Черная линия - Гранже Жан-Кристоф (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Ален.
Парень из почтового отделения.
— Как у нее дела? — со смехом спросил он.
Марк забыл этого человека, в чьих руках некогда находилась его судьба. Ему казалось, что все это происходило сто лет назад. Стоящий перед ним Ален казался еще меньше, чем когда сидел в окошечке на почте. Матовый цвет кожи, волосы, затянутые в «конский хвост», — миниатюрный индеец.
Марк рефлекторно пригладил волосы и попытался придумать ответ, но в голову ничего не приходило. Он даже не знал, говорит ли почтовый служащий об Элизабет как о реальном человеке, или он уже давно понял, что такой женщины не существует.
В конце концов он пролепетал:
— Ну… сейчас все нормально. Ален лукаво подмигнул в ответ:
— Пусть зайдет за письмами.
— Она… ей пришли письма? Вьетнамец снова расхохотался:
— Двадцать восемь штук!
Через полчаса Марк вышел из почтового отделения с пачкой конвертов в руках. Ален соблаговолил отдать их ему, хотя срок действия доверенности уже давно истек.
Он остановился, чтобы прочесть надписи на конвертах. На всех стоял одинаковый штемпель, что-то написанное арабской вязью. По всей вероятности, после смерти Джимми Реверди воспользовался для тайной отправки своей корреспонденции какой-то мусульманской организацией. Теперь он лучше понял, почему Жак окружил себя исламистами, как об этом писали некоторые газеты.
Марк посмотрел на даты гашения. В течение почти трех месяцев влюбленный убийца писал по письму каждые три дня. Они были сложены в хронологическом порядке. Он не удержался и вскрыл несколько конвертов прямо на улице.
Первое письмо было датировано 12 июня:
Любовь моя,
Уже десять дней я не получаю от тебя писем. Сначала я волновался. Я испугался, не случилось ли что с тобой на последнем острове. Но нет: до меня дошли бы слухи. Без сомнения, у тебя возникла какая-то техническая проблема. По той или иной причине твои письма до меня не доходят. И я не знаю, получаешь ли ты письма от меня. Для большей уверенности пишу на твой парижский адрес…
Марк сунул листок обратно в конверт. Потом вскрыл следующее письмо. 15 июня. Его взгляд случайно выхватил строчки:
.. .Я все меньше понимаю твое молчание… Что случилось в Пукете? Почему нет новостей?…
Третье письмо. 19 июня. Тон полностью изменился:
.. .то, что я принял за техническую проблему, оказалось твоим намеренным отказом от электронного адреса…
Марк пропустил несколько абзацев и прочел:
… Неужели это игра? Если это так, я не могу поверить, что ты не осознаешь ее последствий. Ведь теперь ты знаешь, кто я. Ты знаешь, что это я устанавливаю правила…
К концу письма убийца смягчился:
…Мне больно, что я больше не могу читать твои письма, но я счастлив, что снова пишу тебе
от руки, как в самом начале. ..
Марк смял письмо. Вытащил конверт, датированный началом июля. Почерк стал менее ровным:
Элизабет,
твое молчание приобретает смысл, который я улавливаю дажеотсюда. Четыре слога, произнести которые я отказываюсь. Потому что, и ты это знаешь, они могут повлечь самые решительные последствия. Ты — моя избранница. Та, кого я выбрал. Даю тебе еще одну отсрочку…
Марк снова пропустил середину и прочел самый конец:
…Ты еще можешь написать по моему электронному адресу. Сделай это как можно скорее, пока не стало слишком поздно. Ни ты, ни я не хотим этого.
Он не стал читать другие, более поздние письма. Его била дрожь. Он осмотрелся: прохожие, машины, магазины… Их очертания казались Марку размытыми, как на дне аквариума. Он уже не принадлежал к этому, обычному миру. Отныне он носил красную метку, выделявшую его из толпы, — и эта метка означала приговор.
Он прислонился к стене и попытался рассуждать здраво.
Чего же из происходящего он не сумел предвидеть? Разве он не представлял себе сотни раз эту ярость убийцы? Так чего он боялся? Он в очередной раз приписывал Жаку Реверди сверхчеловеческие способности. Находясь за решеткой, тот не мог сделать ничего. И он даже не подозревал о существовании Марка Дюпейра.
Через несколько недель враг будет мертв и похоронен.
Дело закроют.
Эти рассуждения не принесли ему никакого облегчения. Он прижимал письма к груди. От них необходимо было избавиться. Сжечь их. Уничтожить проклятие.
72
Когда такси выехало из туннеля Дефанс, Марк не узнал ничего. Он ошибся дорогой. Он никогда не найдет здесь пустырей, запомнившихся ему с детства. Нантер совершенно изменился. Столько зданий, и притом таких роскошных, — не удивительно, что стерлось даже воспоминание о заброшенных уголках, которые он искал.
— Куда точно мы едем?
— Давайте прямо, — ответил он водителю. — До площади Ла-Буль.
Он сказал это наугад. Он пытался воскресить в памяти эти кварталы. К северу — район, застроенный башнями, каждый квартал носит свое поэтическое название: «Фонтанелль», «Шанз-о-Мель», башни «Айо», прозванные «башнями-облаками»… Западнее — старый Нантер, с тесно стоящими кирпичными особняками. Дальше, за префектурой и университетом, настоящая «ничья земля», гетто, где пустыри перемежаются с обветшавшими кварталами, заброшенными домами и фабриками. Он стремился именно туда, точнее, в тот, самый известный квартал, который называли «Дурдом».
— А теперь?
Они подъехали к площади Ла-Буль. Раньше ее пересекала эстакада, теперь она была ровной и аккуратной, как городской сквер. Вокруг Марк видел только здания из синеватого стекла, островки зелени, отремонтированные особняки.
— Поезжайте до станции «Нантёр-городская». А там посмотрим.
— А там уже промзона.
О большем он и не мечтал. Теперь он рассматривал улицы, где он рос, где у его родителей была аптека. Сколько лет он не бывал на кладбище Мон-Валерьен, где они похоронены? Сколько времени он не виделся с сестрой? Он никогда не испытывал привязанности к своей семье, к своим корням. И, тем не менее сегодня, когда он хотел затеряться на этой Земле, найти тайное убежище во вселенной, он самым естественным образом направился в Нантер.
— Езжайте по бульвару Де-ла-Сен.
— Вы уверены?
— В направлении квартала Комаров.
Это название выговорилось само собой. Последние кварталы перед рекой. Автомобиль проехал под железнодорожным мостом и оказался в неожиданном месте: серые дома, заводы, железная дорога… Марк почувствовал себя увереннее.
— Мне нужен бензин.
Таксист посмотрел на него с подозрением.
— У меня закончился бензин, — пояснил Марк. — Моя машина стоит тут, немного дальше. Найдите заправку.
Такси остановилось у заправочной станции. Марк купил канистру и наполнил ее бензином. И в этот момент разразилась гроза. Горизонт постепенно погрузился в черноту. Тучи сталкивались друг с другом, между ними пробегали всполохи нездорового цвета, цвета кровоподтеков. Марк вспомнил остров мертвых, возле которого его застал муссон во время последней поездки. «Новый знак», — подумалось ему.
Он взял зажигалку с витрины у кассы и заплатил сразу за все. Потом, под начинавшимся дождем, побежал к такси.
— Поехали прямо, а потом — первый поворот направо.
Воспоминания становились более четкими. В детстве он бегал тут с другими мальчишками, тоже из буржуазных семей, в поисках острых ощущений, здесь они дразнили собак и нищих.
Бульвар Де-ла-Сен упирался в пустынную улицу, с одной стороны которой стояли огромные резервуары, а с другой — маленькие домишки, обреченные на снос, с заколоченными окнами. Все как раньше. Двор Чудес без чуда…
Увидев темные кубические строения квартала Комаров, он приказал:
— Остановитесь здесь.
Тон таксиста стал еще более скептическим:
— Предупреждаю: я вас ждать не буду.
Марк расплатился с ним, повторив, что его машина стоит чуть дальше. Когда он вышел, дождь усилился. Тяжелый, темный, маслянистый. Вода смешивалась с красноватой пылью, вздымавшейся под ударами дождевых струй.
