А я верну тебе свободу - Жукова-Гладкова Мария (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Просто. Наших таможенников в первую очередь интересует валюта, потом иконы, ценности, металл. И у меня же не контейнер. Если привяжутся, скажу: для друга, чтобы на пару лет хватило. Не каждый же раз мне ему возить по пачечке? Отстегну сколько-то. Это все проблемы решаемые. А финны водку и сигареты ищут.
— И что еще интересует Артура? — спросила я.
— Об этом ты поговоришь с ним сама, — улыбнулся улыбкой змея-искусителя Димка. — Так ты едешь со мной? Мне Костя прицеп дает, ему на этот раз не нужен. А на обратном пути может даже взять кое-что из моего товара.
В общем, мы поехали на двух машинах. Я с Димкой в его «опеле», Костя сам по себе, в старом СААБе, в котором, по его словам, больше укромных мест, чем в любой другой марке. Лучшая машина для контрабандиста. Мне предложили сообщить об этом читателям, подумывающим о смене приложения своих талантов и пишущим мне письма с вопросами. Сообщаю.
На нашей таможне мужики хохотали, когда Костя с невинным видом пояснял им ситуацию в Финляндии. «Ну друг попросил привезти. Ну понимаете, мужики». Мужики поняли и ничего не взяли. Финны смотрели на презервативы как бараны на новые ворота, словно никогда их раньше не видели. В коробке покопались. Бутылок и сигарет на обнаружили и успокоились. От начальства насчет презервативов пока никаких указаний не поступало. Значит, можно пропустить.
В Финляндии я пересела к Косте, который и повез меня к Артуру. Димка отправился по магазинам закупать обои, краску и все остальное, что ему было необходимо для ремонта.
Артур оказался мужчиной лет тридцати пяти, довольно симпатичным. Он перебрался в Финляндию с женой и двумя детьми, поскольку не видел ни для себя, ни для детей никаких перспектив в Эстонии. Но за год проживания в Финляндии успел возненавидеть финнов всеми фибрами души — еще больше, чем сотрудники и руководство нашей редакции москвичей.
— Я таких стукачей в жизни не встречал! — восклицал Артур. — Я помню, как мы еще в пионерском лагере стукачам морды били. А у них это — норма жизни. Это — правильно! Так должен поступать законопослушный гражданин!
Но больше всего Артура «убивает» невозможность мыться в душе после девяти вечера.
Все финны очень рано начинают работать, поэтому рано ложатся спать. А льющаяся вода им, видите ли, мешает — и они звонят в полицию.
— О чем вы мечтаете? — спросила я, как и обычно спрашиваю всех, у кого беру интервью.
— Дом свой купить. Со звукоизоляций, — ни секунды не задумавшись ответил Артур. — Здесь много таких. А в квартирах почему-то нет должной звукоизоляции. Вот накоплю деньжат, куплю дом и буду там делать все, что мне заблагорассудится. Орать, когда хочется, мыться, когда хочется, бутылки с тарелками бить, бегать на четвереньках. Но когда захочу и сколько захочу!
Мы договорились с Димкой, что он заедет за мной к Артуру. Мы не собирались оставаться тут на ночь и хотели вернуться домой к двенадцати, ну или чуть позже. Когда в дверь позвонили, Артур попросил меня открыть, потому что варил кофе, а Костя спал: если мы с Димкой могли меняться за рулем, ему предстояло опять одному вести машину.
Открыв дверь, я остолбенела. На пороге вместо Димки стоял Сергей.
Депутат Ефимов толкал речь в актовом зале «Крестов», расположенном в церкви Святого Александра Невского — центральной точке тюремного комплекса, если смотреть на него с Невы. Она была освящена в 1890 году, теперь используется и как церковь, и как актовый зал. Службы совершает отец Александр (в миру Григорьев) вместе с помощниками. В «Крестах» есть и часовенка, правильнее будет сказать — молельная комната.
В помещении под куполом церкви Святого Александра Невского проводятся концерты, КВНы и различные встречи с представителями общественности, которые приходят в тюрьму.
Пашка (трезвый) снимал все на пленку, правда, я чувствовала, что ему, слушая депутата, очень хочется выпить. Ефимов оперировал в основном тремя выражениями — святая частная собственность, деньги не пахнут и честные выборы — и очень умело их сочетал.
Из журналистов были не только мы, но и представители других телеканалов и печатных изданий. Депутат разослал приглашения тем представителям СМИ, которых хотел видеть (вернее, с подачи которых хотел видеть себя любимого), и сам занимался аккредитацией (вернее, его помощники). Никому из журналистов не пришлось лично представлять заявки в пресс-службу ГУИН.
Ефимов обеспечил и разрешение на посещение «Крестов», и разрешение на съемку, которое следует получать отдельно. По камерам, к моему большому сожалению, депутат не пошел. Да и журналистов бы вслед за ним в любом случае не пустили, как я выяснила.
Но малявы я передала. И в качестве оплаты услуг — пачку «Мальборо». Мне обещали прогнать их до адресатов. Только я вначале не поняла, почему в зале не было Сергея. Он что, не мог догадаться, что я тут буду? И просочиться сюда? Ну неужели бы товарищи по несчастью не посодействовали? Должны же просечь ситуацию.
— Кто сейчас в зале? — спросила я у мужчины лет сорока, с которым оказалась на соседнем сиденье. Пашка с камерой перемещался по залу, снимая Ефимова с разных точек, а также брал и зал — по моему указанию. Мало ли когда пригодится. — Я понимаю, что зал не может вместить всех, кто сейчас сидит. По какому принципу был отбор?
— Не было никакого отбора, — ответил мне мужчина. — Кто захотел — тот пришел.
— Но если бы все не поместились в зале?
— Ну, в общем, такой проблемы не возникло… — Он пожал плечами.
«М-да, господин Ефимов, — подумала я, — даже люди, для которых появление любого нового человека развеивает рутину одинаковых будней, не пожелали вас послушать. Чтобы хоть как-то разнообразить свой тюремный быт. Что же говорить о тех, кто не „за забором“? Неужели в самом деле думаете пролезть в губернаторы?»
Но почему не пришел Сергей?!
— Да и вообще нас где-то человек четыреста пятьдесят, — задумчиво продолжил мой собеседник.
— То есть как четыреста пятьдесят? — поразилась я. — У меня совсем другие сведения.
— У вас, наверное, сведения по общему количеству человек, содержащихся в «Крестах», так?
А здесь только те, кто отбывает наказание в «Крестах». Осужденные Подследственных и подсудимых в этот зал никто не пустит.
— То есть вы все — отряд хозобслуги?
— Да. Те, у кого срок до пяти лет, впервые, нетяжкое. Хотя… — Он не закончил фразу.
— Если есть связи и деньги, — произнесла я, — то может быть и больше пяти лет, и не впервые, и тяжкое.
— Это вы сказали, — улыбнулся мужчина.
— А вы знаете, кто занимается организацией подобных мероприятий? Концертов, КВНов? Администрация «Крестов»?
— Отдел воспитательной работы с осужденными. Никаких подобных отделов по работе с подследственными и подсудимыми нет.
После речи депутат Ефимов сделал большой подарок заключенным, который держал в тайне даже от журналистов, так что я просто обалдела. На сцену выскочили девочки в русских национальных костюмах с очень короткими юбочками. Песенки пели, ножки задирали. Были встречены бурными и продолжительными аплодисментами.
В конце встречи выступил начальник «Крестов» и от имени заключенных и администрации пригласил депутата Ефимова заходить еще, высказав тем самым общее мнение — в смысле, если придет с бабами. Тогда может трепаться хоть о чем — раз человек с понятиями, его всегда выслушают.
Он с трудом мог шевелить конечностями.
Каждое движение отдавалось болью. Он не мог встать. А сегодня в «Кресты» несет какого-то депутата. Тюремная почта уже сообщила. А потом в камере знатоки истории сообщили, что первая российская Государственная Дума по указу императора всем составом была препровождена в «Кресты». Стали обсуждать, по кому из нынешних нары плачут и какую мудрую политику в свое время проводил государь император. Почему бы нынешнему президенту не воспользоваться его опытом? Посидели бы, подумали, неприкосновенные наши. А то — товару на сто рублей украл, да еще оттого, что жрать было нечего, давай на нары, годков этак на пять, а несколько миллионов — воруй дальше, заседай, законы принимай в пользу себя, любимого.
