На шаг сзади - Манкелль Хеннинг (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
– По-моему, любому бы пришло.
Валландер и сам не раз ловил себя на той же мысли. Вообще-то конечно.
– Как-то раз мы с ним затронули эту тему. Довольно давно, несколько лет назад. Мне кажется, дело было во время рождественского ужина у нас дома… Нет, о его гомосексуализме речь не шла. Говорили о ком-то из общих знакомых. Меня тогда удивило, с какой страстью Калле это осудил.
– Вашего приятеля?
– Вообще всех гомосексуалов. Это мне не понравилось. Я всегда считала, что он человек достаточно широких взглядов.
– А что было потом?
– Ничего. Мы к этой теме больше не возвращались.
Валландер задумался.
– Как, на твой взгляд, нам найти эту женщину, Луизу.
– Представления не имею.
– Поскольку он почти никогда не уезжал из Истада, она, скорее всего, живет в городе. Или поблизости.
– Не знаю… Наверное.
Он посмотрел на часы:
– Тебе когда на работу?
– Через полчаса. Терпеть не могу опаздывать.
– Точно, как Карл-Эверт. Он был очень пунктуален.
– Я знаю. Как говорится, хоть часы по нему проверяй.
– А каким он был вообще?
– Ты же уже спрашивал.
– Хочу спросить еще раз. Каким он был человеком?
– Он был очень добрым.
– В каком смысле?
– Как это – в каком смысле? Просто добрым! Не знаю, как объяснить. Добрый человек. Иногда он, конечно, злился, но крайне редко. Стеснительный. Ответственный. С чувством долга. Многие считали его скучным. Конечно, ярким человеком его было трудно назвать. Немного медлительный, пожалуй, но очень и очень неглупый.
Валландер подумал, что ее описание Сведберга – очень точное. Сам он высказался бы о нем практически теми же словами.
– Кто был его лучшим другом?
Ее ответ ошарашил Валландера.
– Я думаю, ты.
– Я?!
– Он так говорил. Лучше Курта Валландера у меня никогда не было друга.
Валландер онемел. Этого он не ожидал. Он всегда относился к Сведбергу как к товарищу по работе, одному из многих. Они никогда не встречались помимо работы, никогда у них не было особо доверительных отношений. Рюдберг был его другом, Анн-Бритт Хёглунд постепенно становилась все ближе и ближе. Но не Сведберг, нет.
– Вот это сюрприз, – сказал он, придя в себя. – Мне так не казалось.
– Что не мешало ему считать тебя лучшим другом.
– Да, конечно.
Валландеру показалось, что он нечаянно заглянул в глубочайшее одиночество. Где для дружбы достаточно наименьшего общего знаменателя – того, что они не враги.
Он уставился на магнитофон.
– А вообще – друзья у него были? Люди, с которыми он регулярно общался?
– Он состоял в каком-то обществе по изучению американских индейцев. Но они, по-моему, почти никогда не встречались. Переписывались. Общество, как мне кажется, называется «Indian Science», но точно я не уверена.
– Мы наведем справки. Еще кто-то?
Она задумалась:
– Иногда он говорил о каком-то бывшем директоре банка на пенсии. Он живет где-то здесь, в городе. Они вместе наблюдали за звездами.
– А имя его он упоминал?
Она снова задержалась с ответом.
– Сунделиус. Брур Сунделиус. Но я его никогда не видела.
Валландер записал имя в блокнот.
– Еще кто-то?
– Только я и муж.
Валландер решил переменить тему:
– А ты не заметила, чтобы он за последнее время как-то изменился? Каких-то признаков беспокойства, рассеянности?
– По-моему, ничего такого не было. Он только говорил, что выработался, но это ты уже спрашивал.
– Но он, значит, не объяснил почему?
– Нет.
Валландер сообразил, что из этого вопроса вытекает и следующий.
– А тебя это удивило? Что он так сказал?
– Вовсе нет.
– То есть у вас были доверительные отношения? Он рассказывал о своем здоровье?
– Мне следовало сказать это еще утром, когда ты попросил меня его описать. Я забыла упомянуть – он был очень мнительным. Прислушивался к малейшим признакам болезни. Если простужался, ему казалось, что это тяжелое вирусное заболевание. Он боялся микробов.
Валландер тут же увидел перед собой Сведберга – как он постоянно бегал в туалет мыть руки, как старательно избегал простуженных сотрудников.
Он посмотрел на часы. Пора заканчивать.
– У него было оружие?
– Насколько я знаю, нет.
– Есть что-нибудь еще, что, по твоему мнению, могло бы помочь следствию?
– Мне будет его очень не хватать. Он, может быть, и не был яркой личностью в обычном понимании, но это был самый порядочный человек из всех, кого я когда-либо знала.
Валландер выключил магнитофон. Он проводил Ильву Бринк до приемной.
– А что мне делать с похоронами? – Ее вопрос прозвучал беспомощно. – Стуре считает, что пепел умерших следует развеять по ветру. Без всяких церемоний, без священников. Но я же не знаю, что бы хотел Калле.
– Значит, завещания у него не было?
– Насколько я знаю, нет. Если бы было, он бы мне сказал. Не было.
– А банковская ячейка у него была?
– Нет.
– Он бы это тоже тебе сказал?
– Да.
– Полиция, разумеется, поможет с организацией похорон. Я поговорю с Лизой Хольгерссон, и она с тобой свяжется.
Ильва Бринк ушла. Он проследил взглядом, как она закрывает за собой стеклянную дверь, и вернулся в кабинет. Появилось еще одно имя – Брур Сунделиус, директор банка на пенсии. Он открыл телефонный справочник. Сунделиус жил на Ведергренд, в самом центре. Валландер записал его номер и стал обдумывать разговор с Ильвой Бринк. Что она сказала такого, чего он уже не знал раньше? Женщина по имени Луиза… Видимо, Сведберг утаивал ее существование очень старательно. Старательно утаивал – это правильная формулировка. Он даже записал эти слова в блокнот. Почему человек в течение многих лет скрывает, что у него есть женщина? Еще Ильва рассказала о том, что Сведберг осуждал гомосексуалистов, что он боялся микробов… Встречался с отставным директором банка и вместе с ним изучал ночное небо… Ничто не изменилось, подумал он. Сведберг такой же, каким был при жизни. С одним-единственным исключением. Луиза. Ни один след пока не ведет нас к причине, по которой его убили.
Вдруг ему показалось, что никакой загадки нет. Все вдруг стало совершенно ясно. Сведберг не пришел на работу, потому что был уже мертв. Он застал в квартире взломщика, тот в него выстрелил, схватил под мышку телескоп и убежал. То есть все произошло случайно, до ужаса банально и оттого еще более страшно.
Другого объяснения просто не было.
В десять минут девятого Валландер позвонил домой Лизе Хольгерссон. Оказалось, что она хотела обсудить с ним детали похорон. Валландер попросил ее позвонить Ильве Бринк и доложил о результатах дня, добавив, что он все более склоняется к мысли, что Сведберг пал жертвой взломщика, возможно – если судить по неадекватной реакции, – наркомана.
– Звонил начальник Главного полицейского управления, – сказала она. – Выразил соболезнования и сказал, что очень обеспокоен.
– Именно в этом порядке?
– Слава богу, да.
Валландер сказал ей, что оперативка назначена на девять утра, и пообещал известить ее, если до этого не случится чего-то важного.
Он нажал пальцем рычаг, тут же отпустил и набрал номер Сунделиуса. Никто не отвечал, автоответчика тоже, по-видимому, не было.
Вдруг его обуяла растерянность. Как двигаться дальше? Его снедало нетерпение. А надо ждать – заключения судмедэкспертов, криминалистов…
Он снова уселся за стол, перемотал запись на начало и стал слушать свою беседу с Ильвой Бринк. Когда пленка кончилась, он задумался над ее последними словами – Сведберг был исключительно порядочный человек.
– Я ищу, где собака зарыта, а собаки-то и нет, – сказал он вслух. – Мы пытаемся найти головореза, что совершил квартирную кражу.
В дверь, постучав, вошел Мартинссон.
– В приемной целая свора журналистов, – сказал он. – Даром что дело к ночи.
Валландер поморщился:
– У нас нет ничего нового.
– Им довольно и старого. Хоть что-то надо сказать.