Семья Корлеоне - Фалько Эд (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
— Корк слишком много говорит.
— О, Сонни, — сказала Эйлин. — Ты для Бобби кумир. Разве ты этого не знаешь? Ты, со всеми своими женщинами. — Словно спохватившись, она подошла к плите, приоткрыла дверцу духовки, заглянула внутрь и так и оставила дверцу приоткрытой.
— Эйлин… — Сонни надел шляпу и тотчас же снова ее снял. — Эти встречи в обеденный перерыв… это ничто. Просто…
— Я не злюсь, — заверила его Эйлин. — Это не мое дело, за кем ты бегаешь.
— Если ты не злишься, тогда в чем дело?
Вздохнув, Эйлин уселась за стол, предлагая Сонни присоединиться к ней.
— Расскажи мне о Сандре, — сказала она.
— Что ты хочешь знать? — спросил Сонни, пододвигая стул.
— Расскажи мне о ней, — настаивала Эйлин. — Мне любопытно.
— Она красивая, как ты. — Сонни водрузил шляпу Эйлин на голову, и шляпа опустилась ей до самых ушей. — Только кожа у нее смуглее, как у всех итальянцев — ты же знаешь, они дикари.
Сняв шляпу, Эйлин прижала ее к груди.
— Черные волосы, черные глаза, упругие сиськи, — сказала она.
— Ну да, — подтвердил Сонни. — Оно самое.
— Ты уже с нею шалил?
— Нет, — возразил пораженный Сонни. — Сандра порядочная итальянская девушка. До первой базы я дойду только тогда, когда она увидит обручальное кольцо.
Рассмеявшись, Эйлин бросила шляпу на колени Сонни.
— Значит, очень хорошо, что у тебя есть твоя ирландская шлюха.
— О, ну же, Эйлин! Все совсем не так.
— Да нет, Сонни, все именно так. — Встав, Эйлин подошла к двери. — Послушай меня, — сказала она, положив руку на ручку. — Тебе следует жениться на своей Сандринелле и отыметь ее по полной, чтобы она нарожала тебе дюжину детей, пока еще молодая. Вы, итальянцы, любите большие семьи.
— Не тебе так говорить, — сказал Сонни, тоже подходя к двери. — У вас, ирландцев, семьи такие большие, что порой мне кажется, будто вы все родственники.
Эйлин улыбнулась, признавая правоту его замечания.
— И все же, — продолжала она, — я считаю, что нам с тобой нужно прекратить встречаться. — Подойдя вплотную к Сонни, она стиснула его в крепких объятиях и поцеловала. — Рано или поздно кто-нибудь об этом непременно прознает, и тогда нам придется несладко. Лучше аккуратно закончить все сейчас.
— Я тебе не верю. — Отстранив Эйлин, он закрыл дверь.
— Ну а ты мне поверь, — резким, не терпящим возражений тоном сказала Эйлин. — Я всегда повторяла, что это всего лишь мимолетное увлечение. — Снова открыв дверь, она отступила в сторону, освобождая дорогу Сонни.
Сонни шагнул было к Эйлин, словно собираясь отвесить ей затрещину, затем выхватил дверь у нее из руки и захлопнул ее за собой. Спускаясь по лестнице, он ткнул кулаком в стену, проминая под обоями штукатурку. Открывая дверь на улицу, Сонни еще слышал, как куски осыпавшейся штукатурки падают в подвал.
Кармелла сновала между плитой и раковиной, грохоча кастрюлями и сковородками. Она готовила на ужин баклажаны. У нее за спиной сидел за столом Клеменца, качая на колене Конни, а рядом устроились Тессио и Дженко, слушая, как Майкл, запинаясь, рассказывает им про доклад о Конгрессе, который он сделал в школе. Фредо на грани слез ушел из дома, заявив, что отправляется к другу. Наверху в кабинете находились Том и Вито, и последние полчаса все старались не прислушиваться к крикам и грохоту, которые периодически раздавались за дверью и доносились до самой кухни. Вито был не из тех, кто выходит из себя. Он был не из тех, кто кричит на своих детей, тем более срываясь на отборную ругань, — поэтому все домочадцы в страхе слушали крики и ругательства, доносящиеся из кабинета.
— Всего штатов сорок восемь, — говорил Майкл, — и девяносто шесть человек представляют их избирателей в качестве сенаторов.
— Он хочет сказать, они представляют тех, кто им платит, — заметил Клеменца, обращаясь к Конни.
Высунув голову за дверь кухни, Майкл посмотрел на потолок, словно пытаясь проникнуть взглядом сквозь перекрытия в кабинет, где вот уже несколько минут царила полная тишина. Он подергал за воротник рубашки и провел рукой по шее, будто ему было душно.
— Что вы хотите сказать? — спросил он, оборачиваясь к Клеменце. — Что вы хотите сказать: «тех, кто им платит»?
— Не слушай его, Майкл, — вмешался Дженко.
Кармелла застыла перед столом с ножом в руке.
— Клеменца! — зловещим тоном произнесла она, не отрывая взгляда от толстого баклажана на разделочной доске.
— Да ничего я не хотел сказать, — ответил Клеменца, принимаясь щекотать Конни, отчего та захихикала и задергалась у него на коленях.
Девочка навалилась всем телом на стол, обращаясь к брату.
— Я могу назвать все штаты, — заявила она, начиная перечислять штаты в алфавитном порядке: — Айдахо, Айова, Алабама, Аризона…
— Sta’zitt’! — остановила дочь Кармелла. — Только не сейчас, Конни. — Схватив нож, она принялась нарезать баклажан, словно это был кусок сырого мяса, а в руке она держала тесак.
Наверху открылась дверь кабинета. Все, кто находился на кухне, обернулись было к лестнице, затем, спохватившись, вернулись каждый к своему занятию. Кармелла продолжила нарезать баклажан, Клеменца снова принялся щекотать Конни, а Майкл, повернувшись к Дженко и Тессио, начал рассказ о Палате представителей.
На кухню вошел Том. Его лицо было бледным, глаза опухли.
— Папа хочет вас видеть, — сказал он, обращаясь к Дженко.
— Одного только Дженко или всех нас? — спросил Тессио.
— Всех, — ответил Том.
Клеменца опустил Конни на пол, и та, вместо того чтобы кинуться Тому на шею, как обыкновенно она поступала, обошла вокруг стола и остановилась рядом с Майклом. На ней были черные лакированные туфельки с белыми носками и розовое платье. Подхватив девочку на руки, Майкл усадил ее на колени, и они молча уставились на Тома.
— Мама, мне нужно идти, — сказал тот.
Кармелла указала ножом на стол.
— Останься на ужин. Я собираюсь приготовить баклажаны так, как ты любишь.
— Не могу, мама.
— Ты не можешь остаться? — сказала Кармелла, повышая голос. — Не можешь остаться и поужинать со своей семьей?
— Не могу, — повторил Том, громче, чем того хотел. Какое-то мгновение казалось, что он собирается просить прощения, но затем он развернулся и вышел из кухни.
— Отведи Конни в ее комнату и почитай ей, — обратилась к Майклу Кармелла. Ее тон ясно дал понять, что в данном вопросе ни у Майкла, ни у Конни выбора нет.
Пройдя в гостиную, Кармелла догнала Тома у двери, когда тот уже надевал куртку.
— Извини, мама, — пробормотал Том, вытирая глаза, влажные от слез.
— Том, — сказала Кармелла, — Вито рассказал мне все.
— Рассказал все?
— Что? — удивилась Кармелла. — Ты полагаешь, мужчина не разговаривает со своей женой? Ты полагаешь, Вито мне ничего не рассказывает?
— Он рассказывает тебе только то, что считает нужным… — начал было Том — но не успел он это сказать, как в глазах Кармеллы вспыхнул гнев, и он поспешно добавил: — Извини, мама. Я сам не свой.
— Ты сам не свой, — повторила Кармелла.
— Мне стыдно, — продолжал Том.
— И тебе есть чего стыдиться.
— Я поступил плохо, больше такое не повторится.
— С какой-то ирландкой!.. — покачала головой Кармелла.
— Мама, — напомнил Том, — я сам тоже наполовину ирландец.
— Это не имеет значения, — сказала Кармелла. — Ты должен был соображать.
— Si, — согласился Том. — Mi dispiace. — Он опустил взгляд на молнию куртки. — Ребята ничего не знают, — сказал он так, словно не сомневался, что они ничего не узнают, но все равно будут спрашивать.
Кармелла скорчила гримасу, показывая, что вопрос глупый и дети ничего не знают. Шагнув к Тому вплотную, она взяла его лицо в руки.
— Томми, ты мужчина, — сказала она. — Ты должен бороться со своей природой. Ты ходишь в церковь? Молишься?
— Конечно, мама, — заверил ее Том. — Конечно, хожу.
— В какую церковь? — выпалила Кармелла, и поскольку Том не смог ничего ответить, она шумно вздохнула. — Мужчины… Все вы одинаковые.
