Западня свободы - Бэгли Десмонд (чтение книг txt) 📗

Я нахмурился.

— Не люблю покупать кота в мешке. Мне нужна более надежная гарантия, я хочу знать, куда меня отправят.

Он развел руками.

— Извините, мистер Риарден. Но наша система безопасности не позволяет посвящать клиента в наши планы заранее. Вы должны понять, насколько это валено. Мы не можем допустить ни малейшего шанса проникновения в нашу организацию… э… нежелательных элементов.

Я колебался, и он сказал нетерпеливо:

— Мистер, Риарден. Вы человек разумный. Вы должны понимать, что наша репутация зиждется исключительно на выполнении обещаний. Доверие — это наш оборотный капитал, и всего лишь один недовольный клиент причинит нам невосполнимый ущерб. — Он негромко постучал ложечкой по столу. — В любом случае, я полагаю, что вас известили о том, что произойдет в случае невыполнения вами взятых на себя обязательств.

Угроза была налицо — скрытая, но несомненная. Теперь необходимо выиграть время, и я сказал:

— Хорошо. Достаньте мне бланк чека цюрихского Экспортного банка.

Пончик повеселел.

— А номер, номер счета?

— Вы узнаете его, когда я заполню чек, — сказал я. — У меня тоже есть свои меры предосторожности. — Я быстро произвел подсчеты.

— Поставьте на нем сумму 200000 швейцарских франков. Из нее вы возьмете свою долю, а остальное оставьте мне в валюте той страны, куда собираетесь меня переправить.

Он кивнул головой и произнес нравоучительным тоном:

— Разумная предосторожность. Предусмотрительный человек никогда не останется без денег на текущие расходы.

Я спросил, осматривая себя:

— Я что, так и должен жить в пижаме?

Он смешался.

— Разумеется, нет. Прошу прощения, что не сказал об этом раньше. Ваш костюм — в гардеробе.

— Благодарю. — Я пересек комнату и открыл платяной шкаф. Там висел строгий деловой костюм и рядом с ним — менее официальная, спортивного типа одежда. На полке лежало белье, а внизу стояли две пары отлично начищенных туфель — черные и коричневые.

Я пошарил в карманах костюма и ничего в них не обнаружил. Затем открыл саквояж, стоявший на полу у шкафа, и увидел, что он также абсолютно пуст. Я повернулся к Пончику.

— А где паспорт? Бумажник? Документы?

— Мы показали их вам, чтобы вы видели, как мы стараемся для вас, мистер Риарден — или мне называть вас мистером Крукшнеком? Чтобы вы поняли, на что мы идем ради успешного завершения нашего предприятия. Но пока в них нет необходимости. Вы их получите, когда начнется следующий этап вашего путешествия. — Он торжественно вытянул вверх указательный палец. — Безопасность — вот наше ключевое слово.

В это легко было поверить. Ребята старались предусмотреть все возможные варианты.

Пончик сказал:

— Если вам что-нибудь понадобится, нажмите вот эту кнопку. Вот так. — Он сам нажал на нее и стал выжидательно смотреть на дверь. Белый халат появился через две минуты. — Таафе будет помогать вам, мистер Риарден. Как, Таафе?

Тот кивнул головой и ничего не произнес.

— Я должен идти, — сказал Пончик с сожалением, словно больше всего на свете ему хотелось остаться и продолжать болтать со мной. — Надо заниматься делами. — Он пристально посмотрел на меня. Вы выглядите весьма неаккуратно. Советую вам побриться. Таафе пока приберет в комнате. — Он коротко кивнул и ушел.

Я с любопытством стал разглядывать Таафе, который собирал посуду, повернувшись ко мне широкой спиной. Он был крупным человеком с сильно помятым лицом мелкотравчатого боксера. Мелкотравчатого потому, что хороший боец не допустит, чтобы его физиономию так обработали. Постояв немного, я отправился в ванную. Вне зависимости от того, кто предложил эту идею, она была неплоха.

Я погрузился в горячую воду и принялся размышлять. Эта публика работала четко — сомнений нет. При условии, что я предоставляю необходимую сумму, меня несомненно выпустят где-нибудь заграницей с приличным, хотя и поддельным паспортом и достаточной суммой денег. Альтернатива, естественно, была не столь привлекательной: если я не обеспечу указанной суммы, то меня, вероятнее всего, ожидает холодная земляная дыра в пустынном уголке, и мои кости, случайно обнаруженные когда-нибудь в отдаленном будущем, заставят поломать голову какого-нибудь местного полицейского.

Я потряс головой. Нет, эти ребята, конечно, не допустят никаких костей, никаких следов. Скорее всего меня замуруют в бетон, а глыбу сбросят с борта корабля над самой глубокой океанской впадиной. И если они убьют меня прежде, чем замуруют, то это будет с их стороны актом милосердия.

Несмотря на горячую воду, мороз прошел у меня по коже. Тут же в голову пришла мрачная мысль о цюрихском Экспортном банке и об этом хладнокровном негодяе Макинтоше. В общем, надо было думать о том, как выбраться из своей роскошной кутузки.

Это привело меня к другой проблеме. Где же я, черт возьми, нахожусь? Пончик крепко держал оборону, но, может быть, он все же где-то ошибся? Я подумал о Таафе. Имя было совершенно не английским — может, я уже вовсе не в Англии? Нет, тут Пончик, пожалуй допустил промах.

И тут мне вспомнились строчки детской песенки:

Я слышал ее, сидя на коленях у матери. Помимо того, что поступок ирландца был предосудителен, не значило ли это, что я нахожусь где-то в Уэльсе — то есть, все еще в пределах Объединенного Королевства?

Я вздохнул и стукнул ладонью по воде. Время покажет, хотя времени-то как раз у меня не много.

Глава пятая

1

Нас обслуживали так, как в международных отелях обычно обслуживают греческих магнатов-судовладельцев. Все предоставлялось мистеру Слэйду и мистеру Риардену немедленно, все — за исключением свободы. Мы просили газеты и получали газеты: я попросил южноафриканский бренди — получил его — «Удэ Местер», которого я так и не смог обнаружить в Лондоне за несколько дней моего пребывания. Слэйд посмотрел на него с подозрением. Сам он предпочел пятнадцатилетний «Гленливе», который ему был гостеприимно предоставлен.

Но когда мы заводили разговор о радио или телевидении, наши хозяева становились глухими. Я спросил как-то Слэйда:

— В чем дело?

Он повернул свое тяжелое лицо ко мне и губы его скривились в слегка презрительной усмешке по поводу моего мизерного интеллекта.

— В том, что тогда мы узнаем, где находимся.

Я продолжал разыгрывать дурачка.

— Но ведь они же регулярно снабжают нас газетами.

— О, Господи! — сказал он и наклонился, чтобы поднять «Таймс». — Это — за пятое число. Вчера мы имели за четвертое, а завтра нам принесут за шестое. Но из этого вовсе не следует, что сегодня пятое. Мы можем быть, к примеру, во Франции, и эти газеты доставляют самолетом.

— Вы думаете, мы во Франции?

Он посмотрел в окно.

— На Францию не похоже, и Францией… — он потянул носом, — кажется, не пахнет. — Он пожал плечами. — Я не знаю, где мы находимся.

— Думаю, что вас это и не очень заботит, — сказал я.

Он улыбнулся.

— По правде говоря, не очень. Я знаю, что направляюсь домой, и все тут.

— Вас, наверное, считают крупной фигурой.

— Может и так, — сказал он скромно. — Я рад буду попасть домой. Я ведь не был в России двадцать восемь лет.

— Нет, все-таки вас чертовски ценят, если моя помощь стоила десять тысяч. — Я повернулся к нему и серьезно спросил: — Как своего рода профессионал, как вы расцениваете эту компанию?

Он был явно задет.

— «Своего рода профессионал»! Я работаю квалифицированно.

— Но вас поймали, — холодно заметил я.

— Через двадцать восемь лет, — возразил он. — И по чистой случайности. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь сработал лучше.

— Ладно, вы прекрасный специалист, — согласился я. — Ну вот и ответьте мне, что вы думаете об этих ребятах.