Если наступит завтра - Шелдон Сидни (читать книги без регистрации .txt) 📗
– Они очень милы.
– Сентиментальные, – возразил Джефф.
Джефф устроил себе нечто вроде походной койки, рядом с большой кроватью Трейси. Когда этой ночью Трейси легла в постель, то снова вспомнила, как Джефф трогательно заботился о ней, нянчил, обтирал губкой ее больное тело. Она чувствовала его присутствие, чувствовала себя защищенной. И в то же время нервничала.
Потихоньку Трейси выздоравливала, и они с Джеффом проводили много времени, гуляя по маленькому городку. Они гуляли по Альмаадер Меер, выложенной булыжником средневековой улочке, и проводили часы, гуляя по окрестным полям. Они посещали сыроварни и старинные музеи. К удивлению Трейси, Джефф разговаривал с горожанами на их языке.
– Где вы научились голландскому языку? – спросила Трейси.
– Я хорошо знал одну голландскую девушку.
И Трейси стало стыдно за свой вопрос.
Через несколько дней молодой организм Трейси победил, она совершенно выздоровела. Когда Джефф почувствовал, что Трейси поправилась, он взял напрокат велосипеды, и они проводили время, катаясь по окрестным полям. Каждый новый день оказывался лучше прошлого, и Трейси хотела, чтобы они никогда не кончались.
Джефф ее постоянно удивлял. Он окружил Трейси такой заботой и нежностью, что она оттаяла, и ее агрессивность по отношению к нему исчезла, хотя он и не проявлял никаких сексуальных ухаживаний. Для нее он оставался загадкой. Она думала о красивой женщине, с которой его видела, и была уверена, что это не единственная его подруга. Почему ради нее, Трейси, он сидит в этой тихой заводи? Трейси, вдруг ни с чего, начала рассказывать Джеффу то, о чем никогда не говорила ни с одним человеком в мире. Она рассказала ему о Джо Романо, Тони Орсатти, Эрнестине Литтл и Большой Берте, маленькой Эми Брэнинген. Джефф возмущался и огорчался и сочувствовал. Он, в свою очередь, поведал ей историю о мачехе и дяде Вилли, о денечках с бродячим цирком, о своей женитьбе на Луизе. Трейси никогда не была столь близка ни с кем.
И вдруг пришло время уезжать. Однажды утром Джефф сказал:
– Полиция не ищет нас, Трейси. Думаю, мы должны уехать.
Трейси почувствовала горькое разочарование.
– Хорошо. Когда?
– Завтра.
Она кивнула.
– Я соберусь утром.
Ночью Трейси лежала без сна. Присутствие Джеффа так заполняло комнату, как никогда раньше. Вот и пришел конец незабываемому периоду ее жизни. Она взглянула на постель Джеффа.
– Вы спите? – шепотом спросила Трейси.
– Нет.
– О чем вы думаете?
– Завтра. Покидаем это место. Я теряю что-то.
– А я теряю вас, Джефф. – Слова непроизвольно сорвались с ее губ.
Джефф поднялся и в недоумении посмотрел на нее.
– Как это? – спросил он.
– Ужасно.
Через мгновение он был около нее на постели.
– Трейси.
– С-с-с… Не говорите ничего. Просто обнимите меня. Держите меня.
И медленно началось: нежное прикосновение, и ласки, и волнение, и поглаживание, и нежное выяснение чувств. Он начал расти и набухать в неистовом, безумном ритме, до тех пор, пока не превратился в вакханалию, оргию наслаждения, буйства и первобытности. Его твердый член ласкал ее, и бил ее, и наполнял ее до тех пор, пока она захотела закричать от невыносимой радости. Она оказалась в самом центре радуги. Ей казалось, что ее качает волной, и волна поднимает ее все выше и выше, внутри тела что-то расплавилось, и тут она содрогнулась. Постепенно буря стихла. Она открыла глаза. Она чувствовала, как губы Джеффа двигались по ее телу, все ниже и ниже до самого центра ее существа, и она вновь забылась в следующей феерической волне блаженной чувственности.
Она притянула к себе Джеффа и прижалась к нему, чувствуя, как бьется его сердце. Она вытянулась в струнку рядом с ним, но ближе уже не могла придвинуться. Тогда она сползла в ноги постели и начала покрывать его тело поцелуями, нежными и мягкими, до тех пор, пока его член не оказался у нее в руках. Она мягко сжала его и припала к нему губами, слушая, как он стонет от удовольствия. Потом Джефф перевернулся, схватил ее, и все завертелось вновь, в блаженном урагане страсти. И Трейси подумала: Теперь я знаю. Впервые в жизни я знаю. Но я должна помнить, что это только на одну ночь, последний любовный подарок.
Всю ночь они занимались любовью и говорили обо всем и ни о чем, и казалось, что когда-то надежные ворота, наконец, распахнулись для них обоих. А под утро, когда погасли звезды, Джефф просто сказал:
– Выходи за меня замуж, Трейси.
Она была уверена, что ослышалась, но он повторил снова, и хотя Трейси знала, что это безумие, и совершенно невозможно, и никогда не сбудется, и все-таки предложение безумно прекрасно и, конечно же, исполнится.
И она прошептала:
– Да, да, да.
И она заплакала, уютно свернувшись в его надежных объятиях.
Я никогда больше не буду одинокой, думала Трейси. Мы принадлежим друг другу. Джефф часть моего завтра.
«Завтра» наступило.
Много позже Трейси спросила:
– Как же ты узнал, Джефф?
– Когда я увидел тебя в том доме, то подумал, что ты умерла. Я почти сошел с ума.
– Я думала, что ты просто сбежал тогда с бриллиантами, – призналась Трейси.
Он нежно ее обнял.
– Трейси, тот мой поступок в Мадриде, так это вовсе не из-за денег. Это было вроде игры – дуэль. Вот почему мы оба занимаемся этим делом, разве не так? Тебе подкинули задачку, которую, казалось, не было никакой возможности решить, и ты начала крутиться, ища выход.
Трейси кивнула.
– Знаю. Сначала я занималась этими делами потому, что мне нужны были деньги. А потом все переросло в нечто другое. У меня вполне хватает денег. Мне нравится одерживать победы над людьми, удачливыми и яркими и неразборчивыми в средствах. Мне нравится жить на кончике ножа опасности. После долгого молчания, Джефф, наконец, произнес.
– Трейси… как ты относишься, чтобы все это забросить?
Трейси, не понимая, посмотрела на него.
– Закончить? Но почему?
– Раньше мы были каждый сам по себе. Сейчас все изменилось. Я не переживу, если что-нибудь случится. Зачем нам рисковать? У нас денег больше, чем надо. Почему бы нам не забросить все это?
– И чем мы займемся, Джефф?
Он ухмыльнулся.
– Мы подумаем кое о чем.
– Серьезно, милый, что же мы будем делать?
– Будем заниматься любимым делом, любовь моя. Будем путешествовать, позволим иметь всякие приятные дела. Мне всегда хотелось заниматься археологией. Мне бы очень хотелось отправиться на раскопки в Тунис… Я обещал одному старому другу. Мы сможем финансировать собственные раскопки. Мы будем путешествовать по всему миру.
– Звучит привлекательно.
– И что ты скажешь?
Она долго смотрела на него.
– Если ты так хочешь, – мягко проговорила она.
Он обнял ее и начал смеяться.
– Интересно, а если мы пошлем официальное извещение полиции?
И Трейси стала смеяться вместе с ним.
Церкви оказались гораздо древнее, чем Купер когда-либо встречал прежде. Некоторые датированы даже временем язычников и иногда он не мог определить, кому молится, Богу или дьяволу. Он сидел с опущенной головой в древней Дворцовой Церкви Бегуина, в церквях Св. Бавокерка, и Питерскерка, и Нувокерка и постоянно в его молитве встречались эти слова.
Позволь мне заставить ее страдать, как страдаю я сам.
На следующий день позвонил Гюнтер Хартог, в тот час Джеффа не было, он вышел.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Гюнтер.
– Я чувствую себя великолепно, – уверила его Трейси.
Гюнтер звонил каждый день с тех пор, как узнал, что с ней случилось. Трейси решила пока не говорить Гюнтеру о том, что они с Джеффом решили. Она хотела пока сохранить новость в тайне, привыкнуть к ней и уж после рассказать.
