Черный клинок - ван Ластбадер Эрик (чтение книг TXT) 📗
Минако со строгим видом покачала головой.
– Я поставила собственную жизнь и жизнь своих детей в зависимость от безумия Достопочтенной Матери, – сказала она, и глаза ее блеснули неестественным блеском. – А теперь у меня вы.
Вулфу, однако, хотелось получить независимое подтверждение тому, что говорил ему Шипли.
– Мне кажется, я не тот человек, который вам нужен, – промолвил он.
– Я знаю, мой дар подсказывает мне, что мое будущее и ваше неразрывно связаны, – возразила Минако уверенно, как историк, анализирующий прошлое. – Вы достигли нынешнего этапа, и вы сделаете все так, как я предвижу.
– Почему я вам здесь понадобился? – спросил Вулф резко.
– Потому что вы стали последним средством в войне, которая, несомненно, будет идти не на жизнь, а на смерть.
Эхо звуков колокола, казалось, зависло в чистом воздухе, становясь все гуще, как мазки краски, накладываемые кистью художника на полотно.
– Не надо судить о моей дочери слишком строго, – сказала Минако, прежде чем Вулф успел прийти в себя после услышанного. – Даже если она обманывала вас, то только по моему указанию.
– Но я слышал... Я ощущал, что она... с Сумой.
– Ах да... Сума.
Минако медленно прошествовала прочь от создававших плотный фон сливовых деревьев и встала в проеме входа в святилище. Вулфу при этом показалось, что она здесь вполне на месте, но в качестве жрицы, а не прихожанки. Он приблизился к ней, увеличив расстояние между собой и толпой людей в дальней части двора. Священная обезьяна скалила зубы в улыбке, будто насмехаясь над ним.
Когда он оказался снова рядом с Минако, та сказала:
– Когда-то Чика и Сума были любовниками. Чика попала в охрану Достопочтенной Матери, которой служит этот наемный убийца. У нее было достаточно возможностей встретиться с ним. Но даже не будь Чика в охране, все равно я сильно подозреваю, что Достопочтенная Мать нашла бы способ свести их вместе. Потому что, опять же, ее извращенной натуре доставляло удовольствие видеть ее вместе с этим... этим существом, которое она создала.
Она сложила ладони вместе.
– И еще, по-моему, она всерьез хотела развратить Чику, повести ее вниз по подготовленному ею же самой пути, уводящему прочь от меня.
– То, что они были вместе, вовсе не означает, что они в конце концов окажутся в общей постели, – возразил Вулф.
– Не означает? – переспросила Минако и покачала головой. – Вам еще многое нужно узнать относительно способностей Достопочтенной Матери. Они у нее весьма необычные.
– Но вы сказали, что Чика и Сума были любовниками, – напомнил Вулф, сделав ударение на предпоследнем слове. – Что же связывает ее с ним сейчас?
Минако покачнулась, как от ветра.
– Вам, Вулф, надо понять ту крайнюю опасность, которой я подвергаю и себя, и Чику. Мы должны вести себя абсолютно убедительно, не давать Достопочтенной Матери и тем, кто к ней лоялен, ни малейшего повода подозревать, что мы собираемся свергнуть ее. Вот эта-то необходимость убеждать Суму, что она полностью лояльна, и связывает ее с Сумой.
Вулфа одолевали сомнения. Можно ли верить Минако? Реальных оснований нет. Она уже призналась, что он прибыл сюда по ее воле, чтобы уничтожить ее врага внутри общества Черного клинка. Призналась и в том, что они с дочерью добились этого путем коварства и обмана. Но тогда снова вопрос: кому же можно верить? Не Шипли, «призраку»-профессионалу, который пытался отправить его на тот свет. И уж, конечно, не Торнбергу Конраду III, человеку, на которого он почти наверняка работает. Действительно ли Достопочтенная Мать безумна? Или же безумны все остальные? Вулф осознал, что оказался в опасной ситуации и не видит из нее выхода. Как подопытная крыса в лабиринте. Ну, в таком случае придется самому найти для себя выход.
И еще надо разобраться со своими чувствами к Чике. Она настолько привлекательна, что в ее присутствии он почти слепнет. Это что – любовь или нечто совершенно иное?
– Вы знали, что я обладаю даром «макура на хирума»? – спросил он после долгого молчания.
Минако покачала головой.
– До недавнего времени нет. Мне вы всегда представлялись Человеком-Без-Лица, потому что у вас полностью отсутствовала аура. Как будто вас и нет. Но кое-что мне запомнилось. Я устроила Торнбергу испытание. Сказала, что раскрою ему тайну замедления процесса старения, если он застрелит вас.
– Что-что вы ему сказали?!
Минако улыбнулась – первая искренняя улыбка с того времени, как Вулф вынудил Чику уйти.
– Я же говорю, что устроила испытание. И вот тут Торнберг удивил меня. Он отказался стрелять. Это совершенно не укладывалось в то, что я предвидела при помощи своего дара. В чем же причина? Много лет спустя мне пришло в голову, что он тогда узнал что-то насчет вас, что-то такое, чего я в своей самоуверенности не сумела понять. Он чуял, что в вас есть что-то особое, хотя и не имел об этом ни малейшего понятия. Сейчас я вспоминаю, что, по моим тогдашним наблюдениям, в нем укрепилось убеждение, что до тех пор, пока он с вами, он в безопасности.
– Поэтому вы нас отпустили.
– Да.
– Наверное, мне следовало бы поблагодарить вас. Да и его тоже, – заметил Вулф. – Но, учитывая обстоятельства, я воздержусь.
С невидимой отсюда улицы внизу к ним донесся звук заводимого мотоцикла, но этот немелодичный металлический треск каким-то образом лишь усилил впечатление царящей в святилище глубокой тишины.
Минако снова улыбнулась.
– С вами нелегко, – сказала она. – У нас таких мужчин называют словом «коха». Полагаю, что моя дочь влюбилась в вас.
– Чика...
– Поговорите с ней сами. Вы ведь не верите тому, что я говорю. Действительно, с какой стати?
– Если она захочет разговаривать со мной.
– Вы найдете, что ей сказать, – ответила Минако. – Вы обидели ее. Это правда. Но ее также мучает совесть из-за того, что ей пришлось обманывать вас.
– Сначала мне надо еще найти ее.
– Это не проблема. Она отправилась в мой дом. Я научу, что вам надо делать.
– Вы туда не поедете?
– Поеду, но не сразу, – ответила Минако. – У меня назначена встреча с Достопочтенной Матерью, и эту встречу нельзя отменить. В такой обстановке даже малейшее отступление от моего обычного поведения вызовет подозрения.
– Значит, теперь в основе все сводится к отношениям между вами и Достопочтенной Матерью, – констатировал Вулф.
– Да. Это тот путь, на который нас завело ее безумие, – подтвердила Минако. Ее взгляд на секунду метнулся в сторону и снова остановился на лице Вулфа. – Но теперь все изменилось. Даже Чика об этом ничего пока не знает. Дело в том, что Достопочтенная Мать убивает членов руководства общества. Одного за другим.
– Но ради чего?
– Абсолютная власть породила у нее нечто вроде абсолютного безумия. Ее жажда абсолютной власти затмила все прочие соображения. Это правда, что вместе с Нишицу она составила план установления экономического контроля над Соединенными Штатами. Правда, что реализация этого плана вступает в завершающую стадию. Правда также и то, что уже в силу этого ее и Нишицу надо остановить. Но самое главное то, что она открыла какой-то способ извлекать из других их энергию «макура на хирума» и добавлять к своей.
Вулф нашел в себе силы рассмеяться.
– Да что вы такое говорите? Что, она замышляет вырезать ваши мозги и съесть их за обедом?
– В метафорическом смысле именно это я и имею в виду, – ответила Минако. Она смотрела на Вулфа так прямо, что, казалось, он мог через ее глаза заглянуть к ней в душу. – Ваши мозги тоже.
Суть сказанного он воспринял как удар, и его мороз продрал по коже.
Минако стояла к нему совсем близко. Она говорила мягким тоном, отчетливо выговаривая каждое слово.
– Я не могу этого допустить, Вулф-сан. Понимаете, вы очень особенный. Когда ваш дедушка умер, он был очень и очень старый, можно сказать, даже древний.
– Откуда вам это известно? Даже я не знаю, в каком возрасте он умер.
– Конечно, не знаете, – согласилась она. – Он бы вам и не сказал, потому что вы вое равно бы не поняли. Но мы его знали. В определенных кругах знали всех старейшин мира. И когда один из них умирал, мы четко осознавали, что больше никогда не увидим такого, как он. Но теперь вы здесь, и я понимаю, что «макура на хирума» рассказала мне. Вы обладаете такой же мощью. И даже гораздо, гораздо большей.