Хищник - Ридпат Майкл (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
— Ты, значит, из Чехословакии? — спросил Крис. — Честно говоря, я не знал, что у «Блумфилд Вайса» есть офис в Праге.
— Да, я чешка, но работаю в Нью-Йорке. Теперь, когда «железный занавес» рухнул, здешние инвестиционные банки стали привлекать к работе сотрудников из Восточной Европы — интересуются, как вести там бизнес. Обещают за работу в Восточной Европе платить большие деньги. Между прочим, я специалист не по финансам, а по английской поэзии, но начальству я об этом не сообщала. — Ленка говорила по-английски свободно, но с сильным акцентом.
— Ты занималась английским языком и литературой? — осведомился Алекс.
— Я изучала английский и русский в Пражском университете, а аспирантуру окончила в Йельском университете. Потом, однако, я пришла к выводу, что структурная лингвистика не совсем то, о чём я мечтала, и решила сменить поле деятельности. В «Блумфилд Вайс» я поступила всего две недели назад.
— Стало быть, у тебя нет никакого экономического образования? — с удивлением посмотрел на неё Алекс.
— Сильно сомневаюсь, что тот курс по экономике, который раньше преподавали в Чехии, мог произвести впечатление на представителей «Блумфилд Вайса». Но я проштудировала парочку американских учебников по экономике и полагаю, что этого мне вполне хватит. — Тут она повернулась к Крису. — А ты кто такой? Шипеорский — из Польши, наверное?
Крис улыбнулся, когда она с лёгкостью выговорила его сложную для произношения фамилию.
— Нет, — сказал он. — Хотя мои родители действительно приехали из Польши. Но сам я родился на севере Англии, в Галифаксе, и в Польше был только один раз. Поэтому по-польски я говорю с йоркширским акцентом.
— Пши-пши-перски, — с ухмылкой переврал его фамилию Дункан.
Крис стянул рот в нитку. Шутки по поводу его фамилии или акцента давно уже перестали его забавлять.
— Вот это да! Ну и имечко! — воскликнул Алекс. — Даже и не знаю, смогу ли я его повторить. — Позвольте, как же оно звучит… Жжзипски? Это круто! Даже по американским стандартам.
Крис не стал его поправлять.
— Согласен. Фамилия у меня непростая. В своё время я даже собирался сменить её на Смит или что-нибудь в этом роде, но оказалось, что сделать это тоже очень непросто.
— Вот для таких случаев у нас в Штатах и существует эмиграционное бюро, — хмыкнул Алекс. — Там из твоей фамилии выбросили бы парочку "ж" и "з", а гласных, наоборот, добавили бы. Вышла бы такая американская фамилия, что любо-дорого!
Когда Крис в университете заполнял официальные бумаги, ему всякий раз приходилось выводить свою фамилию как минимум дважды. Это настолько его достало, что он и впрямь начал собирать документы, чтобы подать прошение на изменение фамилии. Но как только он вписал в бланк придуманную им фамилию Шиптон, то вспомнил о своём отце, которого звали Шипеорский и от которого у него на память ничего, кроме фамилии, не осталось. Короче говоря, Крис это дело оставил. Тем более, что переделать его польское имя Кшиштоф в Криса не составило никакого труда.
— Что это за тип — Руди Мосс? — обратился между тем с вопросом к американцам Дункан. — Вы помните, с каким видом он на меня посмотрел, когда я предложил ему выпить? Можно подумать, я заявил ему, что у него сестра — лесбиянка.
— Жопа — вот он кто, — сказал Алекс. — Такие типы на любых курсах по усовершенствованию встречаются. Но этот — дерьмо то ещё. Держись от него подальше.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Дункан.
— Мы с ним и ему подобными полгода проработали, — объяснил Алекс. — Есть такие засранцы, которые полагают, что если лизать начальству задницу, то оно обеспечит им в будущем уютное местечко. Но они не просто лижут — они соревнуются в том, кто сделает это лучше. Наш Руди — крупный специалист по этой части.
Дункан поморщился.
— Ничего не поделаешь. У нас в банке чрезвычайно развит дух соревновательности, — вступил в разговор Эрик. — Считается, что здесь мы все должны конкурировать между собой и топтать друг друга, чтобы обеспечить себе более высокий балл и лучшее трудоустройство после окончания курсов. Так вот, парни вроде Руди Мосса воспринимают это вполне серьёзно.
— Но вы-то, надеюсь, нет? — сказал Крис.
— Я по характеру человек команды. Предпочитаю работать со своими партнёрами заодно, а не подсиживать их.
— Что в таком случае ты делаешь в «Блумфилд Вайсе»? — спросил Йен.
Эрик улыбнулся и пожал плечами:
— Калхаун прав. «Блумфилд Вайс» — лучший инвестиционный банк на Уолл-стрит, а я хочу быть с лучшими. Другое дело — курсы. У меня к ним особенное отношение.
Все с торжественным видом кивнули в знак того, что принимают точку зрения Эрика. Один Алекс расхохотался:
— Знаем мы это твоё отношение! Оно означает возвращаться в три часа ночи в стельку пьяным, а потом валяться до полудня в постели.
— Мне нравится такой подход к жизни! — с энтузиазмом воскликнула Ленка.
Эрик расплылся в улыбке:
— Эй! Не забывайте, что говорите о будущем банкире, мисс.
Дункан одним глотком прикончил своё пиво.
— По-моему, нам пора по домам, ребята. В противном случае мы вряд ли успеем приготовить задание, которое нам дали.
Покинув заведение, они спустились в метро и разъехались кто куда. Крис, Йен и Дункан направились в Верхний Ист-Сайд, где они втроём снимали квартиру. На этот раз Дункан вёл себя в вагоне спокойно и старался пассажиров не задевать. Большую часть времени, что они провели в дороге, он вспоминал Ленкины прелести, которые произвели на него неизгладимое впечатление. Крис разделял восторги Дункана, но был полон решимости сохранить верность Тамаре — подруге, дожидавшейся его в Лондоне. По этой причине волочиться за красавицей Ленкой он не собирался.
Холодный ночной воздух обдувал Крису голову, помогая освободиться от тех фантасмагорических финансовых проектов, которые он выстраивал у себя в мозгу в течение последних трёх часов. Стоял конец марта, и весне давно уже пришла пора вступить в свои права, но в воздухе по-прежнему чувствовалось леденящее дыхание зимы. Крис поднял воротник старой кожаной куртки и медленно побрёл в сторону Пятой авеню и Центрального парка. По обеим сторонам улицы зазывно светились мраморные фойе дорогих гостиниц и ресторанов, где с важным видом прогуливались одетые в ливреи швейцары.
