Масть пиковая - Мир-Хайдаров Рауль Мирсаидович (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
В декабре началась и сессия нового парламента Узбекистана, и тут прокурор не удержался, послал в президиум записку. В ней он писал:
«Всячески поддерживаю вопрос о суверенитете республики, ибо только на путях ее самостоятельности мне видятся пути искоренения преступности в нашем крае, принявшей чудовищные размеры и по существу нами уже не контролируемой. Надо без оглядки на законотворчество других стран, и даже соседних республик, издать свои законы, гарантирующие гражданам безопасную жизнь и охрану имущества, а теперь и частной собственности.
В сложившейся ситуации Узбекистан стал приманкой для преступного мира страны, местом наибольшего скопления бродяг, людей, не желающих заниматься трудом, паломничества проституток, аферистов. У нас своих доморощенных преступников хватает, и проституток, и тунеядцев, и наркоманов, но половина особо тяжких преступлений совершается гастролерами из других регионов.
Преступный мир, чтобы сбить с толку правовые органы, разработал и широко использует тактику: местные готовят преступление, а гастролеры прилетают на исполнение, имея обратный билет на руках. Таким же гибким и оперативным, как и деяния уголовников, должны стать наши законы, следует моментально реагировать на всплеск любого вида преступления.
Республику задушили три опасных вида преступления, и все они направлены против личности: квартирные кражи, особо дерзкий разбой, угон автомобилей. В росте преступности виноваты не только слабая работа правоохранительных органов, но прежде всего – Законодательство. Посудите сами: угон автомобиля, самой крупной покупки в советской семье, – карается штрафом в 100 рублей или годом условного заключения – это ли не насмешка над законопослушными гражданами, не причина массового угона машин?
Чтобы сбить волну преступности в республике, защитить ее граждан, предлагаю на рассмотрение несколько предложений по названным проблемам:
1. Любой преступник, не являющийся гражданином Узбекистана и совершивший на ее территории уголовное преступление, в дополнение к существующему законодательству получает еще пять лет тюрьмы. Закон перекроет все маршруты гастролеров и прекратит уголовный террор жителей республики.
Этот закон, еще с более суровыми мерами, крайне необходим, безотлагателен в другом. В стране только складывается самая опасная из мафий – наркомафия, и опять Узбекистан окажется притягателен для уголовников со всех концов страны и из-за рубежа, причем на советский рынок наркотиков уже кинулись и с Востока, и с Запада, нужно законодательно, как в Иране, перекрыть им дорогу в Узбекистан, и для пользы своего же народа безжалостно ликвидировать производителей на месте. А для тех чужаков, кто уже имел две судимости по особо тяжким преступлениям, применять крайние меры. Нужно через народный референдум ввести порог судимостей, особенно по тяжким преступлениям.
2. Квартирные воры не выходят на свободу до тех пор, пока полностью не компенсируют нанесенный ущерб потерпевшим, причем при краже дефицитных вещей учитывать их реальную рыночную стоимость. Такой закон сделает невыгодным промысел навсегда.
3. Что касается машин, то угон следует приравнивать к краже личного имущества, также не выпускать на свободу угонщиков, пока хозяину не вернут машину, причем страхование транспорта надо разрешить по рыночным ценам, ибо только затронув государственные интересы, милиция заработает по-настоящему, появится у нее и техника, и средства, и специалисты по угонам. И еще, чтобы уголовный мир день ото дня не пополнял ряды за счет молодежи, следует опять же законодательно выбить у них почву под ногами, ибо преступность уже для многих стала профессиональным занятием. Предлагаю по особо опасным преступлениям, дважды судимых, на третий – подвергать расстрелу, поубавится романтики в блатной жизни. Во избежание ошибок судьбу таких преступников решать в судах присяжных, дважды, разными составами.
В число предлагаемых на рассмотрение законов следовало бы внести и положение об амнистии. Анализируя все амнистии нашего государства, от печально известной бериевской 1953 года и кончая последней, «горбачевской», 1987 года, они ничего, кроме беды для граждан страны, не принесли. Скажите, какое отношение имеет 100-летие со дня рождения В. И. Ленина и 70-летие Советской власти к помилованию преступников сегодняшнего дня? Считаю, что в Узбекистане амнистии должны быть отменены навсегда, ибо прежде всего они противоречат закону о неотвратимости наказания за преступление, и совершаются амнистии только из-за амбиции особо тщеславных людей, дорвавшихся до власти.
Все законы Узбекистана должны строиться только из интереса добропорядочных граждан».
Письмо прокурора республики к депутатам зачитали на одном из вечерних заседаний, и оно было встречено шквалом аплодисментов, Камалов посланием напоминал, что он готов продолжить начатую борьбу с преступностью до конца. После его обращения к новому парламенту как-то поутихли разговоры, что скоро будет назначен новый прокурор республики, ведь он находился в больнице уже почти полгода.
Доставили прокурору Камалову в больницу и докторскую диссертацию Сенатора. Удивительно аргументированная, глубокая, ко времени, работа – чем больше он в ней разбирался, тем больше убеждался, что Сухроб Ахмедович не имеет к ней никакого отношения. Следовало непременно установить автора столь важной научной работы, если он жив, конечно. Такой человек сейчас, в условиях зарождающейся самостоятельности республики, был необходим как никогда – ведь придется пересматривать все законодательство, исходя из жизни и интересов народов, населяющих Узбекистан, их специфики, традиций, уклада и морали, выработанной веками.
Авторство научных трудов Сенатора следовало установить не только ради справедливости, но чтобы снять с него ореол выдающегося юриста, ратующего за демократические свободы и реформы в законодательстве, обнажить сущность политического авантюриста, не гнушающегося откровенной уголовщиной. Развенчать в открытом суде лжедоктора юридических наук значит остудить пыл многих авантюристов, показать истинное лицо рвущихся к власти жуликоватых поводырей.
Неожиданно у прокурора республики потянулась новая ниточка к своим противникам, список которых он пока не мог четко обозначить, и этот шанс он получил благодаря своему несчастью.
Проведать его часто приходили знакомые и незнакомые люди, даже посланцы целых трудовых коллективов, что особенно трогало прокурора, ведь ему казалось, что он ничего не успел сделать. После таких визитов он еще сильнее убеждался, что должен во что бы то ни стало вернуться в строй.
Незадолго до Нового года, когда Камалов после процедур просматривал, уже в который раз, досье на Сенатора, к нему в палату вошла девушка, старавшаяся выглядеть старше и солиднее, что ей мало удавалось и придавало гостье удивительное очарование. Она назвалась Татьяной Георгиевной, что заставило прокурора мысленно улыбнуться, и сказала, что она выпускница юридического факультета и год назад находилась на преддипломной практике в Прокуратуре республики.
Есть люди, чье поведение, слова с первых минут внушают доверие, редкий тип в наше время, конечно, но как раз выпал такой случай. Девушку мучила какая-то тайна, это читалось на ее лице, и он не ошибся.
Поставив цветы в вазу, а фрукты определив на подоконник, она плотнее затворила дверь и, смущаясь, начала:
– Вот уже несколько месяцев я не решалась прийти к вам, простите мне мое малодушие. Мне кажется, то, что я знаю, а точнее моя догадка, имеет отношение к покушению на вас. Теперь, после случившегося с вами, я убеждена, что в Прокуратуре республики есть предатель, который докладывает о всех ваших тайнах противнику, о вашем передвижении, о секретных и неожиданных совещаниях, о вашей переписке, не исключено, что он прослушивает разговоры по внутреннему телефону.
– Почему вы так решили? – спросил он спокойно, боясь спугнуть девушку.
– Этот человек во время практики пытался за мной ухаживать, и даже однажды пригласил меня в ресторан, в знаменитое «Лидо». Там к нам подсел человек, и не случайно, как я поняла, у них была назначена там встреча. Подсевший не знал, что я на практике в Прокуратуре, скорее всего он принял меня за одну из легкомысленных девушек. Поэтому в разговоре, который они все-таки пытались завуалировать, несколько раз мелькало ваше имя, хотя чаще они называли вас «москвич». Как я уяснила, мой ухажер передал что-то такое, что не должно выходить из стен Прокуратуры, я все-таки будущий юрист.
