Войны мафии - Уоллер Лесли (мир бесплатных книг TXT) 📗
К примеру, висячие сады, олимпийский бассейн, около которого он сейчас нежился, ресторан, уже выигравший пальму первенства на всем курорте, подвесная дорога от аэропорта Котэ д'Азур до Ниццы и пристань Риччи, уходящая далеко в гавань. Это хорошо продуманное сочетание абсолютных излишеств и непрекрытого хвастовства сделало Ле-Рефьюж самым модным морским курортом — даже более модным, чем Гроттерия.
На всем средиземноморском побережье, где наркотиков было полно, и в самом широком ассортименте — от традиционных героина и кокаина до «лунного камня», последней новинки, — только Ле-Рефьюж потчевал проверенным, респектабельным МегаМАО.
И вот — примета грандиозного успеха: сюда, в Ле-Рефьюж, по заданию самого модного французского иллюстрированного журнала прибыла группа социологов и психологов с целью изучить «внутренние противоречия высшего общества. Откуда у людей, у которых есть все, тяга к химическому эскапизму?»...
Винс с удовольствием читал отчет этой экспедиции, в котором с одобрением отзывались о мистере Риччи, охотно сотрудничавшем с исследователями и оказавшем помощь научным партизанам, чтобы они могли встретиться с неприступным доктором Эйлером. А теперь — снял урожай: сегодняшнюю статью. Можно было сказать с уверенностью, что Ле-Рефьюж теперь станет курортом, где места бронируют за год. Заголовки — блеск!
«Новый гедонизм двадцать первого века... сегодня!»
«Ле-Рефьюж: обнаженные формы грядущего!»
Винс медленно продирался через французские абзацы при помощи База.
— А, вот оно, — сказал доктор Эйлер, — отзывы трех моделей. Сами придумали, я им не подсказывал. Вот: «...le Mega МАО rehausse le vigueur sexuelle». Что означает: МегаМАО заряжает ваши яйца.
— Чистая правда, Баз. Сам всю ночь на нем продержался.
— Ты обещал мне не прикасаться к этой дряни!
— Я в состоянии бросить в любой момент, — заверил его Винс.
— Черта с два ты в состоянии! МегаМАО формирует стопроцентную зависимость. Я предупреждал тебя с самого начала... — Баз умолк, его внимание привлекла проходившая мимо компания: два пузатых господина, окутанные облаком сигарного дыма, в сопровождении двух молодых женщин в туфлях на высоких каблуках и без всего остального.
— Обе твои? — поинтересовался Баз.
— Импорт. — Винс разгладил журнал. — Заряжает ваши яйца, угу?
— Примерно так, Винс. МегаМАО определенно украшает жизнь. Одна таблетка — и ты властелин мира. Именно поэтому происходит привыкание. Действие настолько хорошо просчитано...
— Кончай проповедь.
— Как давно ты глотаешь МегаМАО?
Винс перевернулся на живот, чтобы пресечь дальнейшие расспросы. Его почти обнаженное бронзовое тело лежало в полной расслабленности, лицо было немного приподнято на маленькой надувной подушке, черные короткие завитки волос поблескивали.
— Несколько месяцев. Слушай, Баз, не строй из себя заботливую мамашу. Давай без проповедей.
— Без проповедей. Без проповедей. — Голос База сонно угас. Он лег на спину, его нежная белая кожа быстро краснела на солнцепеке, которым в этом волшебном краю можно было наслаждаться до самого Рождества.
Прошло столько времени с тех пор, как он был настоящим врачом, что ему казалось: извилины его мозга заржавели от простоя. Итак: симптомы, поведение, проявления... Он прищурился, пытаясь проанализировать свои наблюдения за Винсом в последние несколько месяцев. Пример первый — теперешняя летаргия. Когда это суперактивный Винс согласился бы полдня пролежать на солнышке, сонный, умиротворенный? На зимнем солнце, не в обжигающей печи летнего.
Редкая возможность, подумал Баз, для творца МегаМАО наблюдать побочное действие собственного изобретения. Он осторожно покосился на Винса.
— Тебе удавалось какое-то время обходиться без таблеток?
— Несколько дней.
— Похмельный синдром ощущал?
— Баз, к черту.
— Я полагаю... — голос База звучал немного мстительно, — я полагаю, так как у тебя неограниченный источник этой дряни, ты не заметишь похмельный синдром, даже если он расквасит тебе нос.
— Ты заткнешься?
— Да я так... — Баз вздохнул и перекатился на живот. — Прошло уже много времени после того, как мы с Тони попробовали МегаМАО на себе. Но это невозможно забыть. Я спрашиваю себя...
— Ты заткнешься или мне выдернуть у тебя ногу и затолкать тебе в глотку?
В глазах Винса сверкала угроза. Он изогнулся в поясе и отклонился вбок, словно изготовившись к драке. Все его тело тряслось. Коротко подстриженные волосы вибрировали, как наэлектризованные.
— Еще одно слово, падаль! — Его голос упал от... страха? — Еще одно слово, и я сброшу тебя со скалы!..
Страх прополз между ними, как скорпион, размахивая хвостом. Этот горячечный жар в темных глазах Винса! Баз поднял руки ладонями вверх — молчаливый знак капитуляции.
Он лег на спину и подставил себя солнцу. Чтобы не вытворял Винс, с ним все о'кей. Баз вспомнил последние месяцы, болезненные, лихорадочные. Когда его вышвырнули из всех казино, он чувствовал себя издыхающей крысой на дне глубокой шахты — ни света, ни воздуха. Винс спас его. Поэтому он имеет право вести себя как заблагорассудится. Даже как загнанное в угол, затравленное, но смертоносно ядовитое животное.
Налицо еще один побочный эффект МегаМАО: беспричинный страх. Белой склерой залеплено все вокруг радужки. Угрожающая складка губ. Оскаленные зубы... Состояние «беги-или-дерись!». С учетом характера Винса — постоянное «дерись!».
Баз погрузился в полудрему, когда прошлое по капле просачивается в настоящее. Винс всегда был его другом. Он имел право задать Базу маленькую трепку — после всего! Баз ему очень обязан. И не только ему. Еще больше он обязан Эйлин.
Эйлин уладила все его неприятности. Только благодаря ей он мог свободно существовать в обществе. Весь этот год казался фантасмагорией — как Ле-Рефьюж, оазис подавляющих излишеств, в котором все реальное — жена, сын, карьера, даже инстинкт самосохранения — казалось миражем, призраком из прошлого. В этом искаженном мире правдой было одно: Винс спас его.
Баз вдруг заплакал, слезы катились по его щекам.
— Эй, — позвал Винс. — Прости, что нарычал. Ты же меня знаешь.
— Я не из-за тебя. Эйлин... Я сломал ей жизнь, Винс. Уничтожил ее.
— Чепуха. Все бабы хотят, чтобы мы чувствовали себя из-за них виноватыми.
— Я действительно виноват. Ты... Я никогда не говорил тебе...
— Избавь меня от этих сопливых откровений, парень. Все то же самое. Еще одна кошелка добилась, чтобы отличный парень из-за нее чувствовал себя плохим парнем. Забудь про нее.
— Ты не... Ты знаешь, у нее есть своя работа, которую она из-за меня...
— У них одна работа — вести дом. Ради этого они живут на земле. Ради этого мы позволяем им жить. О черт, и этого они не делают!
— Я завидую тебе, Винс.
— Не завидуй. Будь мужчиной, Баз. — Он так сильно шлепнул его по плечу, что Баз скривился. Винс снова откинулся на спину. Баз смотрел на него взглядом, в котором читались одновременно и благодарность, и ненависть. Вот лежит человек, подцепивший его на крючок «блэкджека» и разрушивший карьеру Эйлин. Человек, намертво связавший его судьбу с судьбой детоксикационных центров, замаскированных толкачей МегаМАО. Вот его дружок, вечно благодарный ему за зачатого Ленорой ребенка. Вот его смертельный враг, если каким-то образом всплывет его истинная роль в этом зачатии... Вот двое мужчин, думал Баз, греющихся на солнышке, чьи судьбы так тесно переплелись, что расплести их может только смерть.
Странно, что Винс, такой стойкий против алкоголя и никотина, сорвался на МегаМАО. Но новый наркотик значил для него все: власть над растущей армией наркоманов, которой он дарил силы и покой не на короткие десять минут, а на целые дни. Свободу от всех источников снабжения, кроме собственных. Управление всем процессом, от начала и до конца, до уличной продажи. А сейчас, в его венах, МегаМАО освобождал и душу...
В следующем году они возможно обзаведутся собственным сенатором от МегаМАО. Огромные корпоративные начинания требуют постоянного представительства в стране настоящей демократии!
