Год Людоеда. Время стрелять - Кожевников Пётр Валерьевич (книга жизни TXT) 📗
После «Na» числились файлы под буквами «Ni». Наверное, это была какая-то Нина. Потом «No». Кто это, Нонна? Кумиров брел по порноархиву отца и все больше заводился. Наверное, он такой же маньяк, как его отец, раз не принимает никаких мер, а любуется этим содомом? А что он может сделать? Убить Хьюстон? Закатить ей истерику? А что это ему даст? Может быть, просто выкинуть ее на улицу? А что у него тогда останется?
Он подумал о том, почему бы ему сейчас не взять да и не распечатать фотографии его любимой женщины и не оклеить ими все стены и мебель? Саша выделил все джепеги с именем «Na» и нажал на «Enter». Программа начала загружаться, а молодой человек пытался сосредоточиться на какой-нибудь одной из тем этих последних безумных дней и понимал, что у него это слишком плохо получается. Он закурил и стал пускать дым на экран монитора: теперь возникающая с разными партнерами Наташка представала перед ним, словно сквозь пелену театрального дыма.
Когда все фотографии раскрылись, Кумиров нажал на «Файл», «Печать» и «ОК». В углу монитора нарисовались принтер и панель управления. Саша зачем-то раскрыл панель и бессмысленно уставился на загрузку картриджа. Впрочем, как оказалось, в его мозгу продолжается какая-то работа, потому что именно при созерцании того, как изображенный на экране резервуар постепенно заполняется черной краской, Кумиров представил себе, что так же загружаются любовью человеческие сердца: на десять, пятнадцать, сорок процентов и — наверное, крайне редко, если это вообще возможно, — на все сто процентов.
Саша не стал дожидаться, пока из принтера выползут все фотографии, потому что это могло бы занять слишком много времени, а свернул «окно» и обратился к рабочему столу. Здесь он заметил папку с надписью: «Pif-paf». Он раскрыл ее. Здесь тоже содержались джепеги. Кумиров выделил штук восемь файлов и нажал на «Enter». Картинки начали раскрываться, и на них, кажется, представало то, что показалось Саше уже полным беспределом. На этих фотографиях была запечатлена охота на… человека. Да-да! Убедительность снимков не вызывала у молодого человека никаких сомнений! Ну и дела! Ну и ночка! Может быть, мать все это увидела? Да нет! Она же даже не умела включать компьютер, для нее этот мир был совершенно неведомым!
Вот его отец целится в кого-то из арбалета. А вот пригвожденный стрелой к древесному стволу мужик с надетой на него головой бизона. А на этой фотке отец триумфально воздвиг ногу на грудь поверженного «минотавра». Да нет, это же просто какой-то конец света!
Это его правда шокирует или нет? Он сделал такие невероятные, чудовищные открытия, ну и что? Он же остался жив, не упал в обморок, не лишился рассудка, не спешит сообщить в ментовскую? А на кого, собственно говоря, теперь сообщать? На мертвого отца? Может быть, отомстить за отца? А кому? И как?
Кумиров подумал, что ему, наверное, пора еще раз наведаться в отцовский бар, но тут же поймал себя на определении «отцовский» и сделал поправку на слово «мой». Да, теперь это мой бар, моя квартира, мои машины — это все мое! Если мать не выживет, то я — наследник всего того, что нажил мой папаня! Жестоко? А почему жестоко? Это жизнь!
Глава 16
ВАШИ СТАВКИ, ГОСПОДА!
Бойцы ООО «Девять миллиметров» встретились, как и договорились, возле памятника бильярдному шару на треугольной площади с тридцатью тремя кипарисами и уже отсюда направились к пылающему огнями зданию казино.
— Похоже на преисподнюю, — Геродот запрокинул голову. — Прямо как на картинах Босха! А внутри вон даже черти с крючьями носятся!
— Уважаемый, вы, наверное, не иначе как увидели там наши отражения? — привычно подколол коллегу Клептонян. — Ничего-ничего, в первое время это бывает! Я тоже раньше себя шугался, а сейчас, как видите, спокоен как танк!
Молодые люди вошли в здание и погрузились в бездну шумов и различных изображений. Они прошли контроль и оказались на первом этаже знаменитого на весь город игорного заведения.
— Пивца для рафгонца?! — Рашид гостеприимно указал в сторону свободного круглого стола вблизи окна. — Давайте пофидим, как люди!
Ребята расположились на витых стульях и заказали себе пива и сухариков. Большая часть публики, густо заполнившей заведение, производила впечатление завсегдатаев; люди здоровались, обменивались репликами и расходились «по интересам»: кто-то обращался к игровым автоматам, кто-то заказывал пиво или чего-то покрепче, кто-то отправлялся наверх, где размещался ресторан с варьете и происходила «главная игра».
— Ну а меня уже ты, Андрон, сюда затащил, — возбужденно осматривался Дмитрий. — Начинал-то я помнишь как? По маленькой! Тогда еще, дело прошлое, пятеру на кон можно было ставить!
— Да, а потом, Димон, ты по две тонны зеленых выигрывал! — смял губы в высокой оценке неоспоримого везения своего друга Валежников. — Красиво жить не запретишь!
— Как выигрывал, так и проигрывал! — Таранов нервно развернулся всем телом в сторону Андрея. — Ты что, не помнишь, как я четыре тонны баков потерял?
— Ну а Мишка-хачек, он здесь вообще все оставил! — оторвался от бокала с пивом Андрей. — Сейчас это что — мешок с костями: на игле, без денег, без жилья!
— Да, когда он в последний раз здесь появился, его сюда поначалу даже пускать не хотели. Он же во всех казино уже в черных списках, — Дмитрий достал пачку сигарет и бросил ее на стол. — Помнишь, как он жулить начал, когда после выброса пытался ставку сделать?
— Так его еще пожалели, а этих грузин, которые казино опустили, с ними вообще неизвестно что произошло, когда дилера, который на них работал, вычислили!.. — Валежников, словно в обмороке, глубоко закатил глаза. — Вот так-то, братва, здесь с этим делом особо не забалуешь! Моментом вычислят!
— Мне тут один знающий мен такую тему топтал, что в этих конторах все прослушивается, — доверительно произнес Геродот. — А камеры стоят вплоть до писсуаров.
— Да и я тофе об этом флыфал! — спохватился Мясигин. — Точно-точно! Ладно, муфики, пофли наверх, что ли? Вы ефе не фабыли, что кое-кому фегодня ефе в ночь в офеплении «Экфтаф-холла» фтоять!
Бойцы ООО «Девять миллиметров» покинули холл, миновали паспортный контроль и стали подниматься вверх по ступеням. Очутившись на втором уровне, они осмотрелись: сцена, столы, большие аквариумы с очень крупными рыбами, которые вальяжно дефилируют между водорослями, разномастная публика.
— Ну что, орлы, пойдем за наш фирменный стол? — оживился Валежников. — Кажись, там пока не занято?
— Здравствуйте! — приветствовал вошедших молодой человек в фирменной одежде с эмблемами казино. — Ваш столик сегодня свободен! Присаживайтесь, пожалуйста!
— Сейчас мы тут покумекаем, а ты нам пока пивца накати! — распорядился Таранов и, тяжело дыша, начал устраиваться возле стола. — Я вам так скажу, что эта игра хуже суходрочки!
— Да, это болезнь! Ну а чем мне еще заниматься? — словно оправдывался Андрей. — С другой стороны, я никогда ради игры не отдам последнее! Бывает, что я уношу из дому последние деньги, но чтобы я саму квартиру заложил или еще что сделал — нет, до этого я еще не дошел!
— Вы, уважаемый, нам это уже когда-то сообщали, — учтиво заметил Марк. — Как говорил в таких случаях один мой знакомый немец: «Над этим мы уже смеялись!»
— Хорошо, Валежник! — Дима отложил меню. — А ты что, не помнишь, как тот же Лешка Кентавр зарекался: «Я свою дозу знаю»? А что с ним потом было? А какой пацан был: одни мышцы! А теперь? Да я бы его и на улице не узнал? Покойник!
— Ну, он, дело прошлое, очень многое неправильно делал, — нравоучительным тоном начал Валежников. — Я, например, да ты, Таран, это и сам не хуже моего знаешь, всю свою родню к этому делу уже приучил. И ничего: и папаня, и маманя, и даже сеструха — все здесь уже не один раз побывали, да не только здесь, но и в других казино, и ничего: и сами на эту иглу не сели, и за меня спокойны. Мы здесь очень даже культурно отдыхали, родители чутка поиграли, батяне даже подфартило, — ну и все, никаких проблем! Я их так и предупреждал: главное, на этом деле не зацикливаться!
