Праведники - Борн Сэм (читать книги онлайн без txt) 📗
Уилл вздрогнул и проснулся. Постель была пуста. Собственно, это была не постель, а выцветший красный диванчик в студии Тиши. Она сама устроилась на раскладушке за ширмой. Когда раскладывала ее, смущенно обронила:
— Я часто ночую здесь… когда заработаюсь…
Ожесточенно потерев ладонями лицо, Уилл включил карманный компьютер. Писем от похитителей не было. Зато пришло сразу два письма от Хардена и несколько записок от отца, который умолял Уилла связаться с ним и не держать его в томительном неведении. Телефон валялся на стуле мертвый и погасший. Зарядка кончилась, еще когда он был у Тома.
Он прошлепал к барной стойке, рассчитывая отыскать там мобильный Тиши. Отыскал и обрадовался — он был той же марки, что и его. Значит, где-то здесь у нее должна быть и зарядка. Рыская вокруг, он наткнулся на ее вчерашний этюдник. Никаких записей на нем, против его ожидания, не оказалось. На листе бумаги было выстроено нечто вроде генеалогического древа или модели молекулы — маленькие кружочки, соединенные прямыми и косыми линиями.
Тупо уставившись на этот затейливый рисунок, он вдруг вспомнил о самом главном, что она сказала ему вчера, — ребе давно умер. Все эти портреты и упоминания, которые буквально лезли ему на глаза в Краун-Хайтсе, трон в синагоге… все это, выходит, рассказывало о человеке, который вот уже два года как находился в могиле?
Тиша рассказала ему, что ребе умер тихо и мирно — во сне. Его кончина погрузила в скорбь не только маленькую общину в Краун-Хайтсе, но и весь иудейский мир. В последние годы его жизни о нем все говорили не просто как о духовном лидере хасидов, но именно как о реинкарнации мессии.
— Иудеи верят, что в каждом поколении людей рождается человек, способный стать мессией, — рассказывала Тиша. — Это вовсе не значит, что именно он станет мессией, но если Господь посчитает, что пришло время, ему будет на кого возложить эту роль.
— И тогда этот человек станет «Мошиах»?
— Да, тогда этот человек станет мессией. Ребе был кандидатом. По мере того как его авторитет рос, люди постепенно стали приходить к выводу, что именно он станет тем, о чьем пришествии они мечтали. «Близится время, мы еще застанем», — говорили старики вокруг, когда я была маленькая. Честно сказать, я думаю, что ребе поощрял такие разговоры и умонастроения. Подогревал их.
— Он любил власть и славу?
— Как сказать… Ребе жил подчеркнуто скромно. Занимал всего несколько комнат, да и те были обставлены почти по-спартански. После смерти жены он с головой погрузился в изучение религиозных трудов. Нередко засыпал за книгой. Правда, всем известно, что он уделял сну очень мало времени. Два-три часа в сутки. Просыпаясь, просто включал лампу и продолжал работать. Не забывал, впрочем, и о делах земных. Писал… точнее, надиктовывал письма во все концы света, наставлял на путь истинный всех, кто к нему обращался, предлагал помощь и поддержку… Вот ты думаешь, что хасиды — это нечто вроде секты? А тебе не приходило в голову, что по уровню — организации и распространенности — своего влияния хасидская община подобна интернациональной корпорации? Почти нет такого города на земле, где бы не было представительства хасидов. Даже в самых глухих и заброшенных уголках планеты, где и евреев-то отродясь не бывало, всегда найдется хасидский проповедник. На случай, если туда забредет какой-нибудь путник-единоверец и ему потребуется совет, помощь или кошерная пища. Ребе мог сказать кому-нибудь: «Поезжай в Гренландию». И люди ехали. Я затрудняюсь четко определить его статус в общине… Нечто среднее между председателем совета директоров крупной компании и команданте в армии революционеров-подпольщиков. — Тиша улыбнулась. — Он был Биллом Гейтсом и Че Геварой в одном лице. И прожил, между прочим, почти до ста лет.
Уилл вновь вызвал в своей памяти испещренное морщинами лицо седобородого старца. Хорош революционер…
— Но когда он умер, это поначалу стало крушением надежд для тысяч хасидов. Трудно стать мессией, если ты лежишь в гробу, не так ли?
— Пожалуй…
— Вот ты и не прав! Со временем его наиболее твердые в вере приверженцы зачастили, на кладбище, где стали проводить целые сутки напролет. Когда их спрашивали, зачем они туда ходят, они отвечали: «Мы ждем».
— Кого?
— Ребе, разумеется. Они ждали того момента, когда ребе восстанет из мертвых и все-таки исполнит свое предназначение.
— Ты уверена, что мы сейчас говорим об иудеях, а не о христианах?
— Абсолютно. Но как бы странно это ни выглядело со стороны, можешь мне поверить, те хождения сделали свое дело. Вопрос о воскрешении ребе дискутируется до сих пор, причем весьма активно. Кое-кто стал поговаривать, что община Краун-Хайтса отошла от иудаизма и превратилась в автономную секту. Смыкающуюся, между прочим, во многом именно с христианством, которое выросло из иудаизма. Просто христиане верили в воскрешение и пришествие мессии. Теперь в это верят хасиды из Краун-Хайтса.
— Поразительно!
— Разница в том, что Христос уже воскресал, а хасиды еще только ждут воскрешения.
— Но христиане ждут второго пришествия.
— Хасиды тоже ждут. Все чего-то ждут. В Краун-Хайтсе многие уверены, что настанет день, когда ребе вернется к ним и скажет, что все будет хорошо.
— Ты говоришь об этом с издевкой.
— Да, потому что сама в это не верю. Кстати, иудаизм допускает воскрешение мертвых. И нигде не написано, что одним из таких воскресших людей не может быть мессия. Но это все, так сказать, теория. На практике же мне просто жаль этих несчастных, которые днюют и ночуют на кладбище. Они похожи на детей, потерявших родителей. Пусть они сколько угодно говорят о том, что они «ждут». На самом деле они просто таким образом страдают.
Уилл вновь вспомнил то, что ему довелось увидеть в синагоге. С каким неистовством все эти люди призывали ребе… Это было и смешно, и трогательно одновременно. И трудно было поверить, что эти же самые «дети» едва не утопили его в ледяной воде. Воистину Уиллу нелегко было проникнуться к ним теми же сочувствием и жалостью, какие испытывала Тиша.
— Послушай, а откуда ты все это знаешь?
— Я имею обыкновение читать газеты, — быстро ответила она. — Обо всем этом писала «Нью-Йорк таймс».
Уилл мысленно треснул себя по лбу и крепко выругался. В спешке он не догадался навести в Интернете справки о нью-йоркских хасидах. Возможно, он узнал бы все то, что сейчас рассказала Тиша. Во всяком случае, он бы знал, что ребе давно нет в живых. И ужасно обидно было сознавать, что Тиша почерпнула информацию из его же собственной газеты, которую Уилл привык раскрывать исключительно для того, чтобы прочитать свою заметку или заметки коллег-конкурентов.
Все это было прошлой ночью, а сейчас настало утро и он тупо шарил по барной стойке в поисках зарядки для телефона. Наконец нашел и воткнул в сеть свой мобильный. Тот потихоньку начал оживать. Первыми на очереди были сообщения голосовой почты — три от отца и три от Хардена. Тон редактора с каждым новым посланием становился все более саркастическим. Предпоследнее сообщение гласило: «Не иначе ты сейчас трудишься над материалом, который принесет нам с тобой по меньшей мере Пулитцера [21]!», а последнее: «Мне очень сложно представить, какое из твоих возможных объяснений сможет убедить меня не купить тебе билет на первый же рейс до Англии». Затем пошли SMS-сообщения. Одно от Тома — тот желал Уиллу успеха.
А затем вдруг он прочитал: «FOOT RUNS В. Gates» («Нога бежит. Б. Гейтс»).
Он попытался определить номер отправителя, но безуспешно. Уилл даже не смог установить, когда сообщение было отправлено, ведь он только сейчас включил свой телефон. Он еще раз перечитал короткий текст. Бессмыслица какая-то…
Тем временем из-за ширмочки появилась, сладко потягиваясь, Тиша. Даже в мешковатых шортах и майке она оставалась привлекательной. Уилл непроизвольно опустил глаза и уперся взглядом в знакомое до боли колечко в пупке. Прежде чем он успел что-то сообразить, по телу его прошла легкая волна возбуждения. Впрочем, почти сразу же ее догнала и накрыла волна жгучего стыда. Это каким же надо быть подонком, чтобы испытывать желание к бывшей подружке в сложившихся обстоятельствах — когда любимая жена находится в заложниках у религиозных фанатиков и ее жизни угрожает вполне конкретная опасность… Взяв себя в руки, Уилл коротко кивнул Тише и тут же отвернулся.
