Изувер - Барабашов Валерий Михайлович (бесплатные полные книги .txt) 📗

Это Мерзляков подсказал, бывший милицейский капитан. Голова у него, конечно, работает.

Вон что придумал!

Глава 21

ЧЕЛНОК СТАНОВИТСЯ АГЕНТОМ

Белая «Ауди» опасно подрезала «жигуленок» оперативников, Андрею Омельченко пришлось круто брать вправо, прижиматься к сугробам, загромоздившим проезжую часть, и машину, едва не развернув, с силой притерло к твердым глыбам снега. Но Андрей был классным водителем, с управлением справился, к тому же на машине стоязоз ла шипованная резина, и через пару минут их послушная «2107» догнала «Ауди».

В тачке сидел один водитель, молодой, коротко стриженный парень (он был без головного убора), гнал он «Ауди» уже по спуску к Вогрэсовскому мосту, где, к счастью, транспорта в этот вечерний час оказалось немного.

Брянцев, сидевший справа, знаком велел парню остановиться, но тот лишь ухмыльнулся и прибавил газу: в заднем стекле «Ауди» мелькнул красный треугольник с буквой Ш, и следовательно, тачка эта гололеда и вообще скользкой дороги не боялась. Белый лимузин стал удаляться в сумраке вечера, но на «семерке» оперативников стоял форсированный двигатель, потреблявший высокооктановый бензин, и сразу же за мостом, под вой сирены, Омельченко прижал «Ауди» к бордюру.

Сирена малость остудила пыл владельца «Ауди», он, не дожидаясь приглашения, вылез из машиныл трусцой, как и подобает вести себя провинившемуся перед представителями власти водителю, побежал к «семерке», в полной уверенности, что его тормознули гаишники, то есть менты.

Но Омельченко показал ему красное удостоверение с двуглавым орлом и текстом, из которого автохулиган уяснил, что имеет дело с сотрудниками управления ФСБ.

Гонор с парня вмиг слетел, он залопотал испуганно, что, мол, не видел, не хотел, просит его извинить. При этом он как-то прятал глаза, и, конечно, это обстоятельство не ускользнуло от наблюдательных офицеров.

— Да ты что голову-то роняешь? Пьян, что ли, а, Литовкин? — спрашивал Брянцев, глядя то в документы хозяина «Ауди», то ему в лицо. — Посмотри на нас, чего стесняешься?

Литовкин поднял глаза, и оперативники сразу все поняли: парень накачан наркотиками. Глаза желтые, зрачки расширены, взгляд отсутствующий, дикий.

— Э-э, гражданин хороший, — протянул Омельченко. — Да ты, похоже, кайфуешь, а?

— Кайфую, — мотнул тот головой. — А че, нельзя? На свои, на кровные. Заработал.

— Да ты нас чуть не сбил!

— Виноват, товарищ капитан! Больше такого не повторится! — Литовкин пьяно усмехался, тянулся в стойку «смирно», но у него это плохо получалось.

— Во всяком случае, сегодня не повторится. — Омельченко протянул руку, властно потребовал: — Ключи!

Парень отдал. Стоило это ему напряженной умственной работы: и ключи не сразу, конечно, протянул, и на лице его четко проступила внутренняя борьба. Но разум, не совсем задавленный дозой, все же взял верх, он подчинился. Знал, возможно, по опыту: со службой безопасности лучше не связываться. Тем более, что офицеры были при оружии. Брянцев хладнокровно расстегнул куртку, где у него в наплечной кобуре покоился «Макаров».

— Когда укололся? — спросил Омельченко Литовкина.

— Ну… может, час назад. Может, меньше.

— И решил покататься?

— Ага, решил. Кайф!

— Наркотики еще есть?

— М-м… — парень сделал невольный шаг к машине. Но в следующее мгновение повернулся, спросил с вызовом: — Шмон, что ли? А ордер у вас на обыск есть?

— Закон разрешает нам обыскать твою тачку. — Омельченко отстранил парня, распахнул правую дверцу машины.

— Разрешает — ищи! — Литовкин равнодушно махнул рукой.

— Может, сам скажешь?.. Где?

— В бардачке. Где ж еще?! Только купил. В смысле сегодня.

Брянцев страховал Бориса, перекрыл парню и путь к побегу, заставил его широко расставить ноги и положить руки на крышу «Ауди». Впрочем, парень ни бежать, ни сопротивляться не собирался — он растерялся да и пребывал в каком-то заторможенном состоянии. Так глупо напороться на сотрудников ФСБ…

В бардачке под всяким шоферским хламом Омельченко нашел несколько самодельных запаянных полиэтиленовых пакетиков в половину спичечного коробка. В пакетиках — легкий, коричневатого цвета порошок.

— Мак?

— Мак.

— Говоришь, купил?

— Да, сегодня.

— Милицию будем звать? Понятых? Это мы быстро, у нас рация.

— Ребята, не надо…

— Мы тебе не ребята.

— Простите, товарищ капитан! Это я… от волнения. Я…

— Машина чья?

— Отца. По доверенности езжу, вы же читали.

— Хороший ты сюрприз отцу приготовил, нечего сказать. Гоняешь по городу, как сумасшедший, да еще под наркотой.

— Простите, товарищ капитан! Больше не повторится. — Парень, кажется, на глазах «трезвел». — Не сообщайте никуда, не надо. Отец мне больше не даст машины. А у меня своей нет, а кататься очень хочется. Я очень люблю ездить.

— Чем занимаешься? — спросил Брянцев и разрешил Литовкину повернуться, стать нормально.

В карманах у парня ничего опасного не отыскалось, тощенький, хлипкий юноша двум тренированным офицерам вреда причинить не мог.

— «Челнок» я. Мотаюсь с сумками туда-сюда.

— Так. И куда же ты мчался?

— Танька ждет. Я обещал к семи подскочить, а тут вы меня перехватили.

— У нее есть телефон?

— Есть.

— Придется позвонить. Скажешь, что машина поломалась. В таком виде ты никуда не поедешь.

— Я понимаю… Ребята… Простите, товарищ капитан, а что вы с машиной собираетесь делать?

Ключи зачем отняли? А если у вас удостоверение поддельное и никакие вы не офицеры безопасности?.. Бывает же, я читал в газете, что некоторые в форму переодеваются, в милицейскую, и отнимают машины…

Оперативники посмеялись.

— Ну, бандиты действуют по-другому, Литовкин.

Омельченко подбросил на ладони пакетики с маком. Отрава почти невесома: в пакетиках — один-два грамма порошка, не больше. Но ее вполне хватает для инъекции, для того, чтобы одуреть…

— Так ты говоришь, сегодня купил?

— Да.

— У кого?

— Ну… Я не помню. У какого-то парня.

— У какого? Как выглядел? Назови приметы.

Место и время покупки. Ну, Литовкин, живее соображай, не придумывай ничего, не выкручивайся. Или нам все же вызвать милицию? Спрашивать станут то же самое, но неприятностей будет больше.

— Что вы хотите, товарищ капитан?

— Во-первых, я хочу, чтобы такие, как ты, по городу не мотались, во-вторых, чтобы ты нам сказал: где такие пакетики можно приобрести? У кого ты их купил?

— Ну… в киоске одном, на Левом берегу. У Дворца шинников.

— Так, это уже теплее, — Брянцев жестом велел Литовкину следовать за ним в «Жигули». — Давай-ка, юноша, сядем, потолкуем не спеша. На улице стоять холодно, зима. Да и запишем коечто для памяти.

Все трое уселись в «семерку», и парень, уже не кочевряжась и не выдумывая, рассказал, что наркотики покупает в киоске «Братан» по сходной цене, там многие покупают. Продает эти пакетики Марина, фамилию он не знает, не спрашивал — зачем? Кому зря она, конечно, не продает, в число ее покупателей он, Литовкин, попал по рекомендации одного парня, который на игле сидит уже года два. Знакомого этого зовут Геннадий, он, кажется, нигде не работает и не учится, вор, карманник. Предлагал заняться этим ремеслом и ему, Литовкину, но тот отказался — лучше уж «челночить»…

— Ты сам давно на игле? — спросил Омельченко.

— Месяцев семь.

— Уже лечиться пора Потом поздно будет. Ты вроде бы разумный парень.

Литовкин дисциплинированно и согласно кивнул, но свои мысли по этому поводу вслух не высказал. Во всяком случае, парень не производил впечатление пропащего, опытный глаз оперативников сумел бы отличить законченного наркомана от начинающего.

Омельченко неторопливо беседовал с парнем, а Брянцев, включив свет в салоне, шуршал бумагами В папке, искал чистый листок.

— Пиши, Литовкин. Объяснительную. На имя начальника управления ФСБ генерала Николаева.