Прилив - Бёрлинд Силла (читать книги полностью без сокращений txt, fb2) 📗
— Что я должен сделать? С сумкой? — спросил Родригес-младший.
— Ты должен отдать ее Гилберто Лувизио.
— Но он же полицейский!
— Вот и хорошо, — ответил Дан Нильссон. — Я ему доверяю. А он — мне. Иногда. Если я не вернусь сюда до первого июля, передай ее Лувизио.
— Что он с ней будет делать?
— Он позаботится о том, чтобы она попала к шведским полицейским.
— Каким образом?
— На бумаге внутри все написано.
— Хорошо.
Боскес налил Нильссону немного рома. Они сидели на том, что из-за отсутствия подходящих строительных терминов именовалось верандой, в передней части необычного дома. Нильссон уже смыл заметный слой дорожной пыли теплой водой. Отогнав насекомых, он поднес ром ко рту. Дан, как известно, был очень скромным человеком, поэтому Боскес удивился просьбе достать ром. Теперь он с любопытством наблюдал за большим шведом. Ситуация необычная. Не только из-за рома, но и из-за поведения шведа в целом. Боскес познакомился с ним сразу после его появления здесь. Нильссон снимал дом сестры Родригеса в Маль-Паисе и позже приобрел его. Так началась их долгая и близкая дружба. Ориентация Боскеса никогда не влияла на жизнь Нильссона, их общение лежало в другой плоскости. Боскесу импонировало отношение шведа к жизни. Сильно импонировало.
Нильссон не относился ни к чему как к должному. Боскес тоже. Разные обстоятельства научили его осторожно обращаться с тем, что он имел. Все можно потерять в одно мгновение. Радуйся тому, что есть, потом этого может не быть. Как Нильссона. Сейчас он есть. И это хорошо. «Скоро его, возможно, не будет», — пришла вдруг Боскесу мысль.
— Что-то случилось?
— Да.
— Хочешь рассказать об этом?
— Нет.
Дан Нильссон встал и посмотрел на Боскеса:
— Спасибо за ром.
— De nada. [11]
Нильссон все стоял перед Боскесом, достаточно долго, чтобы тот почувствовал необходимость встать и обнять гостя. Объятия длились совсем мало — так прощаются многие мужчины. Необычным было то, что Боскес с Нильссоном никогда не обнимались прежде. И никогда не обнимутся снова.
Одноглазая Вера была обладательницей радио. Этот маленький приемник с антенной и прочими деталями она нашла на помойке на улице Дебельнсгатан. С разбитым корпусом, но работающий. Теперь Вера и компания сидели в парке Гласблосарпаркен и слушали «Радиоскугга» — собственную часовую передачу бездомных, выходившую раз в неделю. Сегодня в программе говорили о последнем нападении. Несмотря на помехи, все понимали, о чем шла речь. О Бенсемане. О Trashkick. И о том, что по городу разгуливают садисты и ищут новых жертв. Среди бездомных. Чтобы избивать их и публиковать видео в Интернете. Незавидное положение.
— Нам нужно действовать сообща! — выкрикнула Мюриель.
Затолкав в себя что-то расслабляющее, она решила взять слово. Пярт и четверо других, сидевших на скамейках, посмотрели на девушку. Действовать сообща? О чем она?
— Что значит «сообща»?
— Держаться вместе! Чтобы никто не оставался один, а они не могли наброситься… на одного…
Почувствовав на себе взгляды, Мюриель тут же понизила голос и опустила глаза. Вера подошла и погладила ее по всклокоченным волосам.
— Хорошая мысль, Мюриель. Нам нельзя ходить поодиночке. Когда мы одни, мы боимся, и они чуют наш страх. Они как собаки. Вынюхивают испуганных и бьют их.
— Ты права.
Мюриель чуть приподняла голову. Раньше бы она не отказалась от такой мамы, как Вера. Мамы, которая гладила бы ее по голове и защищала от сующих нос не в свои дела людей. Такой мамы у нее никогда не было. А теперь слишком поздно.
«Почти для всего слишком поздно», — подумала Мюриель.
— Слышали, что копы создали группу, которая будет охотиться на этих сволочей?
Вера обвела присутствующих взглядом. Двое кивнули. Совершенно без энтузиазма. Люди на скамейках имели собственный опыт общения с копами, в прошлом и в настоящем, и опыт этот не давал особого повода для радости. Никто и доли секунды не верил в то, что полицейские уделят бездомным больше времени, чем того требовала общественность. Они знали, на каком месте в шкале приоритетов располагались, и место это было далеко от вершины. И даже не на дне. Их проблемы болтались где-то на оборотной стороне салфетки, которой Руне Форс вытирал рот в закусочной.
Это они знали наверняка.
В актовом зале академии почти не было свободных мест. Наступил последний день весеннего семестра, и к студентам приехали представители ГЛК — Государственной лаборатории криминалистики из Линчёпинга. Лекция была посвящена методике и технике судебной генетики. Длинная лекция. С вопросами от слушателей.
— Как вы смотрите на новые требования чаще брать образцы для анализа?
— Положительно. В Англии образцы преступников берут сразу после взлома, благодаря чему у полиции в распоряжении оказывается огромная база ДНК.
— Почему мы так не делаем? — Вопрос, как всегда, задал Ульф.
— Проблема, если называть это проблемой, заключается в нашем законе о персональных данных. Мы не имеем права публиковать реестр подобного рода.
— По причине?
— По причине неприкосновенности личных данных.
Все продолжалось в таком же духе несколько часов. Когда затронули тему развития анализа ДНК, Оливия взбодрилась. Она даже задала один вопрос, и Ульф с улыбкой отметил этот факт.
— Можно ли установить отцовство, взяв ДНК у неродившегося плода?
— Да.
Короткий ответ последовал от одной из выступавших — рыжей дамы в сером платье строгого фасона. Эта женщина привлекла внимание Оливии, еще когда представлялась. Ее звали Марианне Боглунд, и работала она экспертом-генетиком в ГЛК.
Оливии понадобилось несколько секунд, чтобы понять, кто перед ней. Потом ее осенило. Ведь эта женщина была замужем за Томом Стилтоном. А теперь стояла за кафедрой. Девушка подумала, не попытать ли ей удачу. Вчера она проезжала мимо дома, который фигурировал как местонахождение Стилтона. Никакого Стилтона там не оказалось.
Оливия решила рискнуть.
В четверть третьего лекция закончилась. Оливия видела, что после занятий Марианне Боглунд последовала за Оке Густафссоном в его кабинет. Сама она осталась ждать в коридоре.
Время шло. Постучать? Не слишком ли навязчиво? А что, если они занимаются сексом?
Девушка постучала.
— Да?
Оливия открыла дверь, поздоровалась и спросила, может ли она поговорить с Марианне Боглунд.
— Минутку, — ответил Оке.
Оливия кивнула и закрыла дверь. Сексом они не занимались. Откуда у нее такие мысли? Слишком много фильмов? Или виноваты привлекательность Боглунд и брови Оке Густафссона?
Марианне вышла и протянула руку:
— Чем могу помочь?
Ее рукопожатие было сухим и сдержанным, взгляд — холодным. Вряд ли эта женщина близко подпустит к своей личной жизни. Оливия уже жалела о своем решении.
— Я пытаюсь найти Тома Стилтона.
Тишина. Опасения оправдывались.
— Не могу отыскать его адрес; никто не знает, где он. Думала, может, вы знаете, где мне его искать?
— Не знаю.
— Он мог уехать за границу?
— Понятия не имею.
Оливия кивнула, коротко поблагодарила собеседницу, развернулась и пошла по коридору. Марианне осталась на месте и смотрела вслед уходящей студентке. Она сделала было пару шагов, но остановилась.
Ответ Марианне Боглунд крутился у Оливии в голове. Она уже несколько раз получала его от разных людей. Расхожая фраза. По крайней мере, в ответ на вопросы о Стилтоне. Оливия ощутила упадок сил. И свою, пусть и крошечную, нетактичность.
Девушка понимала, что вторглась в приватную сферу. Имя Стилтона зажгло искру в глазах Боглунд. И искра эта не имела никакого отношения к Оливии. Чем она все-таки занималась?..
— Чем ты занимаешься?
Вопрос задал не материализовавшийся внутренний голос, а, естественно, Ульф. Он догнал однокурсницу на пути к машине и теперь улыбался.
