Близнецы-соперники - Ладлэм Роберт (список книг TXT) 📗
Из Монбельяра он отправится на север, вверх по Рейну, в Висбаден, где проведет встречу с представителями антинацистских групп из Бремена, Гамбурга и Берлина. Из Висбадена по нелегальным маршрутам – в Прагу, а потом дальше на восток – в Варшаву. И везде ему предстоит составлять расписания, уточнять пароли и шифры, добывать официальные бумаги для последующей переправки агентов в Лондон.
Из Варшавы он вернется в Лотарингию. И только тогда будет принято решение, отправлять ли его дальше на юг – в его родную Италию. Капитан Стоун был принципиально против. Агент, которого Фонтин знал под именем Эппл, ясно дал это понять. Все, что было связано с Италией, вызывало у Стоуна раздражение, которое, видимо, было продиктовано воспоминаниями о событиях на пирсе в Челле-Лигуре и тяжелом ранении в руку, полученном из-за наивности и предательства итальянцев. Стоун не видел смысла тратить силы на Италию: хватало других горячих точек. Нация никчемных людей сама себе злейший враг.
Фонтин добрался до Паддингтонского вокзала и стал ждать автобус на Кенсингтон. В Лондоне он открыл для себя автобусы, раньше он никогда не пользовался общественным транспортом. Открытие было сделано отчасти поневоле. Когда его подвозила служебная машина, рядом всегда оказывался другой пассажир, что предполагало беседу. В автобусе ничего подобного не требовалось.
Случалось, конечно, брать с работы домой секретные материалы, и тогда Алек Тиг не давал ему этой поблажки. Это было слишком опасно. Сегодня был как раз такой случай, но Фонтину удалось переубедить начальника: в машине ехали еще двое пассажиров, а он хотел поразмышлять в одиночестве. Это его последний вечер в Англии. Надо было рассказать Джейн.
– Бога ради, Алек! Мне предстоит проделать тысячи миль по вражеской территории. Если я умудрюсь потерять портфель, прикованный к моему запястью секретным замком, в лондонском автобусе, плохи наши дела!
И Тиг капитулировал, лично удостоверившись в прочности цепочки и замка с шифром.
Подъехал автобус. Фонтин вошел в салон и стал пробираться по проходу к переднему сиденью. Выбрав место у окна, он выглянул на улицу и мысленно перенесся в Лох-Торридон.
Итак, все готово. Идея операции себя полностью оправдала. Они могли разместить подготовленных людей на вакантных местах в системе управления производством. Теперь осталось лишь на практике осуществить стратегический план. В поездке предстояло выполнить большую часть работы. Он найдет нужные места для нужных людей… а хаос и неразбериха не заставят себя ждать.
Виктор был готов отправляться. Не готов он был к другому. Настал момент, когда нужно было обо всем рассказать Джейн.
Вернувшись из Шотландии, Виктор поселился в ее кенсингтонской квартире. Она отвергла его предложение снять для них более роскошные апартаменты. И прошедшие недели стали счастливейшим временем в его жизни.
Но вот настал момент расставания, и уютной совместной жизни предстояло смениться страхом. Какая разница, что многие тысячи людей проходят через такие же испытания, – цифры не утешают.
На следующей остановке ему выходить. Июньские сумерки умыли деревья и очистили дома. Кенсингтон был объят покоем, эхо далекой войны сюда не доносилось. Он вышел из автобуса и двинулся по тихой улице, но вдруг его внимание привлекло нечто странное. За последние месяцы Виктор научился ничем не выдавать своей тревоги, поэтому он притворился, будто машет показавшемуся в окне дома знакомому. Остановившись, он прищурился, чтобы в слепящем свете заходящего солнца разглядеть небольшой «Остин», припаркованный на противоположной стороне улицы, ярдах в пятидесяти от него. Серый. Он уже видел этот серый «Остин». Ровно пять дней назад. Виктор это точно помнил. Они со Стоуном ехали в Челмсфорд переговорить с еврейкой, которая работала в Кракове в управлении социального обеспечения как раз накануне вторжения. По дороге остановились на бензозаправочной станции неподалеку от Брентвуда.
Серый «Остин» подъехал за ними к соседней колонке. Виктор заметил этот «Остин» только потому, что служащий станции отпустил ехидное замечание шоферу, когда счетчик колонки отметил всего лишь два галлона… Бак «Остина», оказывается, был почти полон.
– Что же вы жадничаете? – заметил тогда служащий.
Водитель смущенно поглядел на него, повернул ключ зажигания, и «Остин» с ревом укатил.
Фонтин обратил на него внимание потому, что за рулем сидел священник. И теперь в стоящей неподалеку машине тоже сидел священник. Он очень хорошо разглядел его белый воротничок.
И он знал, что человек смотрит на него.
Как ни в чем не бывало Виктор дошел до калитки. Он отпер калитку, вошел, обернулся и закрыл дверь; священник в сером «Остине» сидел неподвижно, глаза – за толстыми стеклами очков – были устремлены прямо на него. Виктор прошел по дорожке и поднялся в дом. Оказавшись в коридоре, он захлопнул дверь и тут же прильнул к полоске стекла, обрамляющего косяк. Стекло было прикрыто непроницаемой черной шторкой; он чуть сдвинул ткань и выглянул на улицу.
Священник-водитель перегнулся к правому окну и рассматривал фасад дома. «Странный тип», – подумал Фонтин. Он был странно бледен и худ, в очках с неимоверной толщины стеклами.
Задернув шторку, Виктор поспешно направился к лестнице и бегом, перемахивая через две ступеньки, взбежал на третий этаж. До его слуха донеслась музыка: играло радио. Значит, Джейн дома. Войдя в квартиру, он услышал, как она напевает в спальне. Не было времени заговорить, нужно быстрее добраться до окна. Да и не хотелось понапрасну ее тревожить.
Его бинокль лежал на книжной полке рядом с камином. Он достал футляр из тайничка между книгами, вытащил бинокль, подошел к окну и посмотрел вниз.
Священник разговаривал с кем-то на заднем сиденье «Остина». Раньше Фонтин в машине никого не заметил. Заднее сиденье оставалось в тени, и его внимание привлек только водитель-священник. Он навел бинокль на собеседника водителя.
Он застыл. Кровь бросилась в голову.
Кошмар! Повторился тот же кошмар!
Проседь в коротко стриженных волосах. Виктор видел эту седую дорожку… в машине… в слепящих лучах прожекторов… а потом все взорвалось и исчезло в дыму и предсмертных криках!
Кампо-ди-Фьори!
Человек, сидящий на заднем сиденье «Остина», когда-то сидел на заднем сиденье другого автомобиля. Фонтин уже смотрел на него из тьмы точно так же, как сейчас смотрит на него отсюда, из окна дома на кенсингтонской улочке в тысячах миль от того проклятого места! Один из немцев, руководивших карательной операцией! Один из немецких палачей его семьи!
– Господи! Как ты меня напугал! – сказала Джейн, входя в комнату. – Что ты дела…
– Быстро соедини меня с Тигом! Немедленно! – крикнул Виктор, уронив бинокль и пытаясь отомкнуть секретный замок на цепочке своего портфеля.
– Что случилось, милый?
– Делай, что я тебе говорю! – Он с трудом сдерживался. Набрал нужные цифры. Замок открылся.
Джейн посмотрела на мужа и, не задавая больше никаких вопросов, стала поспешно набирать номер телефона.
Фонтин помчался в спальню. Он вытащил свой револьвер из-под стопки рубашек, выхватил его из кобуры и бросился к двери.
– Виктор! Остановись! Бога ради!
– Скажи Тигу, чтобы он немедленно приехал сюда! Скажи ему, что у нашего дома немец из Кампо-ди-Фьори.
Виктор выбежал в коридор и помчался вниз по лестнице, большим пальцем нащупывая рычажок предохранителя под барабаном. Добежав до первого пролета, он услышал шум мотора. Виктор закричал и бросился по коридору к входной двери, рванул за ручку и распахнул дверь с такой силой, что та грохнула о стену, и выбежал из ворот на улицу.
Серый «Остин» быстро удалялся. На тротуаре было много прохожих. Фонтин попытался было его преследовать, увернувшись на бегу от двух встречных машин, которые, взвизгнув покрышками, резко затормозили. На него закричали, и тут Виктор опомнился. Человек, бегущий по улице в семь вечера с револьвером в руке, может всполошить всю округу. Но он не задумывался об этом: для него сейчас существовали только серый «Остин» и человек на заднем сиденье с проседью в черных волосах.
