Волшебник Хуливуда - Кемпбелл Роберт (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Он прошел на крошечную кухню. Над мусорным ведром под раковиной вились мухи.
Из-за его плеча Форстмен сказал:
– Надо бы мне здесь малость прибраться. Канаан отогнал мух, внезапно подумав при этом о Вельзевуле, имя которого в буквальном переводе с еврейского означает Повелитель Мух.
В спальне пахло трудными засыпаниями и столь же трудными пробуждениями.
– Мой друг Риальто рассказал мне, что ваш родственник в разговоре с вами так и не назвал имя человека, убившего маленькую девочку много лет назад.
Канаан произнес это нарочито двусмысленно: то ли как вопрос, то ли как апелляцию к честности старика.
– Не назвал. Поэтому я и обратился к Майку. Я думал, он подскажет, как быть.
– Надо было обратиться к нам. То есть, я хочу сказать, в полицию.
– Теперь я это и сам понимаю. Но что делать, если я в таких вещах не разбираюсь?
– Имя этого человека, кем бы он ни был, должно быть где-то здесь.
Канаан сформулировал не столько предположение, сколько надежду.
Но кроме сатанински ухмыляющихся рок-музыкантов и трех книг по сатанизму и магии он ничего не нашел.
Когда они вышли из квартиры, старуха в домашнем халате уже поджидала их на нижней площадке.
– Это вы, мистер Форстмен? – спросила она.
– Я. Мне хотелось бы познакомить вас с моим другом, но я забыл, как вас зовут.
– Миссис Прагер.
– Миссис Прагер, позвольте представить вам мистера Канаана.
Она пристально и подозрительно уставилась на детектива.
– Вы помогаете мистеру Форстмену прибраться в квартире у Кении?
– Кое-что пытаюсь выяснить, – ответил Кана-ан.
– Что ж, спешить вам некуда. За квартиру заплачено до конца месяца.
– Мне понадобятся всего день-два, миссис Прагер, – ответил Форстмен. – И тогда я все заберу и освобожу квартиру.
Глава двадцать пятая
Не трудно найти адрес по телефонному номеру, если у тебя есть доступ на телефонную станцию.
Игрок жил в районе Серебряного озера, в испа-ноговорящей округе, где цены на жилье сравнительно невысоки.
Свистун сперва позвонил, проверяя, дома ли Игрок. И того не оказалось дома. Но Свистун тем не менее поехал на улицу Санфлауэр, к ветхому многоквартирному дому, похожему на засохший свадебный пирог. Поговорить с соседями часто бывает полезнее, чем с непосредственно интересующим тебя человеком.
Ни почтовых ящиков, ни табличек с фамилиями жильцов здесь не оказалось. В конце длинного коридора, пропахшего крысиным пометом, Свистун обнаружил офис управляющего. Звонок не сработал, но отчаянный стук в дверь в конце концов помог делу. Свистун услышал в глубине помещения шаркающие шаги, а затем на него уставились в глазок.
– Кто вы такой?
– Я разыскиваю Джорджа Игрока.
– Вы хотите сказать, Джорджа Гроха?
– Вполне может быть.
– Ему нравится, когда его называют Игроком. Второй этаж, восьмая квартира.
– Его нет дома.
– А вы что, проверяли?
– Я позвонил, прежде чем ехать.
– Так что же вы поехали, если его нет?
– Хотелось рискнуть.
– Долго ехали?
Голос принадлежал старику или старухе, только что очнувшимся ото сна, или просто человеку, отвыкшему, чтобы не сказать разучившемуся, разговаривать.
– Двадцать минут.
– Может, он уже вернулся. Вы к нему уже поднимались?
– Нет. Я ведь не знал номера квартиры.
– Ну, так поднимитесь и постучите. А если его не окажется дома, то лучше приезжайте в другой раз.
– Мне хотелось бы порасспросить вас о Джордже.
– А вы с ним знакомы?
– Мы один раз разговаривали по телефону.
– А почему это я должен отвечать на вопросы, касающиеся одного из жильцов? Мне-то какой интерес?
Свистун полез в карман за деньгами и поднес к глазку десятку. Потом свернул ее вчетверо и подсунул под дверь. Она исчезла с такой стремительностью, словно ее слизнула ящерица.
– Так что же вы хотите узнать про Джорджа?
– Он работает?
– Вы хотите сказать, есть ли у него какое-нибудь место работы?
– Именно так.
– Он прогуливается по голливудской панели.
– Он что?
– Проститут он, вот что.
– Что-что?
Свистун прикинулся простаком.
– Никогда не слышали слова "проститут"?
– Слышать-то слышал, только не вполне понимаю, что это такое. Хочу сказать, разные люди называют одним и тем же словом разные вещи.
– Вы что, философ?
– Я интересуюсь вопросами языка.
– Проститут – это мужик или, чаще всего, молодой парень, который торгует собственной задницей, подставляя ее педерастам за деньги, однако сам про себя утверждает при этом, будто гомосексуалистом не является. Понимаете, о чем я? Это все равно, как если одна проститутка на глазах у клиента лижет другую проститутку. А сама она вовсе не обязательно обладает лесбийскими наклонностями, просто клиенту такое зрелище нравится и он готов за него приплатить. А проститут отличается от проститутки только тем, что дает представителям собственного пола. Спрос на мужскую проституцию среди молодых женщин невелик, они могут получить то, что им нужно, задаром, – вот парням и приходится выкручиваться. Понимаете?
– Звучит разумно.
– Сутенеры, с которыми я знаком, говорят, что У них на проститутов сплошные жалобы от пожилых женщин. У парней на них просто не стоит.
– Есть у мужчин такая проблема, – заметил Свистун.
– Это называется сексуальной асимметрией.
– Судя по всему, вы в таких делах знаете толк, – заметил Свистун.
– Когда-то и я был в этом бизнесе.
– А вы не могли бы открыть дверь?
– Чего ради?
– Ну, мы хотя бы смогли не кричать.
– А мне нравится разговаривать громким голосом. А если вам не нравится, то можем на этом и закончить.
– Просто я подумал, что разговаривать, глядя друг другу в лицо, было бы приятней.
– Мне приятней не было бы – и вам наверняка тоже. Ладно, вы уже узнали про Джорджа все, что вам нужно?
– А вы не встречались с его другом по имени Кении Гоч?
– Ответ зависит от того, какой смысл вы вкладываете в слово «встречались», раз уж вы так заинтересованы вопросами языка и точным значением каждого слова. Когда он приходил сюда, а Джорджа не оказывалось дома, я разговаривал с Кении через дверь – как с вами сейчас.
– А вам известно, что Гоч умер?
– А в газетах про это написали?
– Да нет, не думаю.
– А по телевизору передали?
– Не думаю, чтобы кто-нибудь обратил внимание на его смерть.
– Тогда откуда мне знать?
– Я думал, Джордж мог упомянуть об этом в разговоре с вами.
– Мы с Джорджем не больно-то часто разговариваем. – В и без того громком голосе послышались напряженные нотки. – Но вот что я вам скажу: этот Гоч здесь уже давненько не появлялся. Должно быть, они поссорились. Проституты ведут себя точно так же, как проститутки. Вечно ссорятся друг с дружкой.
– А вам не известно, не заезжал ли он хоть когда-нибудь в хоспис проведать Кении?
– Мне бы он, в любом случае, не сказал.
– Что ж, по-моему, у меня на данный момент не осталось вопросов к вам.
– Вы ведь не клиент, не так ли, – послышалось из-за двери, и это не было вопросом.
– Нет. Я пытаюсь кое-что выяснить, а этот Кении Гоч и ваш Джордж – одна из моих зацепок.
– Но вы ведь не из полиции?
– Я частный сыщик.
– Ну, и ладно.
– Благодарю вас, – сказал Свистун.
– Эй!
Этот возглас заставил уже отправившегося было восвояси Свистуна обернуться. Послышался шорох десятки, которую по полу пропихнули в коридор из-под двери.
– Если вы сходите за бутылкой на эту десятку, мы с вами сможем еще потолковать. И, может быть, я расскажу вам кое-что, о чем вы не догадались спросить, потому что и не подумали, будто мне это известно.
Свистун подобрал с полу десятку.
– Что вы любите? – спросил он.
– А вы?
– Я уже давно завязал.
– Тогда водку. Она отлично идет практически под все, что угодно.
