Войны мафии - Уоллер Лесли (мир бесплатных книг TXT) 📗

— День сплошных бедствий, — сказала она.

Баттипаглиа появился через полчаса.

— Этот городской транспорт... — пробормотал он извиняющимся тоном. — Вам следовало подробней объяснить мне, как сюда добраться...

Он заказал «Маргариту» и сел — подвижный господин хорошо за сорок, худой и низкорослый, как жокей, наполовину лысый, в больших очках, придававших ему вид испуганного гнома.

— За дам, — галантно провозгласил он, приподняв свой бокал.

— Что бы вы без них делали, — сухо заметила Эйлин.

— Ах, мисс Хигарти, человек не может питаться воздухом... Я обычный гинеколог, подписавший удачный контракт.

— С Риччи, — уточнила Эйлин, открывая сумку. Она достала маленький портативный магнитофон, поставила его рядом с собой, так, чтобы Баттипаглиа хорошо его видел, и прикрыла сложенной салфеткой.

— О'кей? Возражений нет?

— М-м... Я не собираюсь... — Доктор задумался на некоторое время. — Просто имейте в виду, я не смогу добавить ничего нового. — Он послал Эйлин дружелюбную, профессиональную улыбку.

— Посмотрим. Может, мне удастся вытянуть что-нибудь новенькое? — улыбнулась Эйлин. — Вы и я — люди хрупкого телосложения, доктор. Нам известны все уловки слабаков. Но моя спутница, принадлежащая к более крупной расе, вполне способна применить грубую силу.

Баттипаглиа откинулся назад и с удовольствием захохотал, показывая удивительно ухоженные зубы, фарфоровые коронки и пломбы, свидетельство забот высококвалифицированного дантиста. Его смех заглушил вой пожарной машины, пронесшейся по Первой авеню.

— Сначала заглянем в меню, — сказал он, возвращаясь к земному. — Грубая сила, — еще раз с удовольствием пробормотал он.

Втроем они попытались разобраться в меню на испанском языке.

— Подождите, — сказала Уинфилд, — если вы перестанете теребить страницы, полистаем дальше — там должно быть то же самое на других языках.

— А, влияние соседства ООН... — Баттипаглиа отхлебнул из бокала и устроился в кресле поудобней. Ему определенно нравилось сидеть здесь с двумя спутницами и одновременно поглядывать на других женщин в ресторане. Он заметил в глубине зала свою клиентку, англичанку Эмму, красавицу с очень длинными белокурыми волосами. Она тоже работала в службе вызовов Риччи. Очень милая девушка, эта Эмма, и к тому же натуральная блондинка. Везде.

Позади него поблескивала витрина ресторана, плита модной стеклянной мозаики размером десять на двадцать футов. Внезапно к стеклу витрины прижалось лицо коренастого мужчины в берете, высматривающего кого-то в зале. Вдруг у него в руках оказался короткий, тупорылый «Ингрэм М-10». Деловито взглянув на часы, мужчина в берете быстро навинтил на «ингрэм» глушитель и короткой очередью вырезал круглую дыру в центре витрины. Острые осколки стекла разлетелись во все стороны.

Рокот машин на Первой авеню превратил раскат очереди в едва слышное, осиное жужжание. Уинфилд упала на пол, грубо сдернув со стула Эйлин и прижав ее своим телом. Мужчина в берете сунул «ингрэм» в кобуру. Его спутник, стоявший около маленького серого «форда», бросил ему охотничью двустволку двенадцатого калибра, и мужчина в берете поймал ее на лету изящным жестом, как Фред Астор, исполняющий свой коронный номер. И разрядил оба ствола в доктора Баттипаглиа. Выстрелы из винтовки также утонули в грохоте Первой авеню.

Перед выстрелом Баттипаглиа повернулся в сторону стрелявшего, и часть заряда угодила ему прямо в лицо. Кровь, хлынувшая из его груди алым дождем раслескалась по ресторану. Убийца неторопливо обвел взглядом зал, поправил берет и сел в «форд» с нетерпеливо рычащим мотором, за рулем которого уже сидел второй бандит, и машина двинулась с той же умеренной скоростью, с какой разворачивались все события.

Позже, излагая свои впечатления полиции и репортерам, очевидцы отметили, как неторопливо, без суеты действовал человек в берете — словно времени в его распоряжении было сколько угодно.

Уинфилд, сидя на полу, отряхивала осколки стекла с одежды Эйлин.

— Честное с-слово, — повторяла она, не в состоянии справиться с дрожащими губами, — это не в-ваша кровь.

Эйлин, не в силах говорить, указала пальцем на красные брызги на длинных, изящных пальцах Уинфилд.

— И не м-моя т-тоже. Это все — доктора Баттипаглиа... — сказала Уинфилд. — Это все, что мы от него получили.

В отдалении мрачно взвыли полицейские сирены.

Погода становилась прохладной не по сезону. Слонявшихся по Доминик-стрит бездомных ветер подталкивал в спину, трепал, как сухие листья, подгоняя к Гудзон-Ривер.

Итало Риччи не интересовало, какая погода на улице. Его утром привозили из дому в офис, а вечером — из офиса домой, так что ни шагу не приходилось сделать по уличному холоду и слякоти. Он тоже был приверженцем «ручного управления», но — без отрыва от своего старого дубового стола. В дополнение к текущим делам Итало на протяжении десятилетий занимался кропотливой, трудоемкой работой: составлением досье на политических деятелей разного ранга. По мнению Итало, его архив был не хуже, чем у ФБР.

У него были основания гордиться своими досье. В дополнение к тому, что его агенты собирали годами — устанавливая подслушивающие устройства, вскрывая корреспонденцию, фотографируя свои «объекты», — Итало ухитрился наложить лапу на самые засекреченные документы двадцатого века.

На протяжении полувека Эдгар Дж. Гувер удерживал свою власть, манипулируя государственными лицами посредством огромного объема порочащей информации. Личный архив Гувера был предметом вожделений его компаньона Клайда Толсона. Ходили слухи, что перед тем, как последовать за Гувером на тот свет, Толсон уничтожил заветный архив. Но это были слухи. Итало загодя запасся козырем в виде мемуаров двух пожилых леди, некогда состоявших при опочивальне мистера Толсона. Эти воспоминания могли серьезно омрачить закатные годы экс-компаньона могущественного лидера ФБР. Итало, доставший из рукава козырную карту, совершил натуральный обмен с Толсоном, не унаследовавшим деловую хватку своего патрона.

Архив состоял из двадцати семи дважды прошитых папок. На протяжении долгих лет Итало переписывал их содержимое на компьютерные диски. Конечно, у него было много молодых помощников, которые могли бы выполнить эту работу. Но тогда они узнали бы то, что знал только он. Поэтому Итало Риччи решил взять этот титанический труд на себя. И был уже на половине пути к его завершению.

Он уже знал, кто из членов Верховного суда любит переодеваться в женские платья, — это могло принести существенную пользу на случай какой-нибудь коммерческой тяжбы. От сенаторов, принимавших услуги проституток-мальчишек, Итало получил много исключительно полезных предупреждений. Короче, он располагал информацией об интимной жизни всех субъектов деловой и политической жизни страны от А до Л. Единственная проблема — сроки. Многие объекты досье уже ускользнули от Итало на тот свет.

Он выключил компьютер. Где-то за Гринвич-Виллидж завопила сирена. Ненавистный Итало звук, символ необузданной ярости безумного мира снаружи. Вой сирен всегда напоминал ему вопли плакальщиц на похоронах, гнусных стервятников, которым платят, чтобы с помпой выразить свое неискреннее горе. Настоящие люди молча склоняются перед ударами судьбы. О жизнь! Ты вечно припасаешь невзгоды... для тех, кто еще жив.

Часы на церкви пробили час дня. Телефон, стоявший у его локтя, звякнул. Итало сразу же снял трубку.

— Onorevole [32], — произнес знакомый грубый голос. — Это Игги.

— Слышал, что ты в городе, amico mio [33]. Счастливое совпадение, позволю себе добавить.

Собеседник кашлянул.

— К твоим услугам, дорогой старый друг.

— Доставь мне удовольствие разделить с тобой завтрак, — продолжал Итало. — Ты сейчас свободен?

— В каком ресторане мы встретимся?

— Рестораны убивают, — мягко рассмеялся Чио Итало. — У меня в офисе, дорогой друг. Прямо сейчас.