Освобождение шпиона - Корецкий Данил Аркадьевич (книги без регистрации .TXT) 📗
— Хочешь, пойдем, я тебе все это покажу!
Бруно как раз пил, потому только небрежно отмахнулся свободной рукой. А доев икру, пояснил:
— На фиг мне быть тут вождем?
— Можно Президентом, — поправился часовой.
— Бруно Аплегро — это больше, чем президент, — назидательно сказал карлик. — Я такую кассу делаю! Меня любят и ценят. Они там просто не переживут, если я похороню себя здесь, под землей...
Башмакин помолчал, потом оглянулся и понизил голос.
— Дело, конечно, ваше, товарищ Бруно, только я пришел к такому умозаключению: вождю всегда хорошо! Неважно, правит он страной, или подземным племенем. Потому что он все равно самый главный, все ему подчиняются, у него все есть: лучшая еда, золото, женщины...
— Не гони, Башмак!
Бруно презрительно скривился.
— Да, да, я сам это испытал! Потому что я был главнее ихних вождей. Так они мне и золота нанесли, и...
Башмакин перешел на шепот.
— И женщин молоденьких приводили, я жил с тремя, только они старятся быстро... Потому я и про трусы спрашивал — эти-то вообще ничего не носят...
— Эх, пацан, когда поднимемся, я тебя с Эльзой познакомлю, или с Ингой. Тогда ты поймешь кое-что про женщин, — снисходительно произнес Бруно.
И тут же подумал, что эти избалованные сучки вряд ли станут знакомиться с таким страшилищем, тем более что ни золотой карты «Америкен Экспресс», ни сберкнижки «Банка Москвы», ни даже ста долларов у него нет, никогда не было и вряд ли когда-то будет.
— Ну, или с другими телками познакомимся... — неуверенно сказал он и замолчал. Что-то услышал. Посветил фонарем в сторону Разлома.
— A-а! Вон, видишь?! Это Леший лезет сюда! — воскликнул он торжествующе, показывая рукой. — Тоже не может без меня! За какой-то час соскучился!
Башнабаш ничего не ответил. Он давно заметил, как люди на той стороне навели переправу с помощью тросов и по одному перебрались на его берег. Теперь они направлялись сюда — сильные, рослые, незнакомые солдаты в необычной одежде, несущие необычные запахи мира, который успел стать чужим.
— Да, я вижу, - сказал он.
Полувековая вахта рядового Башмакина подошла к концу.
Бруно потребовал еще генеральского коньяку и правительственных деликатесов. И поскольку Башнабаш свою вахту уже сдал, то скупердяйничать не стал: принес с продовольственного спецсклада сумку банок, баночек, вакуумных упаковок и ярких бутылок, выставил на стол в жилом отсеке Бункера: на, дорогой товарищ Бруно, угощайся от души, ешь, как говорится, от пуза, ни в чем себе не отказывай!
Человек-звезда дважды просить себя не заставил: подхватил боевой армейский нож образца 1947 года, повскрывал невиданные консервы, повыдергивал заморские пробки и принялся метать в себя устриц, гусиную печень, копченую колбасу, обильно запивая все это великолепие виски и коньяком.
— Налетай, братва, туч всем хватит! - щедро приглашал он занятых своим делом «тоннельщиков», но те только изредка хватали куски на лету да спрашивали у Башмакина:
— Так сколько, говорите, вам лет?
— Семьдесят четыре, — в десятый раз отвечал Башмакин.
Бойцы только плечами пожимали, стараясь не смотреть в лицо местного долгожителя. А к спиртному они вообще не притрагивались, опасаясь Лешего.
Тот закончил беглый осмотр «Старой Ветки» и командного пункта. На удивление, все выглядело так, словно было отстроено лет шесть-десять назад. Даже латунные светильники и бронзовая фурнитура в «генеральской» половине не потускнели. Дизель-гене- ратор, собранный в 49-м году, исправно работал и давал нужное напряжение. Большая часть оружия и боеприпасов в арсенале законсервированы, а все, что использовалось во время несения службы, было вычищено и смазано. И тоже вид имело вполне рабочий: «шпагины», «Дегтяревы», «судаевы» образца сороковых — как новенькие. Во время своих многочисленных диггерских «закидок» Леший обычно находил их проржавленными, с полусгнившими прикладами, разбитыми казенниками и чаще всего не подлежащими восстановлению, годными разве что для музейных экспозиций... А сейчас его не отпускала мысль, что он каким-то образом перенесся в далекие сороковые. И даже еще дальше, в средневековье, что ли: на КП он обнаружил целый клад старинных украшений, монет, утвари, которые Башмакин получил в дар от карликов.
Одно складское помещение его, правда, удивило: узкое — два на три метра, и пустое. Боковые стенки, как и везде, светлые, стальные, а торцевая стена сложена из черных кирпичей странноватой формы — не ровные прямоугольники, а со слегка скошенными сторонами, вроде пирамидок. Оттого между ними щели имеются, он посветил фонариком, а за кирпичами еще с метр пространства, а дальше еще одна стена блестит — такая же, как остальные...
Разбираться ни с чем Леший не собирался - и так голова кругом вдет. Вернувшись, спросил между делом у местного старожила, что это за комната странная? И почему она пустая? И с двумя стенками?
— Так это «третий склад», — туманно ответил Башмакин. — Там вода была и порошок для регенератора. Их давно израсходовали;
— Кстати, сколько вам лет, говорите? - переключился Леший. - Семьдесят четыре?!
— Так точно! — каркнул Башмакин, вконец севшим голосом.
Хорошо, что он много разговаривал сам с собой, вроде тренировался, иначе бы совсем говорить разучился. И все же сегодня он поставил рекорд болтливости. А голос его в самом деле походил на воронье карканье, тут Бруно не ошибся.
Леший только головой покрутил.
— А на вид больше пятидесяти не дашь! С глазами вот только... Не болят от фонарей-то?
— Это заслуга товарища Сталина, что ничего не болит, — сказал Башмакин. — Благодаря его лекарствам — и молодость сохранил, и здоровье, и умней стал, и вижу в темноте. Про «сталинские таблетки» слышали?
— Не приходилось, — признался Леший. - Но выглядите молодо!
На самом деле выглядел Башмакин не молодо и не старо, он просто утратил возрастные признаки — вместе с какой-то частью человеческого облика, наверное. Хотя сохранил на удивление крепкое тело и ясный ум.
Сдавая оружие в склад под опись, он легко, будто играючи, тащил с Полосниковым 50-килограммовый ДШК, а автоматы навешивал на плечи связками.,,
— Если хотите, поделюсь секретами, - Башмакин неожиданно подмигнул Лешему жутким пустым глазом. — Подскажу вам парочку препаратов с нашего аптечного склада! И для здоровья, и раны заживлять, и от похмелья, кстати, прекрасно помогает!..
— Бери от похмелья, - заорал Бруно, оттирая от крошек жирную, 'пропитанную коньяком бороду. Сейчас она напоминала коврик для вытирания ног, на котором разбили пакет с праздничными деликатесами.
— И на мою долю захвати!
— Надо уходить, товарищ майор, - нарисовался рядом зеленоватый от усталости Рудин. — Здесь вентиляционная шахта повреждена, я проверил. И порошок в регенераторах на исходе. А нам до дома еще топать и топать... Вон, даже Бруно притих — не иначе скоро дуба даст!
— Не ссы, дылда! — снисходительно отозвался развалившийся на узкой солдатской койке карлик. - Бруно Аллегро везде, как дома! Даже в этой поганой дыре!.. Но, блядь, если мы сей секунд не свалим отсюда все вместе, я сваливаю один! Оставайтесь тут сами, хуй с вами! Выбирайтесь, как хотите! Живите, как хотите! У меня деловой ужин с этим, как его... Не помню. Большая шишка, короче...
— Твой деловой ужин состоится в КПЗ, насколько я знаю, — сказал Леший.
— Ни фига ты не знаешь! Я предотвратил охуенный теракт! Пока вы там яйца чесали, на том берегу, я тут всю Москву, считай, спасал от верной гибели, жопой своей рисковал! Это тебе не какого-нибудь Амира раненого добить, тут миллионы жизней на кону стояли!.. Башмак, ну, скажи: ведь если б не я, то вся Москва бы накрылась медным тазом?
— Не знаю. Наверное... — Башмакин пожал плечами.
— Не наверное, а точно! Ты ж сам говорил, там ядерный заряд! Хиросима, блядь! Чернобыль! Накрылась бы твоя Лубянка, Леший! Кранты! Куда бы ты на работу ходил, .а?.. Так что ты мне орден должен! Нам с Башмаки- ным — по ордену! Но лучше — деньгами!
