Красное платье для коктейля - Холлидей Бретт (полная версия книги .txt) 📗
Она больше не думала о ночном отсутствии миссис Гаррис из номера 326. Лишь закончив дежурство, Марта Хейс доложила об этом письменно эконому отеля, что входило в ее обязанности.
Роберт Меррил, главный офицер безопасности отеля «Бич-Хэвен», прочитал рапорт о нетронутом номере 326 в семнадцать часов. Он состоял из двух машинописных строчек в конце докладной. Докладная эта мало чем отличалась от всех подобных, которые Меррил получал в своей конторе каждый день после обеда. Большинство из них были такими же нестоящими и ничего не значили для администрации, как и докладная Марты о номере 326. Ни он, ни руководство отеля не придавали значения тому, кто с кем спал, какие дикие оргии иногда происходили в номерах, до тех пор, пока не были нарушены установленный порядок и покой других постояльцев, а также до тех пор, пока гость не лишался кредита доверия. Последнее составляло наиболее важную часть работы Меррила. Его наняли, и ему требовалось: следить, чтобы в отеле «Бич-Хэвен» не процветало мошенничество среди отъезжающих гостей.
Таким образом, самое незначительное отклонение от нормы отмечалось каждым служащим, и отчет незамедлительно ложился на стол Меррила. Очень немногие гости догадывались о способах наблюдения за каждым часом их пребывания в отеле. Если бы они знали, большинство из них стало бы энергично протестовать против вторжения в частную жизнь. Но протестами они ничего не добились бы. Если клиентам удавалось быть благоразумными во время пребывания в отеле и полностью оплачивать счет, их относили к разряду желанных гостей – в любое время года.
И когда Роберт Меррил отметил в докладной горничной с третьего этажа, что миссис Гаррис из Нью-Йорка не ночевала прошлой ночью в номере, это его только слегка заинтересовало. Всегда нашлась бы дюжина законных причин, почему миссис Гаррис захотела провести ночь где-то в другом месте. И она не обязана информировать администрацию отеля о своих намерениях. Единственное, что волновало Меррила: собирается ли она заплатить за предоставленный ей номер.
Меррил попросил принести регистрационную книгу и датированный днем приезда чек. Он бегло просмотрел краткую запись в карточке, прежде чем перешел к счету.
Номер был забронирован письмом ее мужа из Нью-Йорка за десять дней. Ежедневная стоимость одноместного номера 326 составляла восемнадцать долларов. В письме был указан адрес нью-йоркской конторы, где работал муж. Все выглядело вполне солидно. Из записи портье он узнал, что ее внешность и багаж не вызывали сомнений и что ее чек подтверждался карт-бланшем на имя миссис Герберт Гаррис. Она взяла напрокат у Ависа машину, которую ей доставили. Причин для беспокойства не оказалось. Меррилу было безразлично, провела ли она четырнадцать ночей, или ни одной в номере 326, если оплата гостиницы гарантирована. К тому же будет экономия свежего белья, если она продолжит ночевать в другом месте.
Он взглянул на чек с датой первого дня пребывания, чтобы убедиться, что ничего необычного в нем нет. Был личный звонок мужу по телефону в Нью-Йорк, как только она прибыла в отель и прописалась, счет из бара на четыре коктейля в тот же вечер и больше ничего.
Роберт Меррил пожал плечами, поставил галочку против заметки Марты и перешел к следующему пункту ежедневного рапорта, где говорилось, что гомосексуалист, занимая один из самых дорогих апартаментов, заманивал молодых мужчин в комнаты и, шантажируя их, добивался своего. Меррилу требовалось обратить на это более серьезное внимание и выработать план действий. Миссис Гаррис и ее отсутствие в первую ночь в номере 326 были забыты.
ГЛАВА 5
День только начал заниматься над Атлантическим океаном в субботнее утро, когда новехонький темно-голубой «бьюик» с нью-йоркским номером остановился перед отелем «Бич-Хэвен». Герберт Гаррис медленно вышел из машины, зевнув, открыл дверцу багажника и вытащил оттуда единственную сумку. Его светло-серый пиджак со следами пепла спереди был помят, лицо небрито, а глаза красны от бессонницы. Он не спал с предыдущего утра – торопясь, гнал автомобиль по ночному побережью. Гаррис расправил плечи, наполнил легкие прохладным воздухом Майами и, обогнув машину, целеустремленно шагнул через вертящуюся дверь вестибюля, который был бы совсем пуст, если бы не ночной портье, дремавший за стойкой.
Пожилой и лысый портье нахмурил брови, наблюдая за приближающимся мистером Гаррисом. В этот забытый богом час не было ни прилетающих самолетов, ни прибывающих поездов. И в такой гостинице, как «Бич-Хэвен», редко когда принимают на рассвете.
Гаррис поставил свою сумку на пол и потер тыльной стороной руки жесткий подбородок, чувствуя недовольство портье. Поэтому он более чем бесцеремонно сказал: «У вас остановилась миссис Гаррис. Какой номер?»
Миссис Герберт Гаррис! Это имя сразу же отозвалось в памяти портье. Имелось какое-то сообщение об этой даме. Только он не помнил, что именно. Кажется, ничего такого важного, подумал он, но сигнал тревоги зазвучал в его мозгу. «Миссис Герберт?» – переспросил он и, чтобы оградить себя от неприятностей, незаметно под стойкой нажал кнопку звонка, зажужжавшего у дежурного детектива. Он глубокомысленно произнес: «Сейчас посмотрим»,– и повернулся спиной, чтобы просмотреть алфавитный список постояльцев. Медленно, с остановками, он водил пальцем по списку сверху вниз до тех пор, пока не услышал тяжелые, приближающиеся из-за угла стойки шаги. Тогда он повернулся и сказал: «Да, у нас действительно проживает миссис Герберт Гаррис». Он произнес ее имя достаточно громко и внятно, чтобы его услышал подошедший детектив.
Эд Джонсон, штатный офицер безопасности, дежуривший в эту субботу на рассвете, умудрился проспать большую часть своего дежурства, пока звонок портье не разбудил его. Он остановился рядом с Гаррисом, моргая со сна и внимательно разглядывая нью-йоркца.
Гаррис не обращал на него внимания. «Назовите номер ее комнаты»,– снова нетерпеливо потребовал он.
Портье слегка пожал плечами и вопросительно взглянул на Джонсона, который сказал: «Минуточку, сэр. Не будете ли вы так любезны объяснить нам, зачем вам нужно знать номер этой дамы?»
Гаррис сердито дернул головой и, сощурив глаза, посмотрел на полицейского:
– А вы кто, черт возьми? – резко спросил он.– И не ваше это дело, зачем мне нужен номер моей жены.
– Я офицер безопасности,– спокойно произнес Джонсон.– Так вы говорите, мистер Гаррис?…
– Да, черт возьми! Я – мистер Гаррис.
– Не надо так воинственно, мистер Гаррис,– миролюбиво продолжал Джонсон.– Мои обязанности состоят в том, чтобы оберегать покой наших гостей. Миссис Гаррис ждет вас?
– Нет не ждет,– Гаррис остановился и попытался подавить раздражение в голосе.– Послушайте, я гнал машину всю ночь. Я устал и хочу спать. Мне также надо принять ванну, побриться и выпить чего-нибудь. Ну, ради бога, могу я наконец узнать номер комнаты моей жены?
Румяное лицо Джонсона оставалось спокойным. Он спросил: – У вас случайно нет с собой удостоверения личности, а?
– У меня есть все на свете удостоверения,– прорычал Гаррис.– Но почему я вам обязан их показывать?
– Если вы муж дамы, то почему не желаете показать удостоверение? Хотели бы вы, чтобы мы просто так отправляли незнакомого мужчину на рассвете наверх, в комнату вашей жены, если он этого потребует? Вы видите, мы должны быть осторожными.
– Да, я полагаю… конечно. Вполне логично,– Гаррис достал бумажник и вытащил из него карточки, которые он разложил на стойке перед детективом: «Дайнерс Клуб» и кредитные карточки, карт-бланш, Стандарт Ойл, визитная карточка с названием «Бринкерхоф и Гаррис, брокеры» и нью-йоркским адресом…– Вам достаточно этих «верительных грамот»? – он говорил решительно, но не без сарказма.
Джонсон сказал:
– Как будто в порядке. Никто не хотел вас оскорбить, мистер Гаррис,– он посмотрел на портье: – Есть ключ, Ричард?
Портье повернулся к отделениям для ключей позади стойки, пока Гаррис прятал карточки в бумажник.
