Джек на Луне (СИ) - Русуберг Татьяна (читать книги без txt) 📗
Он назад, в коридор. Оттуда вопли. Смотрю, тащат его двое, руки за спину заломили. Вильям наш дорогой не Шекспир и Бриан Патлы Дыбом. За угол заволокли и об стенку – хрясь. Томас скорчился, ноги нескладные к животу поджимает, весь в соплях. А эти двое ржут:
- Ой, Паровозик вагончик потерял!
Короче, они уже прицелились беднягу попинать, но тут я не выдержал. С разбегу подпрыгнул и ногами вбил в стену усатого. Он черепушкой треснулся и притих. Бриану говорю:
- Давай. Чего зассал-то? Бей.
Он стоит такой, то на дружбана в отпаде косится, то на Томаса, который свои вагончики все собрать не может.
- Бей, - повторяю и шагаю к нему. – А то я ударю.
Ну и чего? Очко у Бриана взыграло. Попятился, в сторону метнулся и мимо просквозил. Только бы стучать не побежал.
Я Томаса за шкварник, на ноги вздернул.
- Валим, - говорю.
А он трясется, весь белый в красную крапинку (прыщи) и блеет:
- Ты его убил?
Я Вильяма пнул, тот вякнул.
- Живой, - ставлю дианоз. - Дерьмо не тонет.
Короче, поперли мы такие в сортир, сопли вытирать.
- Зря ты это, - Томас, оказалось, разговаривать умеет, не только задачки решать. – Теперь они меня точно убьют. И тебя тоже.
Я фыркнул и кофту ему отряхнул там, где следы подошв отпечатались:
- Эти шестерки-то?! Если они в этот раз ничего не поняли, я им в следующий популярно объясню. Кстати, чо они от тебя хотели-то?
Он на меня глаза вскинул – карие, телячьи, и говорит тихо:
- Наверное, чтобы меня не было.
Тут я понял все. И почему пацан заявлялся в класс за секунду до звонка, и почему вылетал оттуда первый. Почему я его никогда на переменах не видел или в столовке. Почему он от каждой СМСки вздрагивал. Почему однажды полдня просидел в мокрых штанах, и эти дегенераты с камчатки орали: «Паровозик обоссался!» Это у даков такая шутка юмора – затащить какого-нибудь лузера в сортир и жопой под кран. Буксеван[2] называется. Никогда, если честно, не понимал, в чем тут прикол. Мдя, верно, значит, Адамс сказала: гнобят Томаса в полный рост.
- Ты, - говорю, - рассказывал кому-нибудь об этом? Ну, учителям там, родакам?
Кудряшками трясет и в бумагу сморкается.
- Я с мамой живу. Она болеет часто. Если расскажу, это ее убьет.
Блин, чудо прыщавое, да что ж у тебя все кто-то кого-то убивает! Жертва неполной семьи, мля.
Тут зазвенело.
В класс любители попинать слабаков приперлись позже нас. У Вильяма – здоровая шишка над ухом, даже сквозь волосы видно. Училка уже у доски была, так что они на меня только зыркнули, а усатый, мимо проходя, фак показал. Томас сидит, трясется. Я ему шепотом:
- Не ссы.
- Они меня после школы выследят. Когда тебя не будет, - глаза у него в парту, башку руками обхватил.
Я в окно посмотрел – дождь.
- Хочешь, - говорю, - с тобой поеду? Если у тебя смогу до ужина зависнуть. Я мешать не буду. Тихо посижу.
Он убрал одну руку, на меня воззрился. Тут его смартфон зажужжал. Он на экран глянул и пятнами весь пошел.
- Чего там? - говорю.
Томас СМС мне показывает: «Твой телохранитель тебя не защитит, цыпленочек. Выбирай: вздрючка или шанс. Если не ответишь, выберем сами».
- Дай-ка сюда.
Мобилу выхватил, набираю: «Отымейте друг друга в зад, тупорелло!» Пусть офигеют, а то у Паровозика скорее его прыщи «фак» скажут, чем он сам кого пошлет. Только нажал «сенд», в дверь голова засовывается. Директриса!
- Можно, - говорит, - я у вас заберу ненадолго Джека Люкке?
Ну, встал я. Томас на меня смотрит отчаянно, будто у него последнюю соломинку отбирают, за которую хватался. А я Вильяму до-олгий вгляд послал, «ты труп» называется. Он не выдержал, в книжку уткнулся, бдуто, блин, читать научился. А я из класса пошаркал. Мимо первой парты прохожу, там Лэрке. Надо же, оторвалась от «Злой силы»[3], я ей интереснее. Чего тогда она с этим козлом Брианом вместе сидит?
Директрису я раньше только мельком видел, в коридорах. Теперь рассмотрел мымру во всей красе – в ее кабинете. Серенькая, волосья цвета печеночного паштета на плечи свисают, морда кислая, будто на завтрак лимон съела, даже морщины идут книзу.
- Ты как, - спрашивает, - мог руку на учителя поднять?
Я сижу, глазами хлопаю. И тут до меня доходит, откуда ветер дует. Это Бьярне на меня наехал, мудило старое.
- Никого я не трогал, - говорю.
И тут ее понесло. И что я учителя толкнул, и что тетрадь у него из рук вырвал, и что непристойные картинки на уроках рисую, и что мной полиция уже два раза занималась, но она мне может третий организовать. Короче, давно уже говна так не бурлили и на меня не выливались, как изо рта этой крысы кабинетной. А закончилось все вот чем.
- Мы и так собирались твоих родителей на плановую беседу пригласить после того, как нам из старой школы твое дело передали. Но теперь придется встречу ускорить. Вот тут письмо с приглашением, - сует мне через стол запечатанный конверт, - и объяснительной запиской. И еще одно вам на днях придет, от психолога. Я обратила внимание, что ты сеансы прервал в связи с переездом. А зря.
Короче, вернулся я в класс, как оплеванный. Томас на меня взгляды вопросительные бросает, а я голову на локти и в стол. Не до него мне. Думаю, что мне с этим факинг письмом делать. Если Сева его прочитает, то свободной субботы мне точно не видать, как своих ушей. Это еще если я дешево отделаюсь.
Училка, Элизабет, распинается чего-то у доски. Разделитесь типа на группы и обсудите главные вопросы книги. У меня, блин, свой главный вопрос нерешенный стоит поперек горла, а мне еще чужие обсуждать?! Чувствую, меня Томас за рукав теребит. Да понял я, надо в группу пересаживаться.
Оказалось, Элизабет меня с Паровозиком к Лэрке и Бриану Гелевому подсадила. Я на девчонку не смотрю, духу не хватает. Кажется, сразу все обо всем догадаются тогда, а ей это неприятно будет. Разглядываю только ее руки – красивые, длиннопалые, с тонкими запястьями. Фенечка одна мне запомнилась – та, что в перую нашу встречу на ней была. Простая такая, с голубыми и зелеными бусинами, но идет ей очень.
- Есть ли судьба? – читает Лэрке вопросы из списка вслух. – Предопределено ли все заранее? Существует ли «злая сила»?
Томас поднимает робко палец:
- Элизабет, а нам надо отвечать с точки зрения героев романа или то, что мы сами думаем?
Тупица Бриан ухмыляется, но наткнувшись на мой взгляд, прикусывает губу.
Училка подходит к нам ближе. У нее честное круглое лицо, она маленькая и мягкая в своей бесформенной кофте, мне нравится, как она тихо и спокойно может поставить на место любого, включая усатого бугая.
- Мне бы хотелось, Томас, чтобы вы выразили свое собственное мнение, но вы можете опираться на те выводы, к которым приходят герои, или использовать их переживания, как пример.
- Кто первый? – спрашивает Лэрке.
Никто не горит желанием.
- Ладно, у нас только десять минут, так что начну я. Я не верю в Судьбу и в предопределение. Я считаю, что «злая сила» - это течение, мейнстрим. Люди позволяют ему нести себя, вместо того, чтобы плыть самим. Они называют течение Судьбой и убеждают себя, что ничего нельзя изменить. Зачем пытаться что-то менять, если все заранее решено? У меня все. Бриан?
Козел встрепанный залистал библиотечную книжку:
- А что, здесь тоже так написано? На какой странице?
Лэрке закатила глаза. Тут Томас, нервно хрустевший пальцами, изобразил Чипа. Или Дейла.
- Если принять твою теорию, то люди сами создают злую силу. Каждый, плывущий по течению, усиливает его мощь. Выходит, люди и есть – злая сила?
Девчонка задумалась.
- Не знаю. Может, те, кто использует течение осознанно, себе на благо. Мне кажется, большинство просто сплавляется от рождения к смерти, особо не задумываясь, что и как.
- Погоди, не так быстро, - Бриан принялся что-то строчить в тетради. – Как ты сказала? «Сплавляются»?
