители Холанда отсиживались по домам, потому что ветер на улице бросал песок и соль в лицо, так что почти ничего не было видно. Митт был очень занят. Умер граф Южного Дейла, и все графы Юга начали собираться в Холанде, чтобы согласно обычаю облечь властью нового графа. Люди спрашивали друг друга, удастся ли Хадду перессориться со всеми графами или только с половиной из них. Митт решил, что Хадд просто не сможет не поссориться со всеми. Хобин днем и ночью изготавливал новые ружья и приводил в порядок старые. Наверное, дворец был уже ими битком набит. Митту так и не удалось посмотреть на графов. Правда, как-то раз он видел одного продутого ветром щеголя, который, судя по его виду, предпочел бы сидеть дома, но никто не мог сказать Митту, граф это или нет.
— Все равно — долой его, — пробормотал Митт, поспешно возвращаясь в дом.
А потом за отмелями появился незнакомый корабль, который пробирался в гавань. Все очень заволновались. Говорили, что этот корабль — с Севера. Митт только о нем и мог думать.
— Придется пойти и посмотреть, пока ты не испортил все пули, — сказал Хобин.
Они с Миттом надели моряцкие куртки, чтобы защититься от ветра, и отправились в гавань — как и большинство жителей Холанда.
Корабль качался на громадных волнах сразу за молом: он казался черным в желтоватом свете, льющемся с хмурого неба. Хотя все паруса у него были свернуты и он двигался только на обрывках штормового, Митт сразу же убедился в том, что это действительно корабль с Севера. У него были прямые паруса, которые на южных кораблях в последнее время почти не использовали. Люди, стоявшие вокруг Митта, качали головами и говорили, что глупо было выходить в такой шторм на маленьком корабле с прямыми парусами, но ведь северяне все глупцы. И было ясно, что кораблю приходится туго. Какое-то время Митт сомневался в том, удастся ли ему вообще войти в гавань. А потом он обогнул мол — и все поняли, что корабль уцелеет.
По всей гавани выстроились солдаты, готовые встретить чужаков. За ними стояло много простых людей с ножами и камнями. А Митт наблюдал за происходящим с самыми смешанными чувствами.
Он был рад, что корабль спасся. Но как они посмели! Как они посмели вот так взять и зайти в гавань Холанда! Корабль, явно заполненный водой, тяжело привалился к причалу. Когда матросы увидели поджидающих их солдат, некоторые из них бросились в воду гавани, чтобы их не схватили.
— Какие трусы! — сказал Митт Хобину.
— Им надеяться не на что, — отозвался Хобин. — Бедняги!
Северян, оставшихся на борту, арестовали, как только солдаты смогли прыгнуть на борт. Митт почти ничего не видел за толпой. Однако он успел разглядеть, как их повели в гору, ко дворцу, — группу промокших, усталых людей со светлыми волосами и смуглыми лицами, которые выглядели более плотными и здоровыми, чем все жители Холанда, хотя и явно были настолько измучены, что еле соображали, что с ними происходит. Митт потрясенно подумал, что они совершенно обычные люди. Он-то ожидал, что по свободным людям каким-то загадочным образом сразу видно, что они свободны. Но они понуро брели, шаркая ногами, как все, кого арестовывали люди Харчада.
Их появление вызвало не меньшее волнение и во дворце. Там все и так уже бурлило из-за облечения властью нового графа. Пиры, хлопоты и приготовления шли уже неделю. Всех детей убрали подальше: им было велено, чтобы их было видно, но не слышно. И видно было бы только в том случае, если за ними послали. Было много хихиканья и подглядывания. К вящему презрению Хильди, все ее кузины назвали нового графа Южного Дейла «потрясающе интересным» и подсматривали за ним почти все время. Всем хотелось быть помолвленными с ним, а не с тем, с кем они на самом деле были помолвлены. А Хильди Толиан показался каким-то злобным. И она совершила ошибку, поделившись этой мыслью с Хариллой.
— Ну и ладно, Леди Особенная! — обиделась та. — За это я не скажу тебе, откуда подсматриваю, вот! Иди и ищи себе другое место.
Хильди это нисколько не огорчило. Они с Йиненом лучше других умели находить места, откуда можно было видеть, что происходит.
Они долго наблюдали за пиром и музыкой, пока не стало ясно, что лорд Святых островов не приедет.
— А почему? — недоуменно спросила Хильди.
— Кажется, он не входит ни в один союз, — ответил Йинен. — Его дело — не пускать сюда флот Севера.
А потом стало известно, что по крайней мере один корабль с Севера все-таки проплыл мимо Святых островов. Половина графов были уверены в том, что это — первый корабль вторжения.
Дворец превратился в разворошенный муравейник. А когда туда привели промокших пленников, переполох поднялся пуще прежнего. Чужаков допросили. Оказалось, что двое из них благородного происхождения. Больше того — они были сыновьями самого графа Хан-нарта. На Юге граф Ханнарт был объявлен вне закона. Йинен рассказал Хильди, что в молодости граф Ханнарт приезжал «а Юг и участвовал в большом восстании, словно простой бунтовщик.
Судьба северян уже не вызывала сомнений. Их всех судили и приговорили к смерти.
Все знают, что, если человека с юных лет к чему-то приучить, он к этому привыкает. Хильди и Йинен привыкли к тому, что людей судят и вешают чуть ли не ежедневно. Их не слишком тревожила казнь северян. Большинство жителей дворца говорили, что чужаки сами напросились — зачем они сунулись в Холанд? Но Хильди и Йинену очень хотелось взглянуть на детей графа Ханнарта, пока они еще живы. Это оказалось непросто. Хадд боялся, как бы кто-то из борцов за свободу из Холанда не попытался освободить северян, так что к пленникам никого не подпускали. Однако в последний день суда Хильди и Йинену удалось притаиться в арке неподалеку от того места, где держали в заключении младшего из сыновей Ханнартского графа.
Они увидели, как выходят солдаты. Они увидели среди них своего дядю Харчада, а с ним — графского сына. И когда группа поравнялась с ними, Хильди с изумлением увидела, что сын графа очень молод — не старше сына самого Харчада, совсем еще мальчишка. И когда они проходили мимо арки, Харчад вдруг повернулся и ударил пленника ногой. И вместо того, чтобы гневно посмотреть на Харчада или обругать его, как это сделала бы сама Хильди или любой из ее двоюродных братьев и сестер, парнишка только съежился и закрыл голову рукой.
— Не надо! — сказал он. — Перестаньте!
Хильди проводила взглядом солдат, сопровождавших пленника. Ей уже доводилось видеть, как ежатся под ударами бунтовщики. Она думала, что так ведут себя только простолюдины. И ее до глубины души потрясло, когда она увидела, что и графского сына забили до такого жалкого состояния.
— Как ты думаешь: дядя Харчад очень жестокий? — спросила Хильдрида у брата.
— Конечно, — ответил Йинен. — А разве ты не знала?
И он принялся рассказывать ей то, что слышал от своих двоюродных братьев.
Хильди изумленно воззрилась на него. Хотя она поняла, что Йинен потрясен не меньше, чем она, некоторые вещи, рассказанные им, заставили ее похолодеть. Хильди налетела на бра. та и оттолкнула к стене, чтобы заставить замолчать.
— Хватит! Неужели тебе все равно?
— Вовсе нет, — ответил Йинен. — Но что я могу поделать?
Пленных повесили на следующий день. Хадд . разрешил дворцовым детям посмотреть на казнь, если они захотят. Йинен сказал, что не хочет. Хильди пыталась решить, хочется ли ей идти на казнь после того, что она уже видела, и тут им принесли известие от Нависа. Он запретил Хильди и Йинену смотреть. Хильди обнаружила, что чувствует облегчение.
