Экстрасенс - Воскобойников Валерий Михайлович (книги TXT) 📗
Контингентом Парамонова были дамы, где-то между тридцатью и пятьюдесятью. Их проблемы он знал наизусть, и уже по тому, как клиентка входила к нему, здоровалась, садилась напротив за черный столик с двумя горящими свечами и зеркалом, он мог перечислить ее явные и тайные притязания.
Кабинет для приема клиентов он оборудовал вместе с Ингой, как и все свое дело. Они купили на Старо-Невском, в старом фонде, на четвертом этаже довольно странное жилье, угрохав деньги, привезенные из Перми. Инга готова была тут же летать от счастья – это было именно то, что им требовалось. Квартира после прихожей разветвлялась на два коридора, В левом была кухонька и комната, туда в дни приема двери были наглухо закрыты. Прихожую они переделали под небольшой офис. Там стояли современный столик с компьютером, кресло на колесиках с откидной спинкой. Это, как говорила Инга, внушало клиенткам подсознательную уверенность в том, что доктор Парамонов не чужд самым современным методам.
– Вспомни, как был сражен Станиславский, когда навестил мистика Метерлинка и тот повез его в современном автомобиле, – говорила Инга, рисуя план приемной.
Дальше начинался мир магии. Из офиса с белыми стенами клиентки попадали в коридор, оклеенный черными с золотом обоями. Они шли по этому довольно длинному коридору, а с потолка висели над их головами абсолютно черные коряги причудливой формы. Клиентки подходили к деревянным дверям, и те разъезжались сами, а потом мягко соединялись. И хотя здесь срабатывали обычные фотоэлементы, как в метро, такие двери сильно воздействовали на воображение дамочек, как и сам коридор, освещаемый к тому же несколькими лампочками в черных с небольшими отверстиями светильниках.
В кабинете, где у стены, завешенной черными бархатными портьерами, за столиком их ждал экстрасенс, все тоже было продумано. Паркет был выкрашен белой краской и покрыт несколькими слоями лака. Потолок они покрасили в алый цвет. А стены оклеили теми же черными с золотыми нитями обоями, что и коридор. Стоило задуть свечи – и в кабинете становилось абсолютно темно: окна они завесили черной тканью наглухо.
Другой мебели, кроме узкого столика и двух стульев, здесь не было.
На стенах, как и в коридоре, висело несколько причудливых коряг да справа на стене белел, оскалив зубы, человеческий череп. Череп был слегка увеличенным учебным муляжом, но на фоне черной стены выглядел впечатляюще.
Черные бархатные портьеры, на фоне которых сидел доктор Парамонов, могли раздвигаться нажатием кнопки, которая пряталась с внутренней стороны стола. И тогда за ними обнаруживался альков. Там почти все пространство занимала огромная кровать под балдахином, которую Инга называла траходромом. Эту кровать, купленную в комиссионном на углу Разъезжей и Марата, грузчики едва проволокли в квартиру. Но Инга считала, что она здорово способствует наиболее полному усвоению особо избранными клиентками энергии Парамонова.
Теперь, после почти десяти лет совместной жизни, даже самому Андрею Бенедиктовичу трудно было различить, где его жена думала и действовала благодаря его внушениям, а где по собственной инициативе – так все в ней сплелось. Однако он регулярно входил в ее подсознание, аккуратно его подчищал от ненужных влияний и подправлял развитие. В принципе, он мог бы устранить в ней и птичьи наклонности, но не делал этого, так как делу они почти не мешали.
В далекие брежневские времена, стоило ей заявить двум-трем знакомым, что она, вообще-то, птица и по ночам часто летает, как ее немедленно волокли в психушку. Теперь же такое свойство вызывало к ней особую симпатию, особенно у деловых, насквозь прагматичных мужиков. Парамонов с трудом удерживался от хохота, когда недавно на приеме у вице-губернатора по культуре, куда они попали благодаря ее же хитроумному плану, Инга брякнула это самое. А вице-губернатор ответил ей в том же тоне, что и он себя чувствует тоже – орлом, а жену свою – курицей. Знатный чиновник потом еще раз подошел к ним, чтобы развить тему.
– Это хорошо объясняется современными естественнонаучными взглядами, – многодумно говорил вице-губернатор. – Богу, как и президенту страны, некогда заниматься такими мелочами, как расселение душ по телам. Он осуществляет общее руководство миром. Поэтому иногда мужские души попадают в женские тела, женские – в мужские. Отсюда случаются те, кого называют голубыми и розовыми. А в ваше прекрасное тело ангелы, заглядевшись, поместили душу птицы.
Такого прогресса во взглядах крупного городского чиновничества Парамонов не ожидал. И что забавно, Андрей Бенедиктович именно так же объяснял Инге ее странности много лет назад, когда она приехала к нему в Пермь.
Она и теперь, засыпая, часто начинала помахивать, как бы в полете, руками и покряхтывать. И эту ее стадию сна Андрей Бенедиктович никогда не затрагивал. Забавно, что такие лебединые сны почти всегда перетекали в другие, когда она, не открывая глаз, крутилась рядом с ним, хватая его за интимные места и, как сомнамбула, умоляла: «Трахни меня скорее! Ой, скорей меня трахни!»
Лишь спустя некоторое время, в момент полного получения от него энергии, она выходила из сна и еще через несколько минут размягченно делилась: «Как я хорошо летала сегодня!»
Андрей Бенедиктович входил в ее утренний сон, давая общее направление на несколько дней вперед, а потом изумлялся, как Инга, в зависимости от обстоятельств, развивала эти его указания.
В практической, низменной жизни она стала гением.
Инга сама подбирала Парамонову клиенток, ошибившись лишь однажды. Но в тот раз ошибся и он. В результате они оба едва успели исчезнуть из Перми.
Женщина, умолявшая его сегодня о помощи, тоже не вызывала радости. Она записалась на прием после сеанса на Невском. И вроде бы готова была заплатить за лечение все, что у нее имелось. Поэтому Инга включила ее в список первой. Оставалось установить размеры этого всего.
Владлен успел подсуетиться и подложил кое-какие прослушки. В основном разговоры с врачами да по телефону с мужем. Муж, судя по этим прослушкам, работал у нее в Мурманске. И большого богатства у них не наблюдалось. В таком случае можно будет ее отпустить на все четыре стороны в состоянии сладостного счастья, превратив в еженедельную посетительницу платных сеансов.
