Татуировка - Милкова Елена "Перехвальская Елена Всеволодовна" (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
— Уберите свой палец! — не сдержалась она тогда и встала. Антон, не понимая, что происходит, удивленно на нее посмотрел.
— Девочке в интимное место забрался таракан, — обаятельно улыбаясь, объяснил Василий.
«Таракан — вы!» — зря она тогда не сказала этого. Может, и сказала бы, но Антон легко ее обнял и негромко спросил:
— Все в порядке, девочка?
Ситуация была глупей не придумаешь, и она передумала жаловаться.
Василий наверняка казался многим красавчиком, так сказать, «мальчиком моей мечты», и к тому же не переставал обаятельно улыбаться.
— Какой-то убойный парень, — сказал про него Антон. — Ему бы осеменителем в женскую тюрьму… От него так и разит спермой!
— А мне он омерзителен! — ответила тогда Ника.
— Вот мы и вдвоем, Лолиточка ты наша, — сказал он, захлопывая дверь и делая шаг вперед.
— Уйдите! — попробовала она сказать грозно, одновременно туже запахивая махровую простыню, но сама почувствовала, как беспомощно прозвучал это ее приказание.
— Не-а! — И Василий обаятельно улыбнулся. — Сначала ты покажешь, что делаешь своему папику. Эклер посасываешь? Или верхом катаешься? — И он, наступая на нее, стал одновременно сбрасывать с себя джинсы. — Видишь, — показал он на огромный бугор, вздыбивший трусы, — у меня на тебя давно эрекция. Такая хорошая Лолиточка — и со старичком. Сколько он тебе платит?
Отступая, она схватила тарелку и пыталась бросить в его гадкую улыбку. Но он ловко отмел ее руку в сторону. «В случае сексуальной агрессии постарайтесь вызвать у себя рвоту и облить рвотными массами себя и мужчину», — вспомнились ей строки из какой-то женской энциклопедии. Но до этого у них дело не дошло.
Василий обхватил ее, бросил на диван и навалился всей тяжестью. Она еще пробовала выскользнуть из-под него, царапалась, кусалась, но он лишь довольно постанывал.
В это время хлопнула дверь.
— А вот и я, — прозвучал голос Антона.
Увидев его исказившееся лицо, она попыталась крикнуть, чтобы он спасал ее, но услышала лишь свой полузадушенный хрип. Антон в то же мгновение повернулся и вышел…
— Да, нехорошо получилось, — сказал Василий, поднимаясь и брезгливо морщась. — Иди подмойся. Впрочем, папик все равно на днях покидает родину.
— Подонок, сволочь, скотина! — выкрикнула она и почувствовала, что ее сейчас вырвет. Нет, чтобы раньше!
— А за скотину и схлопотать можешь, — доброжелательно пообещал Василий и стал натягивать брюки. — Ладно, держи мою визитку. Я обычно даю только платные уроки. Но тебе так и быть, по сниженному тарифу. Ко мне, знаешь, какая очередь? И еще ни одна не уходила разочарованной.
— Какой же ты мерзавец!
— Давай, давай! Ты и кусаешь приятно! Может, повторим? А то у меня опять зашевелился.
Но она уже не могла ответить. Ее вырвало прямо на ковер у дивана.
— Фу! — отвернулся он. — Вот этого я не люблю.
И он понес свое красивое благородное лицо к двери.
Если бы только можно было смыть с себя всю грязь, которую оставил на ней это подлец! За несколько минут, которые она пробыла под душем, в голове прояснилось и она бросилась одеваться. Другого не дано — Антон, конечно, в аэропорту. Он был должен поступить именно так, как некогда поступил с женой. Если она сумеет его догнать, то бросится на колени, будет целовать ему ноги, лишь бы он поверил в то, что случилось на самом деле! Только бы успеть, только бы он не улетел!
Уже в дверях ее осенила другая мысль: а что, если он ни в каком не аэропорте? Просто сидит у друзей и делится с ними своей неприятностью, хотел, мол, осчастливить одну местную лилипутку, так она даже притвориться не сумела — изменила с первым встречным! Она будет искать его в аэропорту, а он заглянет сюда за своими вещами. Но если сейчас сесть и начать искать его по знакомым, тогда уж она точно упустит парижский рейс.
И тогда на двойном листе Ника написала фломастером, крупно: «Меня изнасиловали. Ищу тебя в аэропорту. Умоляю, дождись меня тут! Люблю только тебя». Последние три слова она чуть не вымарала. Но все же оставила.
Лифт медленно полз вниз. Ника не стала его дожидаться и побежала по лестнице. Надо было делать все как можно быстрее. А главное — быстрее поймать машину.
Во дворе у входа в подвал тусовалась все та же пацанья компания. Похоже, что все они успели «поддать».
— Смотри! Та же телка идет! — обрадованно провозгласил сопливец и преградил ей дорогу. — А у нас керосин остался. Пошли, угостим.
— Мальчики, мне некогда!
— Ой, как она умеет, а! — И он передразнил: — «Мальчики, мне некогда»!
Остальные трое ее обступили со всех сторон. Но двор был пуст.
— Пойдем, пойдем, — продолжал по-доброму уговаривать ее сопливец. — Выпьем, посидим.
Мимо ворот по улице мчались машины, а она тут теряла минуты на разговор с дворовой шпаной.
— Мальчики, я взрослая женщина, — сказала она твердо. И зачем-то добавила: — Заслуженная артистка.
— Смотри, артистка! — захохотал сопливец пьяновато. А может, только разыгрывал пьяного. И он снова передразнил: — «Я взрослая женщина». — Он решительно взял ее за руку. — Пойдем. Ну, это самое, перепихнемся по разику. Группенсекс. Пробовала?
— Мальчики, я сейчас вызову милицию, и всем вам будет плохо.
Она старалась говорить как можно тверже. Но это подействовало странным образом.
— Ты чего, целка, что ли? — удивился все тот же сопливец. — Да ладно, мы тоже — люди. Правда, пацаны? — обратился он за поддержкой к своей компании. — Отсосешь и отпустим. Сосать пробовала? Чего молчишь? Тебя русским языком спрашивают: сосать пробовала?
Ее стали медленно подталкивать ко входу в подвал, темный, как беззубый рот. «Они же меня там убьют! — тоскливо подумала она. — Надругаются и убьют!»
И в этот момент во двор вошел человек.
— Помогите! — крикнула она не слишком уверенно и не слишком громко.
Но человек услышал и повернулся к ним. Мало того, это был одним из тех двенадцати парней. Вроде бы его зовут Петром. И он приходил с другим парнем, кавказской внешности.
— Помогите! — повторила она уже увереннее.
Петр остановился, узнал ее и, посмотрев на компанию сверху вниз, солидно спросил:
— Вы что, ребята?
— То ж моя сестренка, это она так — шутит! — И сопливец, жалко заулыбавшись, снова потянул Нику в подвал. — Мы играем. Она у нас — врачиха. Проводит медосмотр. Ага!
— Петя! Заберите меня отсюда быстрее, эта шпана приняла меня за свою сверстницу. И вообще, помогите мне, Петя! Мне надо быстрее в аэропорт.
— В аэропорт? — удивился Петр. На подростков он уже не смотрел, и шпана незаметно, по одному, исчезла в подвале. — Кого-то встречать?
— Я должна как можно скорей догнать Антона. А передо мной машины останавливаются редко. Меня же все за школьницу принимают!
— Так и я тоже думал, что вы школьница, — чистосердечно признался Петя. — Пойдемте быстрей, конечно, я вам помогу!
О том, что посадка на парижский рейс закончена, справочная служба объявила на четырех языках, как раз, когда они вбежали в здание аэровокзала.
— Вы ищите в очередях, а я попробую передать объявление в самолет, — предложил Петя.
Вот кто был человеком надежным. И разговаривал он с ней при этом совершенно естественно, как бы не замечая разницы в росте. Если бы у нее могли быть дети и при этом вполне здоровые, то она мечтала бы как раз о таком сыне. Он помог ей остановить машину, поторапливал водителя, а когда она завозилась с деньгами, расплатился сам.
Поперек небольшого аэропортовского зала вились очереди — сразу на несколько рейсов. Но Антона там не было. Следующий самолет на Париж улетал только вечером.
— Не приняли объявление, — сказал подошедший Петя. — А вы уверены, что он улетает сегодня?
Они попробовали узнать в кассах, но и эта информация оказалась закрытой.
— Петя, вы уезжайте, а я останусь. Буду ждать следующий рейс. Сколько вы дали водителю? — Он назвал сумму и взял деньги абсолютно естественно, без гримас и ужимок. — А это на обратную дорогу. Езжайте на такси, вы и так на меня потратили уйму времени. Спасибо вам, Петя!
