Таящийся ужас 3 - Гриньков Владимир Васильевич (читать книги без регистрации .TXT, .FB2) 📗
— Мейбл, укладывайся в постель и постарайся сразу заснуть, ты меня поняла? И прекрати беспокоиться. На следующие двенадцать часов я все беру на себя. В противном случае при таком режиме у тебя произойдет нервный срыв.
— Да, — ответила женщина, — я знаю.
— Я вместе со своим пенсне, а заодно и с будильником немедленно отправлюсь в свободную комнату, так что ложись, расслабься и постарайся вообще забыть о нас. Договорились? — Он уже начал выкатывать колыбель из комнаты.
О, Альберт, — снова всхлипнула жена.
— Ни о чем не беспокойся. Оставь все мне.
— Альберт…
— Да?
— Я люблю тебя, Альберт.
— Я тоже люблю тебя, Мейбл. А сейчас ложись спать.
Альберт Тейлор увидел жену лишь на следующий день в одиннадцать часов утра.
— Боже правый! — воскликнула она, бросаясь вниз по лестнице прямо в ночной рубашке и шлепанцах. — Альберт! Да ты посмотри, сколько сейчас времени! Я же проспала минимум двенадцать часов! Все в порядке? Ничего не случилось?
Он спокойно сидел в своем кресле, курил трубку и читал утреннюю газету. Ребенок лежал в некоем подобии переносной люльки, стоявшей у его ног, и спал.
— Привет, дорогая, — с улыбкой проговорил он.
Она подошла к люльке и заглянула.
— Альберт, она что-нибудь поела? Сколько раз ты ее кормил? Очередное кормление должно было быть в десять часов; ты знал об этом?
Альберт Тейлор аккуратно сложил газету и отложил ее на столик сбоку от себя.
— Я кормил ее в два часа ночи, и она съела не больше половины унции. Потом покормил еще раз в шесть, и на этот раз она поела лучше, уже две унции…
— Две унции! О, Альберт, это же чудесно!
— А последнюю процедуру мы закончили всего десять минут назад. Бутылочка там, на камине. Осталась всего одна унция. А она скушала три. Ну как? — Он гордо улыбался, явно довольный своим достижением.
Женщина быстро опустилась на колени и уставилась на младенца.
— Ты не находишь, что она похорошела? — нетерпеливо спросил он. — И личико округлилось, правда ведь?
— Это может показаться глупым, — ответила жена, — но мне кажется, что так оно и есть. О, Альберт, ты просто чудо! Как тебе это удалось?
— Кризис проходит, — ответил он. — Вот и все. Как и предсказывал доктор, кризис проходит.
— Молю Бога, Альберт, чтобы ты оказался прав.
— Ну конечно же, я прав. А теперь принимайся за дело ты.
Женщина с любовью смотрела на ребенка.
— Да и ты, Мейбл, тоже выглядишь гораздо лучше.
— Я себя чувствую просто великолепно. Извини за вчерашнее.
— Давай вот как договоримся, — сказал он. — Я буду кормить ее ночью, а ты — днем.
Она хмуро посмотрела на него поверх колыбельки.
— Нет, я не могу позволить тебе этого.
— Но, Мейбл, я не хочу, чтобы ты довела себя до нервного срыва.
— Теперь, когда я выспалась, его уже не будет.
— Но ведь гораздо легче, когда мы оба станем этим заниматься.
— Нет, Альберт. Это моя обязанность, и я намерена сама справляться с ней. Прошлый вечер больше не повторится.
Возникла пауза. Альберт Тейлор вынул трубку изо рта и исследовал содержимое чубука.
— Хорошо, — сказал он. — В таком случае я освобожу тебя от черновой работы и возьму на себя стерилизацию и подготовку смеси, ну, в общем, чтобы все было готово. Ведь так же тебе будет легче, правда?
Она внимательно посмотрела на него, гадая, что это так неожиданно нашло на мужа.
— Видишь ли, Мейбл, я все думал…
— Да, дорогой.
— Думал о том, что вплоть до этого самого вечера даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь тебе с ребенком.
— Но это же не так.
— Именно так. И поэтому я решил, что с этого момента буду также вносить свою лепту в это дело. Я буду заниматься подготовкой смеси и стерилизацией бутылочек.
— Очень мило с твоей стороны, дорогой, но я и правда считаю, что в этом нет никакой необходимости…
— Да ты что! — воскликнул он. — Не спугни судьбу! Я проделал все это три последних раза и посмотри, что произошло! Когда следующее кормление? В два часа?
— Да.
— Смесь готова, — сказал он, — тебе остается лишь, когда подойдет время, сходить в кладовку, взять бутылочку с полки и разогреть ее. Хоть какая-то польза от меня, ты не находишь?
Женщина поднялась с колен, подошла к мужу и поцеловала в щеку.
— Ты у меня такой хороший. С каждым днем я люблю тебя все больше.
Позже, уже в середине дня, когда Альберт работал на солнцепеке с ульями, он услышал, как жена позвала его из дома.
— Альберт! — кричала она. — Альберт, иди сюда!
Она бежала среди цветов лютика. Он бросился ей навстречу, недоумевая, что могло случиться.
— О, Альберт! Ты ни за что не догадаешься!
— О чем?
— Я только что закончила двухчасовое кормление, и она съела все!
— Не может быть!
— До последней капли! О, Альберт, я так счастлива! Она обязательно поправится! Как ты и сказал, кризис проходит!
Она бросилась к нему, обхватила руками за шею и прижалась. Он похлопал ее по спине, засмеялся и сказал, какая она хорошая маленькая мамаша.
— Может ты сам сходишь в следующий раз и посмотришь, как она управится с едой?
Он заверил ее, что ни за что не упустит такого случая, после чего она снова обняла его, повернулась и побежала к дому, прыгая по траве и напевая какую-то мелодию.
Вполне естественно, что к тому моменту, когда подошло время шестичасового кормления, в воздухе опять повисла тень некоторого беспокойства. Уже в половине шестого оба родителя сидели в гостиной в ожидании долгожданного момента. Бутылочка с молочной смесью стояла на камине в кастрюльке с теплой водой. Дитя мирно спало в люльке, лежавшей на диване.
Без двадцати шесть девочка проснулась, комната огласилась криком.
— Ну вот! — воскликнула миссис Тейлор. — Она просит свою бутылочку. Альберт, быстренько подними ее и дай мне. Но сначала дай бутылку.
Он дал ей бутылочку, после чего положил младенца на колени матери. Очень осторожно она прикоснулась концом соски к губам ребенка. Тот мгновенно ухватил деснами резиновый сосок и принялся жадно, быстро сосать.
— О, Альберт, посмотри, как чудесно, правда ведь? — со смехом проговорила женщина.
— Это восхитительно, Мейбл.
За семь минут все содержимое бутылки исчезло.
— Умница, — проговорила миссис Тейлор. — Снова четыре унций.
Альберт Тейлор, сидя в кресле, наклонился вперед и стал внимательно всматриваться, в лицо ребенка.
— Ты знаешь, — сказал он, — мне даже кажется, что она и в весе прибавила. А ты как думаешь?
Мать посмотрела на дитя.
— Мейбл, тебе не кажется, что по сравнению со вчерашним днем она покрупнела и даже потолстела?
— Может и так, Альберт. Я, правда, не уверена. Хотя едва ли за столь короткий промежуток времени действительно могут быть реальные изменения. Главное, что она снова стала нормально есть.
— Кризис миновал, — сказал Альберт. — Думаю, что ты можешь больше не беспокоиться.
— Это уж точно.
— Мейбл, может, ты хочешь, чтобы я снова отнес колыбельку к нам в спальню?
— Да, пожалуйста, — сказала женщина.
Альберт перенес колыбельку наверх. Супруга шла следом с младенцем на руках; сменив пеленки, она осторожно положила девочку на постель, прикрыла ее простынкой и одеялом.
— Посмотри, Альберт, какая она милая, — прошептала женщина. — Ну разве это не самый прекрасный ребенок, которого ты когда-либо видел за всю свою жизнь?
— Давай оставим ее пока, Мейбл, — сказал он. — Пойдем вниз, и ты приготовишь нам хороший ужин. Мы оба заслужили его.
Покончив с едой, родители устроились в креслах в гостиной: Альберт с журналом и трубкой, миссис Тейлор с вязаньем. На сей раз картина была совсем иной. Все напряжение неожиданным образом улетучилось. Милое овальное лицо миссис Тейлор светилось радостью, щеки ее порозовели, глаза ярко сияли, на губах застыла мечтательная улыбка, свидетельствовавшая о полном удовлетворении. Время от времени она отрывала глаза от вязанья и устремляла страстный взгляд на мужа. Иногда она на несколько секунд переставала пощелкивать вязальными спицами и застывала в — неподвижности, глядя в потолок и вслушиваясь в малейший шорох или крик, который мог донестись сверху. Однако там все было спокойно.
