Прилив - Льювеллин Сэм (книги регистрация онлайн txt) 📗

Наступило гробовое молчание. Бьянка, отвернувшись, смотрела в камин.

— Я человек чести, — сказал Фьюлла. — И совершил глупейшую ошибку, приняв за такового и господина Креспи.

Он помолчал и выпустил очередную струйку дыма в сторону камина. Затем поднял на меня глаза.

— Вы должны понять кое-что, — продолжил Фьюлла. — Есть разница между тем, что законно, и тем, что честно. Когда мы говорим о законе, то имеем в виду нечто бестолковое и неопределенное. Заботиться о своем городе и иметь свое лицо — святая обязанность честного мэра. Найдутся и такие, кто скажет, что я подкупаю людей.

Фьюлла пожал плечами.

— Пусть говорят. С точки зрения законника или в представлении бюрократа это даже, может быть, и так. Но заботиться о городе — мой долг как человека чести.

— Папа! — прервала его Бьянка. Ее глаза беспокойно перебегали с одного из нас на другого.

— Я намереваюсь рассказать этому парню всю правду, поскольку имею планы в отношении него, — сказал Фьюлла.

Он напомнил мне дядю Джеймса, который тоже строил планы на мой счет.

— Стало быть, Креспи — не честный человек?

— Я нанес этот городок на карту, — сказал Фьюлла. — Я выстроил его, и те, кто ловит сардины из весельных лодок, смогли послать своих детей учиться в университет. Никто не любит туристов, но те немногие, что развлекаются и тратят деньги здесь, возвращаются в свои маленькие дома счастливыми. Так вот, Креспи приехал работать для меня и я доверял ему. Время от времени он отправлялся в Марсель и в другие города. В этом не было ничего необычного. У человека много дел. Три года Креспи спокойно работал и приносил пользу. Затем он женился на моей дочери. Мне горько признаться в этом, но Креспи женился на Бьянке, чтобы стать моим сыном, поскольку только мой сын будет обладать властью в этом городе. А стоило ему заиметь власть, тут он и приступил к своим... методам.

— Продолжайте, — сказал я.

— Креспи очень хорошо понимает мир, в котором живет. Я-то сродни фермеру. Если вижу поле, то спрашиваю себя: как можно заработать здесь небольшие деньги и сохранить его? Если Креспи видит то же самое поле, то задается вопросом: как можно сорвать здесь большой куш, и ему наплевать как на то, сгорит ли оно, потом так и на то, задушит ли дым соседей. То же самое со страховкой. Разумеется, можно богатеть на страховании. Но Креспи хочет все и сразу и потому обманывает, идет на мошенничество, убивает, чтобы замести следы. Он — животное из трущоб; у этого Креспи есть мозги, но чувства у него отсутствуют начисто.

Фьюлла вздохнул и передернул плечами.

— И вот, — сказал он. — Разоряются люди, старые друзья, оттого что Креспи предоставляет им заем, а они полагают, что это ссуда от патрона и можно чувствовать себя непринужденнее, чем с другими кредиторами. Но это заем от Креспи, а он человек жесткий.

Я вспомнил, что говорил мне Тибо о рухнувшем плане возврата ссуды.

— У Креспи есть друзья в производстве наркотиков. Он покупает у них по дешевке грязные деньги, одалживает их, а возвращаются они к нему уже отмытыми. Если же люди не могут рассчитаться в срок, то попадают в беду.

Мне вновь вспомнился Тибо, лежащий в луже крови на полу каюты «Аркансьеля».

— Так вот, — продолжал патрон. — Старых людей напугало все это. Они стали уезжать, а сюда хлынули лавочники с грязными руками. Моя жена тогда была еще жива. Она всегда дружила с художниками и любила Сен-Жан за его живописность. Москитов, ветер, болота — весь набор. И всегда говорила мне: не трогай того, не трогай этого, не наноси ущерба природе. А я обычно возражал: дескать, необходимо, чтобы дети получали образование, чтобы молодежь имела работу и тогда могла бы оставаться в родных местах. Потом жены знакомых стали рассказывать ей, что вытворяет Креспи. Поначалу она не верила этому. Но потом поняла. И заболела. И сошла в могилу. Говорили, будто у нее рак. Но это Креспи разбил ее сердце. Расскажи ему, дочь!

Бьянка подняла глаза. Они были полны слез.

— Моя семейная жизнь с Креспи длилась шесть месяцев, — сказала она. — В день похорон моей матери он пил шампанское и громко благодарил Бога за то, что убрал старую суку с его дороги. «Старую суку!»

Слезы хлынули из глаз Бьянки.

— Я сказала ему, что ухожу. Креспи ответил: отлично, уходи, от тебя нет больше никакой пользы.

Патрон переломил свою сигару пополам и швырнул ее в камин.

— Вот как обстоят дела, — сказал он.

— Зачем вы рассказываете мне это? — спросил я.

— Потому, что вы стали другом семьи. — Фьюлла опустил руки на колени и устремил на меня свой пристальный взгляд. — Вы можете помочь нам. Но не станете делать этого, не поняв нас.

В камине потрескивал огонь. Я глотнул вина и спросил:

— Так почему Креспи был здесь сегодня вечером?

Глаза Фьюлла неожиданно приобрели оценивающее выражение. Я и так выслушал слишком сентиментальный рассказ. Фьюлла задумался, говорить ли мне правду.

— Расскажи ему! — потребовала Бьянка.

То, что ты обнаружила в отношении Креспи?

— Патрон! Расскажи ему, — настаивала она.

Фьюлла махнул на нее рукой.

— То, что... — начал было он.

— Хорошо же, — прервала его Бьянка. Она была разгневана. — Я вам расскажу. Креспи — деятелен, безнравственен, алчен как волк. Мой отец стареет. И потому он, мой благородный отец, проживает в том же городе, что и этот ублюдок.

Губы патрона посинели.

— Перестань! — сказал он.

— Нет уж. Ты хотел знать, почему я покинула дом? Да потому, что не хочу жить в городе, где ты сделал меня шлюхой Креспи.

Воцарилась тишина, лишь дрова потрескивали в камине.

Бьянка встала. Щеки ее пылали. Глаза блестели слезами гнева.

— И сейчас я оставляю тебя в этой мерзости.

Фьюлла сделал пару шагов вслед за ней, но затем передумал и тяжело опустился на жесткий стул.

— Женщины, — сказал он, силясь улыбнуться. — Так что вы собираетесь делать здесь, в Сен-Жане?

— Я приехал, чтобы вызволить из беды свою дочь.

Фьюлла улыбнулся.

— Ваша дочь, — сказал он, — немного напоминает мне Бьянку, когда она была в том же возрасте. Красивая, темпераментная, всезнающая... Фьюлла пожал плечами.

— Так, сейчас она считает, что восхитительно проводит каникулы с... «интересными» людьми. И вы не в состоянии переубедить ее.

Я кивнул. Нельзя не заметить, что патрон — человек проницательный.

— Весь вопрос в том, как вы убедите ее уехать?

— У меня есть некоторые улики против Креспи. Я собираю остальные.

Фьюлла дотянулся до своего стакана. Когтистая кисть его руки дрожала.

— Вы поработали со страховками, — сказал он. — Мне говорили, что вы наводили справки. Полагаю, вы найдете деятельность Креспи... вызывающей интерес.

— Я тоже так считаю.

— Хорошо, — сказал Фьюлла. — Я предоставлю вам доказательства. Если они немного заденут и меня, вы обеспечите мне освобождение от ответственности. Так ведь?

Я уклончиво хмыкнул.

— Обещаю, что вы найдете их весьма любопытными. Так что в этом мы можем объединить наши усилия. — Глаза Фьюлла вновь приобрели лукавое выражение. — Возможно, вам следует заняться судном под названием «Лаура».

— Почему?

— Это... тайный объект спекуляции Креспи. Надежный человек сообщил мне, что дело представляет интерес. Он из лагеря Креспи, но в действительности на моей стороне.

— Почему вы решили, что и я на вашей стороне?

Патрон воззрился на меня глазами, напоминавшими скорее глаза ящерицы, нежели льва.

— Да потому, что вы можете помочь мне уничтожить этого человека, — сказал он. — Потому, что вы любите свою дочь. И потому, что моя дочь любит вас.

Глава 28

Я допил свой бокал вина. Это уже походило на профессиональное представление.

— Тут есть проблема, — сказал я.

Фьюлла поднял брови.

— Люди, работающие на Креспи, угрожали мне, что если я буду замечен в наведении справок о его делах, то с Фрэнки произойдут неприятности.