Невидимки - Гамильтон Дональд (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Здешний язык замкнут в пределах маленького государства, на нем нигде в мире, кроме Финляндии, не говорят, и знают его за пределами страны лишь редкие эмигранты, да не менее редкие профессиональные переводчики.
- Теперь-то можно поговорить? - нетерпеливо полюбопытствовала Карина.
Спутница нешуточно сердилась; можно сказать, ярилась. На борту парома она готова была провести целый Божий день, обсуждая коварную Астрид Ватроуз и относящиеся к этой особе вещи. Бессонная ночь, посвященная упражнениям в любовных играх, ничуть не убавила девице природной живости, чего я не мог сказать о себе. Я решительно заявил: достанет времени и потом, когда спустимся на берег. А сейчас, располагая удобной постелью и предвкушая пятисотмильную поездку, с дозволения Карины, отправлюсь в объятия Морфея.
Следовало немного зарядить поизносившиеся в чувственном пылу аккумуляторы, питавшие мой организм.
- Разбуди за полчаса до ужина, - попросил я. - Коль скоро спать не хочешь, поваляйся тихонько, поразмысли независимо. А в машине устроим военный совет.
При моем роде занятий первым делом учишься засыпать в любых местах, при любых условиях, в виду любых обстоятельств, как приятных, так и огорчительных. Я мгновенно задремал, не обращая внимания на шатавшуюся по каюте обнаженную блондинку, демонстративно принявшую душ, со вкусом разобравшую накрахмаленные простыни, томно разметавшуюся на койке и обиженно фыркнувшую в ответ на полнейшее мое безразличие к предлагаемым для потребления прелестям.
За ужином я отказался разговаривать о делах наотрез, и теперь Карина дулась. Для умной девушки, обнаружившей полнейшую зрелость рассудка и тела, она вела себя чересчур по-детски.
Огни Турку начали таять и расплываться позади: мы выехали за городскую черту. Я облегченно вздохнул, сызнова очутившись на магистральном шоссе, устремлявшемся в требуемую сторону. Подобно шведам и норвежцам, четырехрядных дорог финны почти не прокладывают: нужды нет. Я катил осторожно и неспешно. Да и попробуйте поспешить, имея вместо мотора движок от управляемой детской игрушки!
Мы ехали, минуя темные хвойные леса, огибая озера, покрытые льдом и отблескивавшие при лунном сиянии серовато-белыми бликами. Шоссе, тянувшееся вдоль морского берега, я отверг - слишком очевидный маршрут, - и направился в глубь страны, по дороге более длинной, зато не столь опасной. Это была упоминавшаяся раньше Е4, уводившая на север от Хельсинки, хотя предполагалось, что я буду катить по ней в обратном направлении, к столице.
- В сущности, - промолвил я, наконец, - я не совсем верно выразился. Астрид и впрямь зовется миссис Ватроуз. Но вот Астрид Софией Ланд, из финского семейства Ландхаммеров, не была никогда.
- Не понимаю. Как же она обманула всех подряд? И как ты, - Карина метнула на меня пронзительный взгляд, - вообще догадался об этом?
- Подверг даму двум проверкам, и ни единой Астрид не выдержала.
- Проверкам?
- Да. Первая была, так сказать, артиллерийского свойства. По нынешним временам, когда американские женщины - касаемо других народов ручаться не могу, но за американок отвечаю, - когда американские женщины считают единственно хорошим тоном рассматривать огнестрельное оружие как неописуемую мерзость. Хочешь убедиться, что перед тобою стопроцентная, истинная уроженка Соединенных Штатов - брось ей в руки пистолет. Ежели не шарахнется, точно от королевской кобры, и не заорет, словно живую мышь увидела - значит, не из Америки... Астрид Ватроуз не сделала ни того, ни другого.
Карина скривилась:
- Наивный довод, чтоб не сказать, идиотский! Например, я коренная шведка, но шарахнулась бы и завопила наилучшим образом, не сомневайся. От простой неожиданности хотя бы. Хорошо, что меня ты не проверял эдаким способом.
- А к чему? Я видал тебя с дерринджером в руках, ты держала его, как живого паука-птицееда... Экзаменовать больше не надо. И без того ясно: Карина Сегерби может считаться кем угодно, только не обученным агентом. А вот Астрид... Я не дал ей ни одного мгновения на раздумье, метнул револьвер ни с того, ни с сего; и дама реагировала непроизвольно. Поймала, выкинула наружу барабан; убедилась, что револьвер не заряжен, а я не спятил, и не бросаюсь оружием, способным упасть на пол и выстрелить. Пистолеты мечут через всю комнату лишь олухи из голливудских фильмов, потому что их стволы заведомо безопасны... Встарь я проделал подобный трюк с некой девицей, и бедняжка едва не напустила полные трусики от испуга. Астрид Ватроуз же повела себя вполне умело и профессионально.
- Понимаю.
- Конечно, попадаются личности разумные, как женского пола, так и мужского, способные обращаться с револьвером, даже любящие оружие, но профессиональной подготовки не получившие и не умеющие рефлекторно, в ту же секунду убеждаться: барабан полон, барабан пуст... Подобное умение вырабатывается годами практики, видишь ли... Астрид немедля поняла: допущена оплошность. И тот же час поведала убедительную легенду об университетской подруге, решившей наняться в полицию и помешанной на том, чтобы учить всех приятельниц обращаться с пистолетами. Произнесла настоящее имя, кстати, справедливо надеясь, будто я убежусь: Мэри-Алиса Линдерман училась вместе с Астрид Ланд; все в порядке... Да, Линдерман и Ланд окончили одно и то же отделение, да только в полиции госпожа Линдерман служить и не помышляла! Теперь она зовется миссис Винсент Маркези: вышла замуж за преподавателя химии. Родила двоих исчадий, совершенно счастлива, и даже на порог семейного гнездышка не пустит ни единого владельца грязной огнестрельной пакости... Но даже будь иначе - профессионального навыка не приобретешь за три-четыре занятия с подружкой! Астрид учили на славу, ребята куда более основательные и толковые, чем любая блюстительница уличного движения и общественного порядка.
- Убедил. А вторая проверка?
- Вторая даже не может считаться проверкой в строгом смысле этого слова. Я ничего не подстраивал преднамеренно. Только обратил внимание на то, сколь неестественно ведет себя Астрид, угодив в самую гущу милой семейки Стьернхьельмов. Девица, якобы, родилась и выросла в Америке, отец и мать придерживались финских обычаев и языка до такой степени, что дочка даже разговаривает с весьма заметным акцентом... Справедливо было бы думать, что Астрид научилась гордиться собственными предками-аристократами, во всяком разе, сумеет держаться в изысканном обществе непринужденно. А этого-то и не замечалось. Она понятия не имела, как вести себя среди напыщенных дворян, безнадежных пережитков позорного феодального прошлого. Черт, она в настоящей панике была, узнав о грядущем чаепитии!
- Но с Олафом и со мною, - возразила Карина, - Астрид была знакома хорошо, и ни малейшего смущения не обнаруживала, поверь. Хотя прекрасно знала о титулах.
- Возможно. Только вы встречались в Штатах, на демократической почве. А повстречать целую стаю феодалов прямо в среде обитания - совсем иное дело. Обычная американка реагировала бы обычнейшим американским образом: ух ты, какая прелесть! Эй, господа, вы и правда бароны да графы или за нос меня водите, ха-ха-ха? Но Астрид сжималась в комок, отмалчивалась. Обычное поведение женщины, выросшей при условиях, резко отличающихся от общепринятых в цивилизованном мире.
Карина облизнула губы.
- Начинаю разуметь...
- Астрид повела себя настороженно, как человек, с детства слыхавший о буржуях плотоядных и помещиках кровососущих. О свирепых угнетателях рабочего класса и крестьянства. Подлинно коммунистическое отношение. Астрид, конечно, психологически подготовили, американизировали, так сказать, а на встречу с герцогами да графами не рассчитывали. Откуда им взяться в простецкой Америке, требующей от каждого дворянина-эмигранта: либо титулом жертвуй, либо проваливай? Здоровые пролетарские инстинкты, условные рефлексы, заложенные с младых ногтей, возобладали.
Некоторое время Карина отмалчивалась. Потом помотала головой:
- А родители Астрид Ланд? Она ведь именно по дороге к ним свалилась в Хагерстауне с сердечным приступом! Да, согласна: приступ Астрид разыграла, и добираться до места назначения не собиралась, но ведь перед этим навещала отца и мать, не раз, и не два навещала... Неужто подсадную утку приняли за собственную дочь?
