Поведай нам, тьма - Лаймон Ричард Карл (серия книг TXT) 📗
– Теперь есть к чему стремиться. Ну, и как еще далеко, по-твоему?
– Ну, я бы сказал, что под нами уже больше гор, чем над нами.
– Какой ты оптимист. – Платком она вытерла капельки пота, выступившие под глазами. – Не могу себе представить, чтобы некоторые из моих ребят одолели этот подъем. Особенно Дорис.
– Она толстушка? – поинтересовался Чед.
– Не надо так грубо. Впрочем, да, она девушка в теле. Так же, как и Глен. Но он и Кит – футболисты, и я сомневаюсь, что у них возникнут какие-нибудь проблемы. Да и Лана в отличной форме.
– Это точно.
– Негодяй. – Кори толкнула его плечом.
– Не волнуйся, она не в моем вкусе.
– Она в любом вкусе.
– Для меня существует только одна женщина, – промолвил он, гладя ее по спине. Рубашка была горячей и влажной.
Надвинув платок на голову, Кори покосилась на тропу, затем на Чеда.
– Ты больше не сбежишь от этой женщины?
– А ты как думаешь?
– Ей бы очень не хотелось проснуться однажды утром и обнаружить, что ты ушел.
– Тебе не надо больше об этом волноваться.
– Мне бы очень не хотелось об этом волноваться. – Она пристально поглядела ему в глаза. – Но я никак не могу избавиться от мысли, что получила тебя как бы во временное пользование. Как книгу из библиотеки.
– В определенном смысле мы все здесь временно.
– Сейчас тресну. Я ему серьезно. Прошлый раз, когда ты исчез, я была в отчаянии. Я испытывала такое чувство, словно бросил меня лучший друг или родной брат, не меньше. Но сейчас мы зашли намного дальше.
– Ни за что на свете я тебя больше не оставлю.
– Ты говоришь это сейчас, но… Иногда меня одолевает ужасное чувство пустоты. Даже когда мы занимаемся любовью. Особенно тогда Что-то вроде: «так не может продолжаться вечно, и я тебя потеряю и снова останусь одна».
– Те же чувства испытываю и я.
– Наверное, это заразительно.
Чед покачал головой.
– Такие ощущения вполне нормальны. Только возникают нечасто.
– Возможно, у тебя и нечасто. Меня же они беспокоят с самого твоего возвращения.
– Это хорошо.
– Хорошо? Ну что ты! А я переживаю чуть ли не самые ужасные моменты в своей жизни… то, что должно радовать… становится совсем не таким, потому что я представляю, как это будет без тебя.
– Со мной происходит то же самое.
– Это не я покинула тебя на пять лет.
– Но ты постареешь. Нам обоим этого не избежать. И мы умрем.
– О, чудесно. Это как раз то, что я хотела услышать. Обязательно надо видеть все в черном свете. Да?
– Дело в том, что как раз те мгновения, когда нас посещает это печальное чувство пустоты, и есть самые ценные. Потому что мы хотим, чтобы эти моменты продлились, чтобы они никогда не кончались, но понимаем, что это невозможно.
– Помнишь, я назвала тебя оптимистом? Беру свои слова обратно.
– Ничего подобного ты не испытываешь, когда голоден, например. Или замерз, или устал, или страдаешь от боли. Или когда грустишь, или когда одинок. Не досаждают эти чувства и когда ты изнываешь от скуки, когда на банковском счету нет ни цента или когда забилась раковина. Существует миллион различных причин для огорчений. И в таком состоянии никогда ни на секунду не почувствуешь боли в сердце, потому что знаешь: в конце концов это пройдет и позабудется. А чувство, о котором мы говорим, появляется лишь в самые лучшие моменты жизни. И это сигнализирует о том, что все чертовски здорово.
Все это время Корин не сводила с него глаз. Саркастически скривив губу, она проронила:
– Когда это ты успел заделаться таким философом?
– И педантом?
– И это тоже.
– Одиночество. Оно делает тебя таким. Уединенная жизнь в горах. Становишься философом или сумасшедшим, одним из двух. А возможно, в некоторых случаях и тем и другим сразу.
– Давай разберемся, правильно ли я тебя поняла, ладно? – Кори высоко подняла брови. – Мне не следует обращать внимания на эти тревоги. Напротив, рассматривать их как милые голубые ленточки вокруг бесценных даров судьбы.
– В самую точку.
– Какая чушь. – Со смехом она подалась вбок и поцеловала его в губы. – Но я все равно тебя люблю. Пойдем, нам лучше выходить на тропу. Жизнь проходит так быстро, что мы можем никогда не догнать этих крысят, если не будем по-настоящему шевелиться.
Они встали, навьючили на себя поклажу и поплелись дальше. До этого Чед шел впереди, но теперь замедлил шаг, чтобы идти рядом с Кори. Какое-то время они ковыляли по тропе молча. Затем Кори нарушила тишину:
– А что наш философ думает о священных узах брака? – И она игриво улыбнулась ему, но взгляд ее был испытывающим.
Чед в изумлении поглядел на нее.
– Ты хочешь выйти замуж?
– А ты не хочешь жениться? – спросила она.
– Ну… конечно.
– И я тоже. Когда-нибудь. Когда встречу подходящего человека.
– Да? А как же я?
– Не хотелось бы оставлять тебя за бортом. Нам придется подыскать тебе подходящую пару. Она должна будет обладать глубоким умом, разумеется, – чтобы могла оценить глубину твоего мышления. Интеллектуалкой. Не думаю, чтобы ты мог быть долго счастливым с безмозглой вертихвосткой. Однако она не должна быть лишена и определенной степени ветрености, поскольку ты такой страстный любитель секса.
– Чем больше ветрености, тем лучше.
– Интеллектуалка и любительница хорошо потрахаться. Какие еще качества ты хотел бы видеть в своей супруге?
– Мне нравятся женщины с чувством юмора.
– Заумная вертихвостка и острячка. Что еще?
– Она должна быть красивой.
– Ну и привередливый же ты, приятель. Неудивительно, что до сих пор холостяк.
– Девушка, с которой я должен провести всю свою жизнь, должна быть совершенством.
– Совершенством, да? Это исключает почти всех моих знакомых. Ну а тебе известна такая, которая бы сочетала в себе все эти качества?
– Нет.
– В таком случае, думаю, тебе тогда придется трахать самого себя.
Чед усмехнулся, а Корин показала ему язык.
– Ну а каков должен быть твой избранник? – поинтересовался он.
– Сказочно богат.
– И это все?
– Ну, мне нравятся костлявые, лысые и тупые коротышки. Предпочтительно, по меньшей мере, на десять лет старше меня.
– Похоже, я выпадаю.
– Думаю, теперь мы квиты.
– Ты злая, – заметил он.
– Ага.
– Ты хочешь выйти за меня замуж?
Корин остановилась. Теперь они стояли лицом друг к другу.
– Ты это серьезно? – Она тихо рассмеялась. – Глупый вопрос, да?
– Глупый вопрос.
– Значит, вот оно как случилось.
– Да.
Она прикусила нижнюю губу, и глаза ее заблестели. Затем медленно повернула голову, оглядываясь вокруг.
– Прямо здесь, на склоне горы.
– Можно подождать. Я спрошу тебя в уютном ресторанчике. Под тихую приятную музыку. С обручальным кольцом в руке.
Она заглянула ему в глаза.
– Здесь тоже неплохо.
– Я тебя люблю.
– Я знаю. И я люблю тебя.
– Но? – Внутри у него неожиданно похолодело.
– Но что?
– Не знаю. Но что?
– Но у нас нет шампанского?
– Означает ли это «да»?
– Да. Конечно, это означает «да».
– О Боже! – Он сделал шаг ей навстречу, они оба наклонились вперед, преодолевая сопротивление рюкзаков, и поцеловались.
– Дальтон, – продекламировала она, – Корин Дальтон. – Они все еще поднимались вверх по тропе.
– Что ты делаешь?
– Проверяю, как будет звучать мое имя, когда мы поженимся. Звучит хорошо, не находишь?
– Дальтон, здорово. Мне не хотелось бы тебя огорчать, но это и так твое имя.
– Да, ты прав. Это избавит от лишней волокиты. Мне не придется менять фамилию на водительском удостоверении, кредитных карточках, в квитанциях на подписку, на печатных бланках…
– Не за всякого ты смогла бы выйти на таких выгодных условиях.
– Знаю, знаю. Все получится просто замечательно.
Они подошли к концу очередного витка серпантина. Но вместо узенького поворота и нового подъема по склону горы впереди открылась горизонтальная тропинка, сворачивавшая к лесистому перевалу.
