Исправление настоящего (СИ) - Терновский Юрий (книги регистрация онлайн TXT) 📗
— Сказал же, — ревел разъяренный верзила, пиная скорчившегося дохляка на обочине, — мне полтора лимона, красава. А про двадцать миллионов будешь вешать лапшу другим.
Избиваемый попытался что-то промычать в ответ, скорчившись, может даже соглашаясь, но тут же снова получил в дых и надолго замолк. Успокоившись, громила снова уселся за руль и принялся ждать, когда и избитый им подельник займет свое место рядом. Ждать пришлось долго, минут десять, пока тот снова занял пассажирское кресло, после чего внедорожник нервно и рванул с места.
— Ты тогда специально нас так подрезал, — заявил громила, когда машина набрала уже скорость, — чтобы вся сумка тебе! Рассчитывал на два трупа, чтобы не делиться, а не вышло…
— Так выфло, — промямлил Альберт, — промокая платком разбитую губу. — Не справился с управлением.
— Еще раз не справишься, — громила угрожающе отвел локоть в сторону, чтобы уже в следующее мгновение впечатать его в рот собеседника.
— Вудут тебе вавки, — откашлялся кровью несчастный, отстраняясь и прикрываясь рукой. — успокойся. Веньги невалеко в леске, полчаса езвы отсюва. Сумка с ватчиком, — сдался окончательно Альберт, боясь следующей экзекуции. — Успокойся… Только без меня ты все равно до нее не доберешься. Предлагаю поровну.
— Три вторых.
— И ни копейки с двадцати миллионов, — добавил Альберт. — Или поровну и еще два миллиона сверху, если выгорит.
— Две третьих, — уперся водитель, предпочтя синицу в своих руках, чем журавля где-то там в чужом небе.
Так и решили.
— Бавки у меня стащила одна врянь, — вздохнул Альберт, даже уже довольный, что так легко отделался, — которая за это и поплатилась, у нее стащили другие твари в свою очередь, которые тоже уже на том свете. Прямо проклятая сумка какая-то…
— Не стращай, меня на тот свет не отправишь.
— Да не я это, — возмутился Альберт, пытаясь говорить не шепелявя. — Деньги хранились у любовницы. Уверен, что это с ней разобрался их руками ее кинутый хахаль, который и навел их на сумку. Он же разобрался потом с ними, забрав деньги, которые они с Кэт и спрятали в леске, чтобы не тащить ее сюда. Специально ведь приперлись, чтобы стрясти с нас еще и те, на какие мы америкашек развели.
— Жадность еще никого до добра не довела, — повторил водитель еще раз свою мысль, идя в очередной раз на обгон через две сплошные.
— Чья бы мычала, — осторожно заметил Альберт. — Но получишь ты свое только тогда, когда исправишь свой косяк. Пока американка жива…
— Ты опять за свое, — пригрозил громила.
— Считай их моей страховкой, — продолжил гнуть свое несчастный, рискуя снова нарваться, которого раздевали прямо на глазах. — У тебя одна страховка, у меня другая. Не мы их сегодня, так они нас завтра — закон жизни, в которой гибнет слабейший. Проведем операцию по освобождению заложницы из рук маньяка, а что он ее случайно по ходу дела завалит, так это уже не наши проблемы.
— Мои две трети, — уточнил на всякий случай еще раз бритоголовый.
— Договорились уже, — кивнул Альберт, понимающий, что без этого садиста ему все равно не справится, да и не отпустит он его без денег.
— Столько работы, и все коту под хвост, — вздохнул печально Альберт, когда они почти уже подъехали. — Все же налажено было: заказы сыпались, деньги текли рекой, успевай только тратить. А как только Лужка сняли за утрату доверия, так и понеслось, будто из-под мозгов табуретку вышибли. Всего-то несколько миллионов убытка в рублях, но этого оказалось достаточно, чтобы у него начало сносить крышу. Заключает контракт на новое строительство, получает бабки и тут же перегоняет их все на свои заграничные счета. Набрал кредитов, будто и возвращать их не надо.
— Возвращаешь всегда свои, понятно.
— Здесь как раз и подворачивается эта денежная миллиардерша, с которой он знакомится в самолете. Ох, и пришлось мне тогда попотеть, таская ее по городу, показывая, что мы уже построили, что сейчас строим и что собираемся строить в будущем. Я тогда и сам всех наших дел не знал толком, он же никого близко не подпускал к своим махинациям. Думал, что сейчас кредит погасим ее бабками и сразу же возьмем другой под строительство аквапарка. И все снова попрет… Хрен там, кредит-то мы получили, да только мой сбрендивший дядечка их снова отправил за границу на свои офшорные счета, а оттуда еще черт знает куда! А потом нас стали трясти заказчики, требуя выполнения обязательств, рабочие со своей зарплатой, банк со своими процентами, в общем, все, блин, кому не лень. Продали производственную базу со всей техникой, продали бизнес-центр на Лесной, который сами же когда-то и построили, и в котором компания занимала три последних этажа, переехали в Москва-сити, чтобы казаться солидней в более чем скромненьких апартаментах, но с долгами почти рассчитались.
— Значит, не совсем твой дядя отмороженный, нашел же бабки, чтобы рассчитаться, — хмыкнул бритоголовый.
— Когда твой лимузин взлетает на воздух прямо возле офиса, а финансовый директор компании вешается в небоскребе на собственном галстуке, ничего другого больше уже не остается.
— Предупреждение конкретное.
— О чем и речь, — тяжело вздохнул Альберт, — только как-то от этого не легче. И, начавшееся уже строительство водного царства накрылось, короче, все посыпалось. А здесь еще и эта чума со своей проверкой, блин. Короче, бабок уже не было, как и совместного предприятия, давно и успешно затонувшего в так и не построенном водном дворце. Сдавались только отчеты в налоговую, но на этом и все, контракт на строительство аквапарка давно был расторгнут, городу эта тема была уже не интересна, прочие стройки тоже заглохли, так что появление спонсорши было смерти подобно.
— Я в курсе, — недовольно пробурчал громила, которому неожиданная исповедь этого избитого красавчика была так же нужна, как мертвецу счет в солидном банке с шестью нулями. Прикидывал уже, на что потратит деньжищи. Купит джип, ясный перец, и месяц будет отрываться по телкам в кабаках всего мира, купит дом в Подмосковье, а остальные, если останутся, вложит в дело. Откроет фирму и займется заливкой полусухой стяжки полов в квартирах. Наймет людей и снова в кабаки к телкам.
— И что ей в той аварии снесло мозги, нам было только на руку, — продолжал бубнить Альберт. Что такое полтора ляма, захудалая квартирка в центре, которую надо еще обставить и…
— И шлюх таскать в свое удовольствие, которые тоже тянут еще на столько-же, блин.
— Вот мне и пришла в голову идейка, вытащить из американских партнеров еще немного деньжат.
— Которые, как песок сквозь пальцы, — съязвил вымогатель. — Чем пустое молоть, лучше прикинь, где твой престарелый дядечка их прячет, не просто же так он устроил всю эту пальбу в Холмогорске, лишь бы отомстить дружку? Косит твой дядя под кинутого ослика, делая ослами других.
— Кто устроил пальбу?
— Твой дядя, кто же еще, раз у него бабки, ты за лоха-то меня не держи, не прокатит.
— Были бы у него, — возразил Альберт, — давно бы уже был за бугром, а не квасил. Забудь про эти двадцать миллионов, нет их.
— Снова за свое?
— Остынь, ты все равно от них отказался. А я зуб даю, что у скупого лиса и своих не меньше в подвальчике, поэтому никуда и не трогается с места, как тот паук, охраняющий свои сокровища.
— Точно, — кивнул громила, — у него бабки, чую.
— Кто бы сомневался, — рассмеялся Альберт, забыв про осторожность, — за что и выперли из ментовки.
И тут же получил наотмашь ладонью по носу, взвыв от боли.
— Святое не тронь. Сам ушел, чтобы пацанов не подставить.
— На пять лет за решетку, надеюсь, хоть не за так?
— Не твоего ума дело, — бритоголовый так сжал руль, что, казалось, еще немного и вырвет его вместе с колонкой. — Бабки вырвем из твоего упыря, моя половина, я передумал. Половина, что в сумке, так уж и быть, все почестному, и половина из всего, что найдем.
— Решил сдохнуть богатым?
— Сейчас к этому ближе ты, — предупредил громила, — а я еще поживу.
