Узы крови - Мэрфи Уоррен (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Действуйте по плану. В порядке очереди. И никаких выстрелов в голову.
Стрелок пересчитал банкноты и пожал плечами:
— Как хотите. А это письмо в газету — ваша идея?
— Да, — тихо произнес невидимый водитель. — Я решил устроить что-то вроде дымовой завесы. Впрочем, вам это несколько осложнит жизнь.
— Чем это?
— Ну, они будут наготове. Усилят охрану.
Стрелок покачал головой:
— Мне без разницы.
— Люблю профессионалов, — одобрительно кивнул водитель.
Тонированное стекло плавно закрылось, и черный автомобиль, как призрак, абсолютно бесшумно выскользнул из гаража.
Стрелок, называвший себя Римо Уильямс, сел в свою машину и, как было приказано, некоторое время выждал.
Что и говорить, дельце было с придурью, он не любил такие. Игры какие-то: письма, туда стреляй, сюда не стреляй. Профессиональней — чистый удар, желательно под покровом ночи. И дело с концом. От этого же слишком несло вендеттой.
Он посмотрел на часы. Условленные пять минут истекли. Он завел машину и выехал из гаража. Шпионить за клиентом смысла не было. Во-первых, за это время он укатил далеко. А во-вторых, хороший профессионал внимательно следит за деталями. Детали — это все. Выехать сразу за ним и через пять минут оказаться бок о бок у светофора — глупость. Клиенты от таких вещей нервничают.
Стрелка ничуть не интересовало имя человека, который нанял его проколоть четыре ведущих детройтских колеса. Ни на одну секунду не поверил он в то, что клиент и впрямь псих, съехавший на охране окружающей среды, и жаждет крови автопромышленников только потому, что автомобили, видите ли, загрязняют воздух. Но какая ему разница? Лишь бы платили.
Если его что и беспокоило, так это требование не стрелять жертвам в голову. Клиенту следовало бы знать, что стопроцентно надежны как раз только такие выстрелы. Ты можешь весь вечер палить парню в грудь, а он все равно останется жив-живехонек.
Видал он такие случаи, что называется, своими глазами. Взять, к примеру, его первое задание. Жертву звали Энтони Сенаро-Носатый, мастодонт был, а не человек, и вклинился невпопад в дела дона с подпольной лотереей в Бруклине.
Сенаро предупредили, и он смылся в Чикаго.
Стрелок отыскал его там, тот таскал тюки на складе. Дождался перерыва на обед, подошел вплотную и всадил ему в грудь три пули кряду. Носатый взвыл, как бык, и кинулся на обидчика.
Он выпустил в Носатого всю обойму. Все вокруг было залито кровью, но Сенаро пер и пер, как грузовик, сорвавшийся с тормозов.
Стрелок, не выдержав, побежал, и Сенаро целый час гонял его по всему складу. Наконец загнал в угол, схватил за горло и стал душить. И как раз в тот миг, когда белый свет совсем уже было померк в глазах стрелка, Сенаро вздохнул, как кузнечный мех, и рухнул от потери крови.
Стрелок выполз из-под туши Носатого, оставив свой башмак в его намертво сжатых руках. А Сенаро потом очухался и со временем даже сделал себе в Чикаго имя.
Дон проявил полное понимание.
— Это всегда трудно, — сказал он, — в первый-то раз, а? Первый блин комом, так всегда и бывает.
— В другой раз я его достану, — пообещал стрелок дону Педро, хотя желудок его содрогался при мысли о том, чтобы увидеться с Носатым еще разок.
— Другого не будет. Ни для тебя, ни для Носатого. Вы оба счастливчики, вам повезло выжить. Сенаро нас больше не побеспокоит. Он заслужил жизнь. А ты заслужил наше уважение. У нас для тебя будет много работы.
С другими заданиями он справился лучше и со временем тоже сделал себе имя.
Предпочитая выстрелы в голову. Так что это ограничение его беспокоило. Как непрофессиональное.
Однако клиент всегда прав.
По крайней мере, пока.
Дрейк Мэнген совещался по телефону с Джеймсом Ривеллом, президентом «Дженерал автос компани», и Хьюбертом Миллисом, главой «Америкэн автос».
— Что будем делать? — спрашивал Ривелл. — Этот наглец Лаваллет перенес свою пресс-конференцию на завтра, и мы все приглашены. Идем или не идем?
— Куда денешься, — сказал Миллис. — Не можем же мы показать всему свету, что боимся Лаваллета и этой его ублюдочной сверхсекретной машины.
Надеюсь, она даже не заведется.
— Ох, не знаю, — сказал Мэнген. — Как бы нас там не перестреляли.
— А охрана для чего? Пусть поработают, — сказал Миллис. — Но знаете, что застряло у меня, как кость в горле?
— Что? — спросил Мэнген.
— Что в свое время Лаваллет работал на каждого из нас, и все мы его выперли.
— Еще бы не выпереть! Он предложил нам снять всю красоту с «кадиллака»!
— вспомнил Ривелл. — Недоумок!
— Нет, — сказал Миллис, — не увольнять надо было сукина сына. Убить. И не было б у нас сейчас этой головной боли.
— Может, еще не поздно, — хмыкнул Мэнген. — Ну, значит, договорились.
Завтра на пресс-конференции.
Ладно, он пойдет, но будь он проклят, если пойдет без своего корейца. Сам президент Соединенных Штатов сказал, что старый пень сумеет защитить Мэнгена, а Мэнген не может не верить своему президенту. Как его там... а, да, Чиун. Пусть этот Чиун всюду за ним и ходит.
Кроме того места, куда он собирается сегодня вечером.
Что ни говори, а старый пень умел-таки обращаться с подчиненными. Дрейк Мэнген не мог этого не признать.
После того, как Мэнген освободил кабинет, Чиун решил: неплохо бы на двери что-то нарисовать. Он велел секретарше послать за заведующим отделом покраски автомобильных корпусов.
Дверь оставалась открытой, и Мэнген слышал весь разговор, сидя у стола секретарши.
— Нарисуешь на двери новую надпись, — распорядился Чиун.
— Я не разрисовываю дверей, — ответил заведующий отделом.
— Погоди. Ты художник или нет?
— Да. Я отвечаю за внешний вид автомобильного корпуса.
— Но то, о чем я прошу тебя, гораздо легче, чем раскрасить машину!
— Нет, ни за что! Красить двери не входит в мои обязанности, — вконец разгневался заведующий отделом.
— Кто тебе это сказал? — поинтересовался Чиун.
— Профсоюз. В трудовом договоре сказано: дверей я не крашу.
— Это указание отныне теряет свою силу, — сказал Чиун. — С сегодняшнего дня ты отвечаешь за разрисовывание дверей для меня. Начиная вот с этой.
— С какой это стати? И кто вы, вообще говоря, такой?
— Я Чиун.
— Ну хватит, я ухожу, — сказал заведующий отделом. — И в профсоюзе немедленно об этом узнают.
Со своего места в приемной Мэнген услышал сдавленный стон. Он вытянул шею и заглянул в дверь. Старый кореец, страшно подумать, выкручивал заведующему ухо.
— Я хочу, чтобы краска была золотой.
— Да, сэр, да, — бормотал заведующий. — Я уже иду за краской.
— Даю тебе пять минут, — сказал Чиун. — Через пять минут не вернешься, приду за тобой сам. И вряд ли тебе это понравится.
Заведующего отделом как ветром сдуло. Лифт не торопился явиться на зов, и он пешком рванул вниз по лестнице.
На Дрейка Мэнгена это произвело большое впечатление. Надо же, выкручивание ушей как метод улаживания трудовых отношений! А ему и в голову не приходило прибегнуть к нему в своих многотрудных борениях с профессиональным союзом.
Говорят же, век живи — век учись.
Теперь дверь, из-за которой разгорелся сыр-бор, была закрыта. Заведующий отделом, стоя перед ней на коленях, выводил последние буквы надписи, сочиненной Чиуном.
Она гласила: «ЕГО ВНУШАЮЩЕЕ СТРАХ ВЕЛИКОЛЕПИЕ».
Мэнген рассудил, что Чиун, пока художник не закончит, из кабинета не выйдет, и, прытко подойдя к лифту, нажал кнопку вызова.
— Уходите, мистер Мэнген? Я предупрежу Мастера Чиуна.
— Нет! Не делайте этого!
— Но он — ваш телохранитель!
— Только не сегодня. У меня очень важная деловая встреча. Передайте ему — увидимся утром.
Лифт открылся, и как только Мэнген ступил внутрь, его секретарша связалась с Чиуном по интеркому:
— Мастер Чиун, мистер Мэнген только что ушел. Я думаю, вам следует знать об этом.
Чиун распахнул дверь, помедлил, чтобы прочитать надпись, и снисходительно потрепал художника по голове.
