Заказ - Кульчицкий Константин (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
– Анютка, привет, – раздался в салоне слегка искажённый голос Любаши. Разговоры по сотовому – дело дорогостоящее, и девушка заспешила: – Ты Сергею своему знаешь что передай…
– Я тут, тоже слушаю, – отозвался Сергей. – Здравствуй, Любаша.
– Ой, привет… А у меня, знаете, новости не самые… Сегодня с утра, ещё и семи не было, пошла я в обход. Думаю, сейчас я в зубки ему… а у денника, уже швед крутится. Белобрысый такой дядька лет сорока, в очках… Я ему: как, мол, конь? А он на мой аусвайс ветеринарный косится, как на змею, и чуть ли не коня собой загораживает… «Ньет проблем, ньет проблем», – передразнила Любаша вредного шведа. – Ну и пришлось… не солоно хлебамши. Может, другой раз повезёт…
Сергей, если судить по лицу, готов был живьём проглотить Любу за неудачу. Но ответил спокойно:
– Ладно, и на том спасибо. Ну что… бывай. И нажал кнопку отбоя. Телефон замолчал. «Тойота» старательно объезжала рытвины на улице Куйбышева. Когда машина вкатилась на Сампсониевский мост и по правому борту в тусклом от жары, покрытом нефтяной плёнкой водном зеркале отразилась «Аврора», Сергей задумчиво произнёс:
– Надо бы мне ещё раз в денник к нему… Аня только вздохнула:
– Как? Любы там сегодня не будет. А других в это дело… Сам понимаешь…
Сергей хмуро кивнул. Аня свернула на набережную и, отняв руку от руля, легонько тронула его за колено:
– Слушай… ты только, пожалуйста, не зацикливайся. Что-нибудь подвернётся… или сами придумаем…
– Ага, – буркнул Сергей. – По принципу «утро вечера мудреней». – И усмехнулся: – У нас с тобой оно весьма-а…
– И вообще, одна голова хорошо…
– …А полторы лучше. И комар кобылу свалит, бели медведь подсобит…
– А это ты к чему?
– Да так. – Сергей не выдержал, хмыкнул. – Буду ехать обратно, напомни менту твоему симпатичному морду набить…
Наконец машина вырвалась из городской крутоверти на Выборгское шоссе. Здесь не было мутной дымки городских испарений и Финский залив, открывшийся по левую руку, сверкнул слепяще и ясно. «Тойота» без помех проехала лахтинское КПП. Кому нужен пыльный старенький автомобиль, когда вокруг полно лоснящихся навороченных иномарок и грузовиков, набитых всяким аппетитным товаром!.. Трасса за контрольно-пропускным пунктом была, не в пример городским улицам, гладкая, обсаженная зеленью. Машина и та, казалось, вздохнула свободней – и плавно зашуршала колёсами по ухоженной трассе.
– Ну и где твой дикий пляж? – поинтересовался Сергей.
– Тут недалеко… сразу за Ольгино. Сегодня буденя… или, как его, будень… в общем, народу быть не должно.
– Я думал, у вас все без работы сидят. Газету как откроешь – волосы дыбом! А что ещё безработному в такую погоду…
– Ну…– задумалась Аня. – Можно на яхте поплавать… в гольф поиграть… «Нету хлеба – пускай едят булочки…»
– А у нас коммунизм, – расправил плечи Сергей. – С лицом Деда Цыбули.
Чтобы свернуть к «нудистскому пляжу», требовалось найти разрыв в широкой разделительной полосе. Сколько Аня здесь ездила – не сосчитать, но, поскольку нужное место не было отмечено никаким указателем, его всякий раз приходилось отыскивать заново.
– Веди нас, Сусанин… – пропел Серёжа, от которого не укрылась её нерешительность. – Веди нас, старик!
– От старика слышу! – И «Тойота» вильнула налево так резко, что Сергея мотнуло к дверце: Аня, как всегда, заметила искомый разрыв в самый последний момент. Пропустила несколько встречных машин – и резво покатила в противоположную сторону.
– Неужели домой? – изумился Сергей. – За купальниками никак?
– Кто тут Сусанин, я или ты? Я всё-таки?.. Ну так сиди и помалкивай. Жди, куда тебя заведут.
– Ты взойдёшь, мо-оя заря-а-а-а… – затянул он неожиданным басом. – Последня-а-а-а-я заря-а-а-а…
Метров через триста с правой стороны показалась широкая просека. Аня свернула с асфальта и направила машину по грунтовой, стихийно накатанной дороге. Низкосидящая «Тойота» ползла медленно и осторожно, время от времени цепляя неровности грунта и заставляя хозяйку досадливо морщиться. Впереди была отчётливо видна даль залива, казавшаяся безграничной – до самого горизонта. Оттуда катились на берег еле заметные, медленные, ленивые волны. Ветра практически не было, но воздух дышал, и кое-где на блестящей поверхности пятнами лежала мелкая рябь.
Море нежилось и вбирало лучи тёплого солнца, неподвижно замершего на небе. Но что-то, неощутимым холодком веявшее из-за горизонта – быть может, та самая таинственная бескрайность, – напоминало: перед тобой стихия. Дремлющая, ленивая, ласковая… стихия. Серёжа, щурясь из-под козырька, глядел вдаль, туда, где на тающей линии между морем и небом парил, невесомо балансировал силуэт корабля. Море неизменно завораживало его, хотя в приморских городах он бывал весьма от случая к случаю, Да и то в основном у себя на югах. Он попробовал мысленно примерить к Финскому заливу роскошную полуденную синеву Чёрного моря… Не-ет, здешние места Создатель рисовал акварелью, оставив густые яркие краски и сосредоточившись на полутонах и оттенках. Может, оттого это море, перламутрово-голубое под безветренным небом, казалось намного спокойнее и добрее… «А что, – размечтался Серёжа, – в самом-то деле… Лет через двадцать, когда сапоги на гвоздик повешу… По этому бы пляжу, да Между сосенками, да лёгким галопчиком…»
Просека кончилась, и колея растворилась в песке. «Тойота», машина сугубо «асфальтовая», для форсирования подобных препятствий предназначена не была. Аня остановила её на травянистой полянке и заглушила мотор.
– Вода как, тёплая? – вылезая наружу, деловито поинтересовался Сергей.
– Ну… то есть, конечно, не Крым…– Аня мучительно решала проблему: поднимать или не поднимать стёкла в машине. Поднимешь, и через час внутри крематорий. А не поднимешь… – У нас тут, – пояснила она, – лет уже десять, по-моему, критерий другой. Главное, чтобы чистая… А то, как дамбу построили, она до Лисьего Носа только и делает, что цветёт…
В конце концов Аня решила не рисковать целостью приёмника и иного автомобильного оборудования и оставила приоткрытым только стеклянный люк в потолке. Сергей сразу скинул футболку, оставшись голым по пояс:
– Благолепие-то какое… Нет, нельзя всё-таки людям в большом городе жить…
И дышалось здесь тоже совершенно не так, как на берегу Чёрного моря с его мощным, редко утихающим бризом. Серёжа принюхался и даже закрыл глаза: запахи водорослей, сухих камышей и разогретой смолы мигом пробудили в душе нечто мальчишеское, нечто такое, что у людей, читавших в детстве Майн Рида и Жюля Верна, никогда накрепко не засыпает. Моря, парусные корабли, дальние неведомые страны…
– Налево мотель, – вернул его к реальности голос подруги. – Там всегда много народа. А направо… ага!
Направо от просеки вела узкая тропинка, терявшаяся в могучих, выше человеческого роста, зарослях тростника. Анна вытащила из багажника «Тойоты» перевязанный верёвкой пакет и побежала догонять Сергея, уже скрывавшегося в «неизведанной сельве».
Метров через триста Сергей был вынужден согласиться, что насчёт «будни» Аня оказалась-таки права: народу действительно не было ни души. Зато обнаружился очень симпатичный песчаный мысок, закрытый по бокам разросшимися кустами и высокой травой. Уединённый, не загаженный, с красивым и чистым выходом к заливу. Анна решительно сбросила босоножки и, с непривычки осторожно ступая босиком по песку и мелким камешкам, отправилась исследовать воду.
– Тёплая! – обрадованно доложила она секунду спустя.
– Я раз на кладбище памятник видел утонувшему мужику, – невинно сообщил ей Сергей. – Спереди смотришь – как бы наклоняется морская волна, а из неё, из-под гребня, его плечи и голова. Всё так здорово-здорово сделано и красками разными раскрашено… Волна – голубая, сам мужик – золотом… Смотрел, смотрел я на него спереди… а потом взял да с тылу зашёл…
Он с трудом сдерживал рвущийся наружу смех. яя поневоле начала улыбаться:
