Мир не для слабых женщин (Танец со смертью, или Вернуться и Простить) - Белозерская Алена
Маша с удовольствием оглядела его точеную фигуру и, когда он приблизился к ней, провела ладонью по его груди.
– Останься, – попросил он, целуя ее.
Проснулась Маша от звонка. Сначала она не поняла, что это ее телефон требует ответа, нехотя присела на краешек кровати, посмотрела на спящего Берта, встала и открыла сумку. Увидев, кто звонит, Маша сбросила вызов. Так она отомстила Симе за ее вчерашние угрозы, правда, тут же пожалела об этом, но решила не перезванивать подруге. В уголке экрана она заметила пометку о пропущенном вызове и непрочитанной эсэмэске, открыла ее и улыбнулась.
Быстро одевшись, Маша осторожно подошла к постели, поцеловала Берта в плечо и выбежала из номера. В коридоре она подошла к зеркалу и пригладила волосы. Они были растрепанными, но, как ни странно, выглядела Маша счастливой. Застенчиво отводя глаза в сторону, Маша прошла мимо стойки администратора и глубоко вздохнула, оказавшись на улице. Ранним утром машин на улицах было мало, и она быстро добралась до дома родителей. Стараясь не шуметь, тихо открыла дверь и прошла в гостиную, остановившись перед куклой, подсвеченной мягким светом. Маша осторожно сняла ее с подставки, и свет мгновенно погас. Затем она бесшумно вышла в коридор и закрыла за собой дверь.
Приехав домой, она замерла на пороге, увидев недовольное, бледное от страха лицо Арифулиной.
– Где ты была?! – вскричала Сима. – Я всю ночь не спала!
– И я, – улыбнулась Маша.
Сима развела руки в стороны, широко раскрыла глаза и рассмеялась:
– Ах ты, нахалка!
– Сама себе удивляюсь, – бросила Маша, направляясь в ванную.
Куклу она положила на столик для ключей, и она мгновенно привлекла внимание Симы.
– Это же… как ее? Забыла!
– Беатрис, – подсказала Маша, выглянув в коридор.
– Какой идиот придумал давать куклам имена? – спросила Сима, но Маша уже включила воду и не слышала ее.
Через некоторое время она вышла из ванной комнаты, свежая, без капли усталости, и с удивлением обнаружила, что куклы на столике нет. Сердце ее вдруг отчаянно застучало.
– Сима! – позвала Маша подругу.
– Я в твоей комнате, – послышался ее голос, и Маша с облегчением вздохнула.
Войдя в спальню, она обнаружила, что Арифулина сидит у компьютера, а кукла стоит рядом с экраном и смотрит на девушек печальным, слегка отрешенным взглядом.
– Ты знала, что все коллекционные куклы имеют имена? – спросила Сима, отпив глоток кофе, и повернулась к Маше. – Еще остался кофе в кофеварке. Налей и себе, если хочешь.
Маша побежала в кухню и вернулась с дымившейся чашкой.
– Зачем ты привезла ее к нам? – спросила Сима, ткнув пальцем в пышную грудь Беатрис. – Она же – гордость твоего отца…
– Это еще один подарок Макса, – перебила ее Маша.
– Ну, Сергей Борисович! Вот прохвост! – не сдержалась Сима. – Все себе приписал. Ловко устроился! Даже голову не ломал над тем, что тебе подарить. Пользовался готовым.
– Не брюзжи, – усмехнулась Маша и взяла куклу.
Сняла с нее шляпу, заглянула в нее, приподняла кружевной подол платья и стащила с куклы панталоны. Внимательно осмотрела фарфоровое туловище, ощупала каждый сантиметр ткани ее платья и каждый шов, сняла с «барышни» туфли и потрясла их. Сима настороженно наблюдала за Машиными действиями, не понимая, как реагировать на все это.
– Что ты делаешь?
– Понимаешь, Сима, – Маша задумчиво прищелкнула языком, – все подарки от Максима были давними. В смысле, он уже давно их передал родителям для меня. А эту куклу он прислал год тому назад, уже после того, как давно сбежал от Тамма.
– Значит… – Сима замолчала и безумным взглядом обвела комнату, подскочила к Маше, выхватила из ее рук хрупкую красавицу и проделала те же манипуляции. – Пусто!
Она в раздражении затрясла Беатрис, потом сделала вид, что желает бросить ее на пол, но вдруг поднесла куклу к лицу, перевернув ее головой вниз.
– Машка, что это? – Сима указала пальцем на аккуратную стопу изящной кукольной ножки.
– Где? – Маша внимательно присмотрелась. – Цифры, – вздохнула она. – Идентификационный номер. Каждая кукла имеет такой. Это как паспорта у людей.
– Номер из… раз, два, – Сима принялась считать, – девяти цифр?
– Думаешь… – Маша нахмурилась.
– Ничего я не думаю, – ответила Сима и подбежала к компьютеру. – Чьи это куклы?!
– Не поняла? – спросила Маша и растерянно присела на диван.
– Говори, кто ее сделал? Быстро, иначе я потеряю ход мысли!
– Итальянские мастера. Имя первого я не помню, а второго зовут, кажется, Антонио Марино.
– Нашла! – Сима возбужденно потерла ладони. – Так: два голубка, с детства обожали играть в куклы, по снимкам видно, что они никогда в руках не держали игрушечный пистолет или машинку, – комментировала она. – Живут в Милане… постой-ка! Дай мне эту даму.
Маша протянула ей куклу.
– Калинина, это номер телефона, – с уверенностью произнесла Сима. – Ну и хитрец твой братишка!
– Не понимаю, – прошептала Маша.
– Теперь ты тупишь?! – ехидно спросила Сима. – Кукла – из Милана. Италия! Понимаешь? – Она сорвалась со стула и подлетела к телефону, лежавшему на тумбочке. – Звони!
– Что?! Куда?
– Код Италии – тридцать девять. Набирай! – скомандовала Сима и, увидев, что Маша не подчиняется, выхватила у нее телефон и ввела нужные цифры. – Эй, – окликнула она подругу, в оцепенении застывшую на диване, – я набираю!
– Симон, как-то все очень уж просто, – заплакав, проговорила Маша. – Ты ошиблась!
– Значит, не набирать? – Сима презрительно прищурилась, показывая, что понимает, отчего Маша трусит. – Не знаешь, что говорить?! Придумаешь!
– А почему мы звоним с твоего телефона? – Маша словно тянула время.
– Потому что твой могут прослушивать.
– Тоже мне, конспиратор! Набирай.
Маша чуть более спокойно кивнула и, едва лишь Сима нажала на кнопку, забрала у нее телефон. Вслушиваясь в гудки, она с трудом удерживалась от слез. После четвертого гудка в трубке на секунду воцарилась тишина, и вдруг ей ответили – мужским голосом по-русски:
– Слушаю.
– Максим? – спросила Маша срывающимся голосом.
Ответом было краткое молчание, потом мужчина глухо сказал:
– Да. Это ты, Машенька?
– Я, – расплакалась она, не будучи в состоянии произнести ни слова.
Сима, наблюдая эту картину, вырвала из рук Маши телефон и поднесла его к уху.
– Здравствуйте, Максим, – сказала она. – Меня зовут Серафима, я – подруга вашей сестры. Она сейчас рыдает, черт подери! Так что говорить вместо нее буду я.
– Не понимаю, зачем делать такой крюк? Не проще ли вылететь из Пулково?
– Не проще, – ответила Маша, посмотрев на билет. – Доберусь до Таллина и уже оттуда вылечу в Милан. Так безопаснее. И Берту будет сложнее выяснить, куда я направилась. Пулково он проверит в первую очередь.
Сима посмотрела на автобус, возле которого уже начала собираться публика из отъезжающих и провожающих, и с сомнением покачала головой.
– Если он человек не глупый, – сказала она, – а он вовсе не дурак, судя по твоим словам, то найдут тебя быстро.
– Не так быстро, как тебе кажется. Автобусные парки сложнее проверить, чем морской порт или аэропорт.
Сима повернулась спиной к Балтийскому вокзалу, откуда должен был отправиться автобус, и без особого восторга оглядела попутчиков Маши. Прилизанные эстонцы и питерцы, которые или покидали родственников, или направлялись к ним, несколько путешественников с огромными рюкзаками, шумная группа студентов, двое молодых мужчин, похожих на мелких бизнесменов, и компания бабулек, уже начавшая острую полемику о прелестях путешествия автобусом.
– Не буду уговаривать тебя остаться, поздно уже, – Сима горестно вздохнула. – Когда вернешься?
– Еще не знаю.
– Маша, только не кричи на меня, пожалуйста. – Сима умоляюще посмотрела на подругу. – Ты понимаешь, чем рискуешь?
– Ты о родителях? – Маша опустила голову. – Понимаю, что подвергаю их жизни опасности.
