Принц с опасной родословной - Жукова-Гладкова Мария (серия книг .txt) 📗
Глава 14
На следующий день, следуя указаниям Сухорукова и своим внутренним порывам, я позвонила Андрюше и сообщила про якобы анонимный звонок, поставивший меня в известность о совершенном на Мойке преступлении.
– Юля, и ты туда же! – застонал приятель.
– А что такое? – насторожилась я.
Как оказалось, в дежурную часть уже позвонили две пенсионерки, одна – тысяча девятьсот семнадцатого года рождения, другая – тысяча девятьсот двадцать третьего, в прошлую ночь маявшиеся бессонницей. Маялись они по отдельности, эротику никакую в эту ночь по телевизору не показывали, кровавые драмы тоже, поэтому приходилось смотреть в окна. Обе сообщили об утоплении людей и именно в Мойке. Выслушав полученные от бабок сведения, я поняла: в Мойке в прошлую ночь утопили троих. Если только бабки, конечно, не страдали зрительными галлюцинациями, потому что место было указано одно и то же. А вдруг у них в глазах двоилось, то есть троилось? Приняли, например, в национальных традициях какой-нибудь наливочки собственного изготовления или пробу с самогона снимали… На свое зрение я никогда не жаловалась, но не могла настаивать на проверке своего сообщения, уповая на точность сведений. Незачем Андрюше было знать, что я находилась поблизости от того места и наблюдала за процессом своими глазами, не залитыми никакими крепкими спиртными напитками. Или в самом деле еще кого-то прикончили? Светку с папой, например?
По-моему, приятелю было просто лень заниматься этим делом: водолазов вызывать, самому на место тащиться. Сегодня с утра снег с дождем шел, зачем мокнуть?
– Андрюш, а если я сама тебя туда отвезу?
– Если сама в воду полезешь – едем, – ответил взаимностью Андрюша.
Но водолазов на место все-таки доставили – во второй половине дня, когда осадки прекратились. Мужики признались, что терпеть не могут спускаться в Мойку – она всегда была грязной, даже в бытность свою финской речкой называлась Мья (что по-фински означает «грязная»). А уж мы после чухонцев здорово постарались… Чего теперь только не валяется на дне… Да и время года не совсем располагает к купанию. Правда, зима в этом году на редкость теплая, нас постоянно предупреждают об опасности выхода на лед питерских водоемов, а в указанном месте речка вообще не замерзла. А может, тут какой-то теплый источник бьет? Например, из канализации? Видимо, поэтому полынья и была избрана для сброса тел. В летнее время искать трупы, возможно, было бы труднее. Да и бабки могли бы затрудниться с указанием места.
Андрей, конечно, понимал, что у двух бабок и еще некоего лица мужского пола (я сказала, что мне звонил мужчина, пожелавший остаться неизвестным) не могло быть одинаковых галлюцинаций (не совсем одинаковых, конечно, – я сообщила про один труп). Да и мужчинам Андрей, по его собственному признанию, в общем и целом доверял. Не то что некоторым, не будем называть по имени.
Пашка уже расчехлил камеру и снимал все увеличивающуюся толпу. В этой самой толпе зевак я внезапно признала парня, врывавшегося вчера в женский туалет, и Неандертальца. Я сегодня, правда, выглядела несколько по-другому – как Юлия Смирнова, обычно мелькающая в кадрах «Криминальной хроники». И мое сегодняшнее появление на набережной вполне оправданно, то есть не должно удивить представителей клуба. Интересно, а они уже знают, что я вчера у них была?
Я постаралась держаться поближе к Андрюше, всем своим видом показывая, что усиленно готовлю материал для показа в эфире и дальнейшей публикации в «Невских новостях». Одним глазом тем не менее постоянно косила в сторону представителей клуба. Они то и дело что-то говорили в трубки сотовых телефонов. Маявшиеся бессонницей старушки находились в центре событий и давали ценные указания всем собравшимся. Я мысленно перекрестилась, что соколиные взоры представителей клуба все-таки устремлены на них, а не на меня.
Результаты спускания водолазов в Мойку порадовали, но одновременно и слегка удивили. Оказывается, у бабок в глазах не двоилось, так как водолазы выловили двух утопленников (очень вовремя, хочу отметить: рыбок еще не успели покормить), правда, на некотором удалении от указанного места, но это было вполне естественным – их отнесло течением. Третьего не нашли.
Толпа зевак подалась вперед, проявляя естественную любознательность и желая посмотреть на покойников. Сил милиции явно не хватало, чтобы сдержать порыв народа, соскучившегося по трупам. Коршунами витали репортеры газет, телевизионщики брали место действия штурмом. Милиция пыталась шугать журналистскую братию, но не тут-то было. Поэтому они переключились на зевак и в особенности на двух бабок-свидетельниц. Свидетельницы с большим интересом рассматривали двух голых мужиков. Похоже, увидели что-то новое. Или давно забытое старое.
Затем толпа зевак стала рассасываться – эка невидаль: два трупа из Мойки выловили. Ну голые, ну с ножевыми ранениями, и что? Мало народу у нас в Питере тонет? С таким-то количеством рек и каналов? Правда, в основном тонут в озерах и карьерах на глубине до колена и в летнее время, но это другой вопрос. Режут у нас гораздо чаще. В основном на кухнях. А тут два дела в одном флаконе. Интересно! Но не вечно же смотреть? Будет что сегодня вечером рассказать друзьям и родственникам – и ладно. А если еще и свою рожу по телевизору увидят… Народ теперь рвался в кадр.
Поскольку утопленники были полностью обнажены, то документов у них с собой не оказалось. И как только те, кто их сбрасывал, не подумали, что следует облегчить работу родных органов? Мало у органов дел, так теперь еще и трупы опознавать.
– Ты представляешь, какая морока будет, если пальчиков в картотеке нет? – вздохнул один знакомый из следственной бригады. – Ох, достали…
– Э, так это, похоже, депутат, – вдруг воскликнул один из операторов, направляя камеру прямо в лицо лежавшего слева утопленника. Я изображала саму невинность. Но в скором времени придется опознавать Ефимова. Андрюша-то вспомнит, сколько раз мы с Пашкой его снимали. Меня, правда, гораздо больше интересовала личность второго зарезанно-утопленного. Его я видела впервые в жизни. Пашке велела взять рожи обоих крупным планом.
Народ ломанулся к трупу Ефимова, Андрюша подошел ко мне и уточнил, не сообщили ли мне по телефону, кого именно утопили. Любезность граждан так далеко не распространяется, ответила я.
– А ты уверена, что тебе граждане звонили? А не те, кто постарался?
– Они не представлялись.
– Так, у тебя ведь АОН, – задумчиво произнес Андрей.
– Номер не определился, – тут же нашлась я, потом задумалась. Надо было врать, что звонили в холдинг. Но я ведь не была с утра в офисе. Сегодня суббота, там на вахте только охрана. Ладно, плевать, вывернусь как-нибудь. Приятель просто поленится ехать ко мне проверять АОН. Я с ним не первый день знакома.
Андрюша кивнул в задумчивости и стал продвигаться к своим коллегам. Коллеги уже бурно обсуждали результаты «рыбалки». А депутата опознали несколько человек: он не только в «Кресты» регулярно шастал, но и часто мелькал по ящику благодаря и моим скромным усилиям в частности. Я с удивлением узнала, что господин Ефимов умел не только говорить, но и многозначительно молчать (и почему я раньше в подробностях не интересовалась его биографией?!). Прославился Ефимов, когда выяснилось, что одна тетка включила телевизор и, увидев молчащего депутата (тогда только кандидата), подумала: экстрасенс. Поскольку у нас давно никто не занимался лечением всей страны от всех болезней одновременно и не заряжал воду и кремы, она возрадовалась и приложила к экрану мучившую ее уже два дня поясницу. Поясница прошла. Тетка потом выяснила, что за экстрасенс молчал по ящику и стала рваться к нему на прием – в здание, где кандидат общался с избирателями. Решила еще что-то там в организме подправить. Имиджмейкеры про такое дело услышали и использовали факт в предвыборной кампании. Ефимов прошел, значительно опередив своих конкурентов. Видимо, народ надеялся на волшебное исцеление, по крайней мере поясниц. Правда, я в период предвыборной кампании еще относилась только к пишущей братии и по телевизору криминал не вела, так что мы с Пашкой про экстрасенсорные способности Ефимова услышали впервые. Но в последние годы, судя по всему, экстрасенсорные способности мало помогали в росте популярности, стала модной борьба за права заключенных. И Ефимов переключился на нее, заранее готовясь к следующей кампании. И все оказалось зря…
