Путь сквозь лес - Декстер Колин (читаем книги онлайн TXT) 📗

Ее плечи внезапно обмякли, она производила впечатление человека, понявшего, что бесполезно протестовать, заявлять о своей невиновности.

Но Морс продолжал реализовывать свое преимущество, и констебль Райт (но не Льюис) сочла дальнейшие вопросы бестактными и неприличными.

– У вас очень красивые ноги – вы согласны?

– Что? – Инстинктивно она одернула юбку на один-два дюйма ниже.

– Вы знаете, – продолжал Морс, – когда я говорил с вами о нордическом типе женщин, то думал об этих фильмах, по которым и возникло бытующее везде представление о знаменитых сексуальных шведских старлетках. Тогда я часто ходил в кино.

– Вы хотите, чтобы я продемонстрировала вам стриптиз?

– Дело в том, что мой сержант и я – и я – имеем довольно сильное преимущество, поскольку получили возможность изучить ваш паспорт, если, конечно, он ваш...

Она уже дошла до предела.

– Что происходит? – взвизгнула она. – Пожалуйста! Пожалуйста, скажите мне! В чем вы меня обвиняете? Все вы?

Морс покорно сделал жест правой рукой в сторону Льюиса, и Льюис невыразительным, меланхолическим голосом прочитал обвинение:

– Миссис Карин Майклс – мисс Карин Эрикссон – я информирую вас, что вы находитесь под арестом по подозрению в убийстве некоего Джеймса Майтона, пополудни в воскресенье 7 июля 1991 года. Мой долг предупредить вас, что все, сказанное вами в присутствии трех полицейских офицеров, может с настоящего момента быть использовано в качестве доказательства в предстоящих слушаниях суда.

Морс встал и теперь стоял над ней.

– Вы можете ничего не говорить, во всяком случае некоторое время.

– Подразумевается, что вы обвиняете меня – меня? – в том, что я Карин, моя сестра. Сестра, которую убили.

– Вы все еще отрицаете это? – спокойно спросил Морс.

– Разумеется, разумеется, отрицаю!

– Вы знаете, а ведь мы можем доказать это. Шведские власти заявили нам, что обычно графа "примечания" в паспорте не используется – за исключением тех случаев, когда имеются очевидные приметы, которые могут помочь идентифицировать человека. В паспорте – в вашем, согласно вашим утверждениям, паспорте – этот раздел заполнен по-шведски. Мне было сказано, что там написано следующее: "Отчетливый диагональный шрам на внутренней части бедра выше левой коленной чашечки, длина восемь с половиной сантиметров, результат дорожного происшествия".

– Да? – она смотрела на главного инспектора, как будто хотела, побуждала, желала его доказательств обвинения.

– Итак, если вы имеете шрам в этом месте, то это доказывает, кто вы есть, не так ли? Но если не имеете... – если у вас его нет, тогда вы не являетесь сейчас и никогда не были раньше той женщиной, чьи приметы указаны в паспорте.

Карин Эрикссон, убийца Джеймса Майтона, в течение нескольких мучительно долгих секунд сидела совершенно неподвижно. Затем медленно, завораживающе, как высококлассная солистка стриптиза, сантиметр за сантиметром потянула вверх подол своей бежевой юбки, открывая обнаженную плоть внутренней части бедра.

Смотрела ли она на это глазами двух присутствующих детективов? Возбуждалась ли тайно от восхищенных взглядов мальчишек в школе в Упсале или преподавателей? Может быть, подобное на миг охватило ее даже от страсти грубого Майтона с крысиным лицом, который попытался изнасиловать ее в Витхэмском лесу и которого она столь хладнокровно убила?

Льюис осторожно вел машину по дороге, идущей вдоль опушки к деревне Витхэм. Радом с ним сидела констебль Райт, на заднем сиденье – Карин Эрикссон и главный инспектор Морс.

На такой стадии любого дела Морс почти всегда чувствовал глубокую печаль – возбуждающая охота позади, и виновный оказался лицом к лицу с соответствующим возмездием. Он часто раздумывал над вечной проблемой справедливости. Как и большинство цивилизованных людей, он понимал, что осуществление закона оправдано тем порядком, который он создает для мужчин и женщин, защищая их и давая возможность спокойно заниматься своим делом. Да, преступник должен быть наказан за свои деяния, на то и существует закон. А Морс – одна из опор этого закона. Вместе с тем он снова и снова, чувствуя рядом с собой присутствие Карин Эрикссон, возвращался к мысли о том различии, которое существует между законом и справедливостью. Справедливость была одним из тех слов, которые так часто употребляют с большой буквы, но определить ее намного труднее, чем сформулировать закон. Карин предстанет перед законом – он повернулся и посмотрел на нее – посмотрел в ее прекрасные голубые глаза, сейчас подернутые пленкой тихих слез. На несколько секунд, казалось, меж ними возникла незримая связь – между Морсом и молодой женщиной, убившей Майтона.

Внезапно, совершенно неожиданно, она нагнулась к нему и прошептала:

– Вы когда-нибудь занимались любовью с девушкой на заднем сиденье автомобиля?

– Не на заднем, – прошептан Морс, – на переднем. Разумеется. Часто!

– Вы говорите правду?

– Нет, – сказал Морс.

Он ощущал, что его собственный резервуар слез уже переполнен и они вот-вот появятся на глазах, когда их автомобиль выскочил на главную дорогу и повернул направо, мимо деревни Витхэм к полицейскому управлению. На несколько секунд ему показалось, что нога Карин нежно прижалась к его. Он так хотел надеяться, что не ошибся.

Глава шестьдесят третья

Избранные стихотворения

Заявление, сделанное Карин Эрикссон, мало добавило к тому, что Льюис уже знал о деле. Беспрецедентно, но Морс держал его в курсе всех ключевых аспектов дела – с момента появления первых подозрений в отношении "шведской девы" до превращения этих подозрений в уверенность. Имелось одно или два несовпадения: в частности, в сумме денег, которая была у Карин, когда она прибыла в Оксфорд; в количестве зрителей, присутствовавших на сеансе съемки в подпольном ателье виллы "Секхэм". Но путем сличения заявлений самой Карин и ее (совершенно законного) мужа оказалось довольно просто восстановить последовательность событий, которые произошли в воскресенье 7 июля 1991 года.

На дороге М40 Карин почти немедленно поймала попутную машину, которая шла в Коули около Оксфорда. Сошла она с нее на кольце в Хедингтоне и снова была подхвачена попутной БМВ, на которой доехала до кольца на Бенбери. Пройдя несколько сотен ярдов пешком по Бенбери-роуд (автобусы в воскресенье, видимо, ходили редко), она заметила отель "Котсволд-Хауз" и, очарованная, подумала, что было бы здорово провести хотя бы одну ночь в таком красивом отеле. Она вошла и спросила о ценах; выяснила, что имеется свободный номер, но, узнав его стоимость, решила найти что-нибудь подешевле. Из телефонной будки на Венстворт-роуд, расположенной прямо напротив "Котсволд-Хауз", она позвонила в агентство по найму моделей. Довольно скоро за ней приехали и отвезли в агентство "Элит" на Абингтон-роуд. Из агентства по телефону было достигнуто соглашение с Мак-Брайдом о фотографическом сеансе на вилле "Секхэм" приблизительно в 14.00 в течение одного часа – приблизительный гонорар в восемьдесят – сто двадцать фунтов заставил ее брови подняться в приятном удивлении. Она отказалась от дальнейшей помощи агентства и прошла на Сент-Джилес, где съела бутерброд с ветчиной и выпила полстакана легкого пива в пабе "Игл и Чайлд".

На виллу "Секхэм" ее впустил Мак-Брайд и сразу познакомил с Майтоном. "Жесткой порнографии не будет!" – она немедленно информировала их о своем требовании. Но, да, она согласилась позировать для серии снимков в полуобнаженном и обнаженном виде. За дополнительные двадцать фунтов она согласилась также, чтобы в "студии" присутствовали еще двое мужчин и смотрели на нее. Майтон, как она узнала, был свободным оператором в мире секс-видео, и она ощутила почти сразу, что его взгляд снимает ее скудные летние одежды. Но в остальном он вел себя прилично. Пока он готовил все свои многочисленные приспособления – штативы, зонтики, отражатели, лампы, люксометры и прочее, она вышла в задний садик. Когда, немного позже, он тоже вышел туда же, она сочла его веселым и приятным собеседником. Он был маленьким, худощавым мужчиной с однодневной темной щетиной, тонкими волосами соломенного цвета, длинными и завязанными эластичной лентой в этот идиотский лошадиный хвост. Она немного подразнила его по этому поводу и, разумеется, попросила встать у стены, где и щелкнула пару раз. Вскоре Мак-Брайд торопливо зазвал их в дом, где ее мимоходом представили мужчинам – один в легком летнем костюме и другой в серых спортивных брюках и такой же куртке со шляпой цвета хаки в руке.