Джек на Луне (СИ) - Русуберг Татьяна (читать книги без txt) 📗
Паровозик пялится на меня, а в глазах паника. Интеллект свернулся ёжиком и закатился в пятки.
- Слышь, умник. Что такое психологическая атака, знаешь?
О! В море паники наметился островок мысли.
- З-знаю.
- Ну вот. Как на нас полезут, морду зверскую сделаешь и будешь насосом махать. Только не ори. Давай, покажи мне зверскую морду.
Томас беспомощно улыбнулся и попытался нахмурить брови. Я сплюнул горечью.
- Это, - говорю, - не морда. Это девочка прыщавая. Ты девочка, да? – я толкнул его в грудь, так что парню пришлось сделать шаг назад. – Ты девочка, которая пацанам в сортире сосет? – снова толчок в грудь. Он вылетел под дождь, жмурится, когда в глаза затекает. – Может, ты и папочке своему сосал? Только плохо, поэтому он вас с матерью бросил?! – тут он мою руку схватил. Красный весь, мокрый, дышит тяжело, рожа перекошена, то ли от злости, то ли от боли.
- Ты, - пищит, - отца моего с матерью не трогай, понял?
- Во! – говорю. – Вот это лицо запомни. Только молчи. Голос все портит.
Засаду нам устроили на пути между школой и детсадом. Вычислили, по ходу, что Томас брата каждый день забирает. Дорожка шла мимо пустыря за складским зданием. Пацаны выскочили из-за кустов. На всех куртки-дождевики с капюшонами, с первого взгляда не скажешь, кто есть кто. Паровозик, волочивший изуродованный велик за руль, должен был стать легкой добычей.
- Зря ты не свалил, пока мог, - длинно сплюнул мне под ноги Вильям и кинул голову от плеча к плечу, так что шея хрустнула. Интересно, это у него нож, которым шины резали?
Я отбросил байк. Вытащил из кармана руку с заранее намотанной на ладонь цепью. Махнул свободными концами.
- Зря ты это затеял. Может, свалишь, пока можешь?
Краем глаза вижу, Томас тянет трясущейся рукой из рюкзака насос. Морда от кондиции далека, но глаза отчаянные. Матиас маячит на заднем плане, Андреас-прилипала за спиной Вильяма держится. Каспар, в капюшоне на шапку, обходит с боку, но вид у него задумчивый. Так я и рассчитывал. Стоит усатого завалить, и разбежится его команда, поджав хвосты.
И – вот он. Момент истины. Вильям вытащил-таки ножик. Выкидной, лезвие сантиметров пятнадцать. Это статья, между прочим, кто не знает.
Возможно, усатый просто хотел меня пугнуть. Возможно, он думал, что цепь у меня – тоже так, украшение. Я его разубедил.
- Херась! – тяжелые звенья огребли Вильяма по пальцам. Визг, кровь, нож летит в грязь. Я его тут же пинаю в траву.
- Джек! – это Томас пищит сзади.
Пригибаюсь чисто инстинктивно. Камень свистит мимо моей башки и ударяет усатого в грудь. Вопли за спиной и «дунк-дунк», будто трубой лупят по телу. Вильям кидается на меня, растопырив окровавленные грабли. Зря. Я стараюсь не бить по морде. Я еще себя контролирую. Так что он огребает по бедрам и плечам. Валится в лужу, скуля. Я его пинаю. Наслаждение, как горячая волна. Пах. Почки. Брюхо. Ребра.
- Джек, хватит! – неловкие руки обхватывают меня, тащат назад. Я чуть не вмазал цепью, да сообразил, что это Томас. – Они убежали все. Хватит!
Я остановился. Вокруг тихо. Только мое тяжелое дыхание, стук крови в ушах и шлепанье капель по листьям. Только всхлипывания пацана на земле. Только побрякивание цепи в руке. Я поднимаю ладонь на уровень глаз. Дрожит? Нет. Почти.
Сую цепь в карман, сгребаю Томаса и подталкиваю к Вильяму.
- Видишь? Все. Он кончен. Ты смог, понимаешь? Мы смогли. Можешь сделать с ним сейчас все, что хочешь, - я хлопнул по костлявому плечу. – Ну? Хочешь обоссать его? Давай! Дай ему буксеван. Давай! – я дернул ремень на висящих мешком джинсах Паровозика.
Он всхлипнул как-то странно, и только тут я заметил, что лицо у него все мокрое, и не только от дождя. А потом Томас перегнулся вперед и блеванул. Жаль, промахнулся чутка. На Вильяма только брызги попали.
- Молодец, - я повел его к велосипеду. – Теперь пошли, надо забрать твоего брата.
Томас жил в центре города, в съемной квартирке с крошечным садом и сарайкой для велосипедов. Брат его был немного младше Софии и совсем на старшего не похож – ни одного прыща, все побеждающий оптимизм и совершенно нормальный голос. Разве что имя прикольное - Тотте[2].
- Можно мне вам помочь? – завопил мелкий, как только я ссадил его с седла маунтинбайка. - Чинить лисапед?
Мы зашли в сарайчик, и я показал, как надо одевать цепь. Томас молча сидел на корточках в углу. Обтекал и переживал.
- У вас в Брюрупе есть хоть, где шины купить? – спросил я его, чтобы хоть как-то расшевелить.
- Есть один магазин, - ответил он не сразу. – Но у нас до конца месяца денег не будет. Придется походить пешком.
- А как же мелкий?
До детсада-то все-таки не так близко.
- Коляска есть, - пожал плечами Томас и велел брату. – Тотте, беги-ка к маме. Только про шины пока не говори ничего, ладно? И сапоги сними в коридоре! Пол потом не намоешься.
Пацан дунул в дом, а Паровозик заметался по сарайке, хрустя пальцами:
- Зря мы его все-таки бросили одного. Вдруг ему помощь нужна? Вдруг он... - угловатый кадык заходил на тонкой шее.
Не, опять мы за старое! Может, нам еще скорую бугаю вызвать из-за пары синяков?
- Да отлежится твой Вильям, встанет и домой похромает, - я взял парня за плечи и немного тряхнул. – Сам что ли не знаешь, что значит - получить по ребрам?
- Знаю, - Томас поежился, обхватил себя руками. – Но цепь... Где ты так драться научился?
Я вздохнул. Ну как ему объяснишь, что это была чисто импровизация? Что видел я просто, как братки из районной банды с рокерами разок сцепились. Там не только цепи и ножи в ход пошли, там и кастеты тебе, и биты, и кто во что горазд. Вот тогда да, скорая пару вялых тел увезла. Так и то оклемались все.
- Может, - говорю, - в дом зайдем? Хоть обсохнем.
- Ой, да, извини, - запыхтел Паровозик, засуетился. – Ты же без куртки. Мерзнешь наверное. Чай пьешь горячий? Пойдем, я сейчас заварю.
Мать Томаса лежала в гостиной перед телеком. Ей недавно сделали операцию на спине, и теперь она ходила мало и только на костылях. Это было что-то вроде травмы на работе, позвоночная грыжа или какая-то фигня. Жила она теперь на обезболивающих, а потому поздоровалась вяло и на жизнерадостного Тотте махнула рукой. Мы забрали его на кухню, чтобы по дивану не вздумал скакать.
- Переодеться хочешь? – спросил Томас, ставя чайник. – Можно твои тряпки в сушкилку закинуть пока.
Я выглянул в окно: никакого просвета в тучах видно не было.
- Да ну. Снова намокну, когда домой поеду.
- А я тебе куртку одолжу, - предложил Паровозик. – В школу мне ее можешь привезти. Завтра по прогнозу дождя не будет. Кстати, ты на пол капаешь.
Я растер носком небольшую лужицу у табуретки.
- Ладно. Раз капаю, кинь мне что-нибудь.
Потом мы сидели в комнате, которую Томас делил с Тотте. Мальчишка играл на полу с машинками и лего, мы оккупировали кровать. Я чувствовал себя немного неловко в футболке, которая мне свисала почти до колен, и полотенце, заменившем штаны.
Вообще в последнее время мне не хотелось, чтобы кто-то видел меня голым. В смысле в душе там или в бассейне. Стеснялся я что-ли. Всё казалось, пялятся на меня. Мужики особенно. Будто что-то во мне не так, как у других. Не то что там член слишком маленький, или спина волосатая - я в этом плане выглядел совершенно обычно. И умом это понимал. Просто внутри меня кричало каждый раз: «Они знают! По походке твоей, по тому, как ты наклоняешься, по тому, как глаза прячешь... А если не знают, то сейчас догадаются!» Каждый поход в гребаный аква-парк был для меня пыткой, но отказаться не мог. Себастиан бы мне такую «черную дыру» потом устроил, что точно труба!
А вот с физры я линял втихую. Если в душ после урока не пойти, засмеют. Скажут, воняешь, или член не вырос. Поэтому я просто гулял. Даже у Томаса переодевался в ванной, с запертой дверью. А теперь сидел, полотенце на колени натягивал. Но парень вроде ничего не заметил. Развалился себе с дымящейся чашкой на груди, стресс снимает. Жаль, кроме чая у Паровозика никакой другой травы нету. Вдруг у него беспокойство на морде отразилось:
