Зов кукушки - Гэлбрейт Роберт (книги без регистрации .txt) 📗
— Я допускаю, это может оказаться мотивом…
— «Может»? — переспросил Страйк. — «Может»? Сумма в десять миллионов «может» оказаться мотивом? Обалдеть.
— …но для суда нужны доказательства, а их я пока не вижу.
— Тебе ясно сказано, где их взять! Хоть раз я облажался? Говорил же: было завещание — и вот оно, тут как тут. — Страйк постучал пальцем по прозрачному файлу. — Оформляй ордер!
Уордл потер щеку, наморщил свое красивое лицо, как будто у него разболелись зубы, и хмуро уставился на завещание.
— Господи прости, — не выдержал Страйк, — сколько раз тебе повторять? Тэнзи Бестиги сидела на балконе, она слышала, как Лэндри сказала: «Я уже это сделала…»
— Ты подставляешься, парень, — сказал Уордл. — Защита тебя в порошок сотрет за обман подозреваемого. Если Бестиги узнает, что никаких фотографий у тебя нет, он станет все отрицать.
— Да и фиг с ним. Зато мадам ничего отрицать не станет. Она созрела. Но если ты будешь поджимать хвост, Уордл, — у Страйка по спине стекал холодный пот, а в уцелевшей половине правой ноги огнем разгоралась боль, — и кто-нибудь из близких Лэндри будет найден мертвым, я тут же пойду к журналюгам. Пусть знают, как я преподнес тебе на блюдечке всю информацию и дал шанс прижать убийцу. А чтобы покрыть расходы, я продам права на свою историю — так и передай от меня Карверу. Держи. — Он подтолкнул к Уордлу клочок бумаги с написанными от руки комбинациями из шести цифр. — Попробуешь для начала вот эти. А теперь не тормози — получай ордер.
Страйк соскользнул с высокого стула. Он еле дошел от бара до такси. Чем больше он нагружал правую ногу, тем сильнее становилась боль.
Начиная с часу дня Робин звонила Страйку каждые десять минут, но он не брал трубку. Звонила она и в тот момент, когда он с огромным трудом, подтягиваясь на руках, начал карабкаться к себе в офис по железной лестнице. Услышав снизу его рингтон, Робин выскочила на площадку.
— Наконец-то! Я звоню, звоню, тут столько… Что такое, вам плохо?
— Я в полном порядке, — солгал он.
— Да вы же… Что стряслось?
Она бросилась ему навстречу. Страйк был бледен как мел, весь в испарине; Робин показалось, что его сейчас вырвет.
— Вы что, пьяны?
— Я не пьян, отвали! — рявкнул он. — Виноват, Робин. Мне больновато. Хочу присесть.
— Что случилось? Можно я…
— Я сам. Все нормально. Доберусь.
Он дотащился до верхней площадки и, тяжело припадая на одну ногу, рухнул всем своим весом на видавший виды диван, в недрах которого, как послышалось Робин, что-то опасно треснуло. Она подумала: надо новый покупать; а потом: это уже без меня.
— Что стряслось? — повторила она.
— Ступеньки пересчитал, — ответил Страйк, не отдышавшись и не находя сил снять пальто. — Как последний придурок.
— Какие ступеньки? Что с вами случилось?
Невзирая на дикую боль, он усмехнулся при виде ее испуга, смешанного с неподдельным волнением.
— Меня не спустили с лестницы, Робин. Оступился — вот и все.
— Понятно. У вас… у вас небольшая бледность. Переломов нет? Я могу вызвать такси… наверное, вам надо к врачу.
— Не надо. У нас таблеток обезболивающих не осталось?
Она принесла ему парацетамол и стакан воды. Он проглотил таблетку, вытянул ноги, содрогнулся и спросил:
— Ну, что у нас происходит? Грэм Хардейкр никаких картинок не присылал?
— Присылал. — Робин заспешила к монитору. — Сейчас.
Щелкнув мышкой, она открыла фото лейтенанта Джонаса Агьемена.
Они молча вглядывались в лицо молодого человека неоспоримо эффектной внешности, которую не портили даже большие оттопыренные уши, унаследованные им от отца. Красно-черная с золотом форма сидела на нем как влитая. Немного асимметричная улыбка, высокие скулы, квадратный подбородок, темная, как свежезаваренный чай, бронзового оттенка кожа. В нем было то же самое беззаботное обаяние, какое отличало и Лулу Лэндри, та же неуловимая особинка, приковывающая взгляд.
— Похож на нее, — приглушенно сказала Робин.
— Да, действительно. Еще что-нибудь интересное было?
Робин тут же собралась:
— Ой да, конечно… Полчаса назад звонил Джон Бристоу, сказал, что у него никак не получается с вами связаться. Три раза звонил Тони Лэндри.
— Этого следовало ожидать. И что он сказал?
— Он был совершенно… ну, в первый раз просто хотел с вами поговорить, а когда я ответила, что вас нет, сразу бросил трубку — я даже не успела дать ему номер вашего мобильного. Во второй раз потребовал, чтобы вы немедленно ему перезвонили, и тоже бросил трубку, даже не выяснив, вернулись вы или нет. А в третий раз он был… просто… вне себя от злобы. Разорался.
— Если он вас оскорблял… — грозно нахмурился Страйк.
— Да он, в принципе, не оскорблял. Вернее, меня не оскорблял… а все больше вас.
— Так что же конкретно он говорил?
— Нес какую-то околесицу, обзывал Джона Бристоу тупым ублюдком, потом стал кричать, что Элисон как сквозь землю провалилась и будто бы это как-то связано с вами, грозился засудить вас за клевету — я ничего не поняла.
— Элисон не вышла на работу?
— Похоже, так.
— А он не сказал куда… нет, конечно нет, откуда ему знать? — закончил Страйк, обращаясь скорее к самому себе, чем к Робин.
Он посмотрел на запястье. Видимо, при падении он повредил свои дешевые часы: они показывали одиннадцать сорок пять.
— Который час?
— Без десяти пять.
— Уже?
— Да. У вас есть какие-нибудь поручения? Я могу немного задержаться.
— Нет, идите-ка вы лучше домой.
Он сказал это таким тоном, что Робин, вместо того чтобы тут же взять пальто и сумочку, приросла к месту:
— Вы ждете развития событий?
Страйк возился со своей ногой, чуть ниже колена.
— Я ничего не жду. Просто вы в последние дни и так постоянно работаете сверхурочно. Готов поспорить, Мэтью обрадуется, если вы в кои-то веки придете с работы вовремя.
Поправить протез через штанину брюк не удавалось.
— Робин, прошу вас, уходите. — Страйк поднял голову.
Она заколебалась, но все же пошла за своим тренчем и сумкой.
— Спасибо, — сказал Страйк. — До завтра.
Она вышла. Страйк не стал закатывать брючину сразу, а сидел и ждал, пока Робин спустится по лестнице, но металлического лязга все не было. Стеклянная дверь открылась, и на пороге опять возникла Робин.
— У вас назначена встреча, — сказала она, держась за створку двери. — Я права?
— Возможно, — ответил Страйк, — только это не важно. — Он вымученно улыбнулся, видя ее тревогу и напряжение. — За меня не бойтесь. — Видя, что Робин не успокаивается, он добавил: — Представьте, я в армии немного боксом занимался.
У Робин вырвался короткий смешок:
— Знаю, вы рассказывали.
— Разве?
— И не один раз. В тот вечер, когда… ну, вы понимаете.
— А, ясно. И тем не менее. Это чистая правда.
— И все же: с кем у вас…
— Мэтью меня не похвалит, если я вам скажу. Ступайте домой, Робин. Завтра увидимся.
На этот раз она ушла, хоть и с неохотой. Страйк дождался, чтобы хлопнула дверь, ведущая на Денмарк-стрит, повторно закатал брючину, отстегнул протез и осмотрел распухшее колено и конец культи, воспаленный, в кровоподтеках. Он бы предпочел точно знать характер повреждений, но обращаться к специалисту сегодня не оставалось времени.
Он немного пожалел, что не отправил Робин купить ему чего-нибудь поесть. Неуклюже прыгая на одной ноге и придерживаясь по очереди за стол, за шкаф и за подлокотник дивана, он кое-как соорудил себе чашку чая. Сел на стул секретарши и стал пить обжигающую жидкость, заедая диетическим печеньем и не сводя глаз с фото Джонаса Агьемена. От боли в ноге парацетамол помогал мало.
Дожевав печенье, Страйк проверил мобильный. Множество пропущенных звонков от Робин и два — от Джона Бристоу.
Из трех человек, которые могли сегодня вечером нагрянуть к нему в офис, первым, по расчетам Страйка, должен был примчаться Джон Бристоу. Если Скотленд-Ярд хотел получить конкретные доказательства убийства, предоставить их (сам того не зная) мог только Бристоу. Если же его опередит Тони Лэндри или Элисон Крессуэлл, придется… тут Страйк позволил себе немного вздремнуть в пустом офисе, и последним выражением, которое всплыло у него в голове, было: «В ногах правды нет».
