За строкой приговора… - Безуглов Анатолий Алексеевич (книга жизни .txt) 📗
За двадцать пять лет работы в прокуратуре он хорошо изучил психологию начинающего и относился к переживаниям следователя с мягкой иронией, считая, что некоторые болезни приносят не только вред, но и пользу: после них вырабатывается иммунитет. Всему своё время. И когда Фролов докладывал о результатах расследования того или иного дела, он неизменно спрашивал:
— Опять в рамках таблицы умножения?
— Опять.
— Так, так, — говорил прокурор и, полистав документы, поднимал на Фролова глаза. — Ну что ж, дорогой Николай Николаевич, таблицу умножения вы знаете неплохо. — При этом он улыбался, по мнению молодого следователя, весьма ехидной улыбкой.
Так шло до тех пор, пока одно из дел суд не вернул на доследование, предложив перепроверить целый ряд обстоятельств. Доследование — это брак в работе следователя, пятно на его репутации. Фролов был огорчён. Требования суда казались формальной придиркой. Но неожиданно для него дело в процессе доследования приняло совершенно иной оборот: оказалось, что тот, кого Фролов считал организатором преступления, был только соучастником…
— Выходит, ошибочка получилась? — спросил прокурор у обескураженного следователя.
— Ошибка, — подтвердил Фролов, готовясь до конца испить горькую чашу.
— Подвела таблица умножения?
Фролов молча кивнул головой.
— А все казалось простым как дважды два… Кстати, сколько будет дважды два? — неожиданно спросил прокурор.
Фролов пожал плечами: оригинальничает старик.
— Согласно таблице умножения, четыре.
— А вы, если хотите быть следователем, забудьте про таблицу умножения.
— ???
— Да, да, дорогой мой, забудьте. Не годится для нашей работы таблица умножения. Уж вы мне поверьте! Учитесь сомневаться, дорогой Николай Николаевич. С этого начинается следователь. Сложная наука, а нужная…
Этот разговор заставил молодого следователя задуматься. Но отказаться от привычного подхода к расследованию преступлений было не так-то просто. И, может быть, впервые он по-настоящему понял мысль, высказанную прокурором, только после того, как ему пришлось принять к своему производству дело об ограблении Галяевой. Ничего загадочного, наводящего на глубокие и хитроумные размышления в деле этом не было. Обычное, будничное происшествие. Чтобы его расследовать, не требовалось ни гибкости ума, ни прозорливости, ни опыта. «В общем, дважды два четыре», — сказал бы Фролов месяц назад. Теперь он так не сказал. Тем не менее за порученное взялся крайне неохотно.
Обстоятельства происшедшего можно было изложить в нескольких фразах. В один из зимних вечеров восьмиклассница Рая Галяева прибежала домой в слезах. Родители переполошились. Рая долго не могла успокоиться. И родители не понимали, что с ней произошло. Наконец девушка немного пришла в себя и рассказала о случившемся: на неё напали. Рая вместе с подругой была в кино. После сеанса они распрощались, и Рая поехала домой автобусом. Сошла она на площади Ленина. На углу переулка, в котором она жила, почти рядом с домом, её остановили двое парней и потребовали часы. Когда Рая отказалась, один из грабителей вывернул ей руку и сам снял с руки часы. Кричать она побоялась, так как, по её мнению, преступники были вооружены.
Рая подробно описала внешность грабителей. Оба молодые, лет семнадцати
— девятнадцати. Один — худощавый брюнет высокого роста, с пышной, вьющейся шевелюрой (он был без шапки), в куртке с молнией. Другой — среднего роста, курносый, с родинкой на правой щеке. Одет в тёмное демисезонное пальто, валенки и серую шапку-ушанку. Отец Раи, который некогда собирался стать юристом, а поэтому считал себя достаточно сведущим в юриспруденции, был убеждён, что разыскать столь подробно описанных преступников особого труда не представляет. Он был возмущён происшедшим и лично отправился к начальнику уголовного розыска.
— Дело, конечно, не в часах. Дело в принципе, — говорил он. — Преступники обнаглели до того, что просто страшно показываться на улице. Я рассчитываю, что хоть в данном случае милиция окажется на высоте…
Слово «хоть» кольнуло начальника розыска. Но Галяева, крупного инженера, в городе уважали. И начальник розыска, пропустив «хоть» мимо ушей, заверил его, что грабители наверняка будут найдены, тем более что Рая подробно описала их внешность.
— Можете быть спокойны, примем все меры.
И действительно, милиция энергично принялась за дело. Через несколько дней после посещения Галяевым начальника розыска некий молодой человек принёс Раины часы в скупочный магазин. Его задержали. Он оказался «старым знакомым» — карманным вором по кличке «Иван Морда».
— До грабежей докатился? — укоризненно спросил у задержанного дежурный.
Но вор начисто отрицал свою вину.
— Это дело мне, гражданин начальник, не клейте. Не моё это дело. Я только по маленькой пробавляюсь…
Ивану можно было бы, конечно, не поверить. Он не был благородным вором из детективного рассказа, который сразу же признается во всех своих грехах. Обычный мелкий воришка — врун и пакостник. Но Иван ничем не напоминал описанных Раей грабителей.
У него была современная внешность. Но где он взял часы?
— Пацаны дали, — неопределённо отвечал допрашиваемый.
— Какие «пацаны»?
— Знакомые пацаны…
— Фамилии?
— Не знаю фамилий…
Впрочем, через день память у задержанного несколько прояснилась и он сказал, что часы ему дали Алёшка Галчонок и его сосед по дому, Борис.
— Просили загнать, — объяснил Иван Морда.
— А откуда у них эти часы?
— Это уж их дело…
— Но они что-нибудь говорили, когда передавали тебе часы?
— Говорили, что «тёмные». Ходили-де часы и ходили, пока к нам не пришли…
В милиции навели справки. Отзывы об учащемся ремесленного училища Алексее Дуванкове и молодом рабочем с механического завода Борисе Залевском были плохие: недисциплинированные, водятся с дурной компанией, хулиганят. Обоих вызвали в милицию. Вначале Дуванков и Залевский отрицали даже своё знакомство с Иваном Мордой, но потом признались, что знают его и действительно передали ему для продажи часы.
— Следовательно, вы признаете себя виновными в грабеже?
Нет, виновными в грабеже ребята себя не признавали. Они утверждали, что часы они нашли.
— Где?
— На горке в парке культуры и отдыха, в снегу…
— Так и нашли?
— Так и нашли.
— Везёт же людям, — улыбнулся сотрудник розыска. — Кошельки находят, часы, браслеты… И все на горке. Не горка, а Клондайк.
Но ребята стояли на своём: кошельков и браслетов они там не видели, а часы нашли.
— Почему же вы сказали своему дружку, что часы «тёмные»?
На этот вопрос они ответить не смогли. Показания обоих были явной ложью. Галяева их опознала. Приметы Залевского и Дуванкова полностью совпадали с приметами напавших на девушку. В общем, как любят говорить сотрудники уголовного розыска, дело было «цветным», то есть совершенно ясным.
Галяев сердечно поблагодарил начальника уголовного розыска, а все материалы по ограблению оказались, как положено, на столе следователя прокуратуры. От Фролова, по существу, требовалось только передопросить обвиняемых и основных свидетелей, а затем составить обвинительное заключение. Работы на день, от силы на два. Закончив с допросами, которые, как и следовало ожидать, ничего нового не дали, Фролов сел за обвинительное заключение. Он исписал несколько листков бумаги, прочёл написанное, отредактировал и… порвал. «Напишу завтра, — решил он. — Ещё раз допрошу пострадавшую и напишу». Но обвинительное заключение не было им составлено ни завтра, ни через день…
Прокурор района его не торопил: пусть парень подумает. А подумать было над чем: некоторые обстоятельства происшедшего вызывали определённые сомнения.
Изучая протокол допроса Раи, Николай Николаевич, впрочем тогда ещё просто Николай, обратил внимание, насколько подробно она перечисляла приметы грабителей, особенности их одежды, манеру держаться. Не слишком ли подробно для девушки, которая видела напавших поздним вечером всего несколько секунд и была при этом сильно испугана? Странно, очень странно… А, собственно, что тут странного? Люди индивидуальны. Неестественное для одного вполне естественно для другого. Может быть, у неё сильно развита наблюдательность и она способна все мгновенно запоминать? Может быть. Все может быть…
