Сексуальность мира как воля и представление - Врангель Данила Олегович (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
Гипнотический магнетизм эксгибиционизма
Эксгибиционизм в той или иной форме присущ любой социальной личности и только угрюмые классические или латентные мизантропы не способны на подобный контакт влечения, хотя в глубине своего одиночества очень этого хотят, но не могут, от того-то и мизантропы, так как сама мизантропия следствие, а причина – невозможность представить конкурирующий на рынке социума продукт, то есть свою собственную суть во плоти и духе.
Следует признать, что аффектное влечение демонстрации собственного физиологического и эмоционально интеллектуального превосходства восходит к генетическим глубинам и является естественным индикатором качества вида, представленного конкретным представительством, принимающим на себя психическое поле внимания, являющееся аналогом энергетического посыла, удар которого держать не столь просто, так как именно от этой способности и зависит оценка качественной составляющей всей безначальной бесконечной цепи реинкарнаций – используем этот мистический термин – духовной составляющей глубинной сути поведенческой линии конечной точки воспроизведения предположительного предыдущего, которое не может не присутствовать здесь и сейчас, наблюдая и контролируя процесс личного эксгибиционизма духовной составляющей, так как тело в любом случае часть духа и наоборот.
Следует уточнить, что здесь и сейчас – то есть состояние суперпозиции – единственное реальное материальное, возможное к эмпирическому познанию, всё остальное абсолютно равно относительно друг друга в смысле недоказуемости своего существования, поэтому размышления, истекающие из самой суперпозиции не могут не иметь элементов её определяющих признаков, что говорит о степени материальности мыслительного процесса, фиксируемого символикой, хотя в неизвестном соотношении к самой детерминанте маме, то есть началу всех начал, в конкретном понятии и применительно не абстрактно теоретически, а непосредственно к источнику фиксируемых мыслительных процессов, так как исходя из абсолютно логического рассуждения, этот источник не имеет аналогов, а лишь фиксирует наблюдаемые феномены, что достаточно легко понять проницательному разуму и принять эту элементарную для философии истину.
Поэтому эксгибиционизм эгоцентризма не более как естественный процесс, аналогичный изучению зеркального отражения, так как с позиции эгоцентрического наблюдателя – который в любом случае будет эксгибиционистом – всё сущее продолжение личностного и качественные посылы – эманации – наблюдателя отражаются в той же степени качественной составляющей, делая буквально влетающую в текущий момент привходящую суперпозицию из желаний и потенциальных духовных возможностей источника, любующегося в зеркало, в результате и получающего именно то, что заказано.
Имеющее много имён, одно из которых – судьба.
Таким образом, проверенная временем истина «что посеешь то пожнёшь» в прямом смысле привязана к оценочным действиям наблюдателя – эксгибициониста, контролирующего качество себя во всех смыслах этого понятия – и не может не просматриваться императивно, то есть инстинктивным предчувствием, так как оно в любом случае часть суперпозиции и не может явиться случайным образом, потому что случайность в составе детерминированной линии длительности это абсурд и недомыслие.
Демоническая противоречивость адюльтера
Социальная психически адекватная личность всегда неосознанно воспринимает мир людей как некое – различной степени достаточности – продолжение себя лично, на этом основан принцип стаи, и эта схематика взаимоотношений лежит в основе существующего мира, так как лишь стайный подход к решению проблем различного коллективного пользования – коммуникативный разум, можно выразиться так – может решить подавляющее их число, однако всё-таки личность в любом случае находится в монаде собственного рефлексивного наполнения – различного качественного уровня – и поэтому в момент отрезвления от социального опьянения(а социальность это классическое психоделическое опьянение)её психическая адекватность трансформируется из социального стандарта в личностный, естественный для человеческого существа разумного, отсюда и проистекают все коллизии трагических нюансов противоречивости взаимоотношений, когда любая привязанность, дружба, любовь и даже пассионарная социальная страсть может обернуться своей полной противоположностью и трагическим ракурсом нового видения горизонта возможностей.
Магия экстаза сумасшедшей стриптизёрши
Экстатическое состояние есть личностное поле восприятия, в котором бог может всё и он это личность, поэтому о нём можно говорить лишь в ассоциативном ключе, то есть невозможно достаточно точно передать, что это такое, поэтому все эзотерические тексты так изобилуют словоблудием, выражая красоту орнамента семантического ряда, тогда как синтаксис практически бессмыслен и не несёт как вещь в себе совершенно ничего.
Поэтому задача смыслового содержания полностью возложена на приёмник сигнала, улавливающий в действительности шумовой фон и пустоту бессмысленности, имеется в виду читатель подобных текстов, но благодаря способности рефлексии из ничего делать что-либо – как и есть в действительном мире, который не более как описание – у подобных творений является яркое и насыщенное наполнение, причём настолько многовариантное, насколько оно доступно к восприятию.
Отсюда и множество толкований и библейских текстов и прочих иных, шифрованных бессмысленностью красоты семантики, подобных различным пророчествам, вроде сказаний Нострадамуса, когда широкоформатность смысла позволяет подогнать сегмент формата под практически любой ситуативный момент, в чём и заключается секрет предсказаний и магической обрядности записи актов прямого действия магии и не только её.
Экстатическое состояние приёмника в момент прочтения(или визуального просмотра, если это картина)и есть истинный творческий автор подобных произведений, тогда как экстатическое состояние технического автора главный смысл написания подобных творений и он никоим образом не может предсказать, какое содержание будет вложено очередным толкователем в его автоматическое творение, являющееся подобием истечения оргазма, но не более.
Продолжая эту мысль, можно также понять, что не только тексты и живопись в любом случае имеют минимум двойное авторство, но и музыка, так как в действительности истинный автор исполняемого музыкального творения это не исполнитель и не композитор, а слушатель, поскольку именно он трансформирует своим восприятием шизоидное совокупление контрапункта и сексуальность гармонического сочетания интервалов и длительности частотных временных отрезков(нот)в ту экстатическую божественность красоты, которая видна лишь ему, так как иной приёмник может не воспринимать данное творение или музыку вообще, видя в нём лишь пустую бессмысленность.
То же самое касается и сексуальности танца как творческого жанра, когда красивая женщина у шеста стриптиза обязана своей магнетической красотой взору изучающих её мужчин, вне которого никакого шоу не может быть в принципе, разве что подобие гимнастического упражнения, так что можно ясно вывести понятие, что наблюдающие стриптиз, или даже порнографическое действие, в реальности – а истинная человеческая реальность это работа второй сигнальной системы – сами это всё исполняют и являются действительными истоками сексуальной энергии, отключенные от разума собственной энергетикой основных инстинктов.
